Каникулы по-человечески
Шрифт:
– Водопровод лопнул и весь вытек!
– Не водопровод, а газ - прямо из земли пламя!
– Все это чепуха! Не знаете, а говорите! Там человек ходит по проволоке над улицей...
– Не может быть!
– Я сам думал, не может. А он ходит...
Кольцов стал проталкиваться сквозь толпу.
– Извините! Простите! Разрешите!
– говорил он.
– Позвольте пройти! Прошу прощения! Извините!..
Вид у него был такой озабоченный и целеустремленный, что его пропускали. За ним пробирался Дима, взяв
Добравшись до перекрестка, Павел поглядел туда, куда показывали пальцами прохожие.
Над перекрестком летали вороны, вспугнутые с насиженных мест, и каркали.
Посреди улицы, где-то на уровне второго этажа, верхом на светофоре восседала Капуша.
Светофор раскачивался из стороны в сторону и мигал то зеленым, то желтым, то красным глазом. Внизу стояли милиционеры и показывали жезлами на обезьяну. Они свистели, требуя, чтобы она немедленно слезла вниз.
Но Капуша слезать не собиралась.
Она мчалась на аварийной машине, когда заметила, что лейтенант Кислица уже почти догнал на своем мотоцикле "Драндулет", в котором сидели Жора и Розочка Николаевна. Но тут аварийная неожиданно остановилась на перекрестке. Вот-вот мороженщик схватит Капитолину.
Обезьяна подпрыгнула и повисла на проводе, протянутом над улицей. Капуша пробежала по проволоке, забралась на светофор и начала его поворачивать в разные стороны.
Машины, троллейбусы, трамваи стали путаться, возник затор. Автомобили гудели, шоферы ругались, пешеходы толпились на тротуарах, не в силах перейти улицу. Жоре свернуть было некуда. Чтобы не врезаться в стоящую впереди машину, он выставил из дверцы ногу и затормозил. "Драндулет" остановился.
– Бежим!
– крикнул он Розочке.
Лейтенант Кислица на мотоцикле пробрался между автомобилями и заглянул в машину. В ней было пусто.
Павел Кольцов протиснулся сквозь толпу и подошел к лейтенанту. Тот отдал Кольцову честь.
– Очень хорошо, что вы явились, - обрадовался лейтенант.
– Ваша обезьяна болтает ногами, поворачивает светофор, мешает шоферам видеть, какой зажигается свет. Из-за этого запуталось уличное движение.
– Что же делать?
– Придется подгонять под светофор аварийную машину с подъемной лестницей.
– Но ведь Капа увидит, что ее ловят, убежит и придумает еще что-нибудь!
– возразил Павел.
– Просто не знаю, что предпринять, - сказал Кислица.
– Из-за нее я упустил нарушителя правил движения.
– По лестнице полезу я!
– заявил Павел.
Под светофор на середину перекрестка выехала аварийная машина, и Кольцов по лесенке забрался к ней на крышу. Крыша загудела и начала подниматься вверх. Другому человеку на месте Кольцова стало бы страшно. Но Павел привык подниматься в кресле вверх, когда дежурил в обсерватории у телескопа.
Оглянувшись вокруг, Павел изо всех сил крикнул:
– Перестаньте, пожалуйста, свистеть!
И милиционеры спрятали свистки.
– Теперь прекратите, пожалуйста, гудеть!
Кислица сделал знак шоферам, и автомобили умолкли.
На перекрестке стало совершенно тихо.
Капуша стояла на светофоре, покачиваясь из стороны в сторону.
– Капа, - тихо спросил ее Павел.
– Капуша, ты меня узнаешь?
– Угу, - ответила она.
– Так иди ко мне!
Обезьяна почесала затылок, не зная как поступить.
– Наша Оля приехала, она дома, - уговаривал ее Павел.
– Она видела тебя по телевизору... Оля заболела и очень, очень ждет тебя!
Мракобес вырвался у Димы из рук и залаял. Капуша сразу узнала его. Она уже совсем собралась прыгнуть вниз, на плечо к Павлу, когда снизу раздался голос:
– Слезай, макакообразная! Погуляла и будет!
Внизу на тротуаре, впереди толпы, стояла Розочка Николаевна и переглядывалась с Жорой.
Павел протянул вверх руки, но Капа, не обращая на него внимания, шагнула на проволоку.
– Глядите, обезьяна-канатоходец!
– ахнула толпа.
Капуша бежала по проволоке над улицей, быстро перебирая всеми четырьмя лапами. Она добралась до водосточной трубы, забралась на крышу углового дома и скрылась.
Павел спустился на землю.
Как только аварийная машина отъехала в сторону, движение на перекрестке восстановилось.
На углу лейтенант Кислица держал под руки Жору и Розочку Николаевну.
– Расходитесь, граждане!
– крикнул Кислица.
– Представление окончено.
Он вздохнул и обратился к Жоре:
– А вам придется заплатить штраф за превышение скорости и проезд на красный свет.
– Погоди, обезьянище! Я еще с тобой рассчитаюсь!
– бурчал маэстро, вытаскивая из бумажника замусоленные рубли.
Под ногами у него оказался Мракобес. Жора пнул его в бок ботинком так больно, что такса завизжала.
– Поймайте мне обезьяну! Поймайте!
– захныкала Розочка Николаевна.
– Выходит, это вы и есть Добрая Фея? Из-за вас обезьяна забралась на светофор?
– догадался Кислица.
– Чем вы ее так обидели? Видите, домой не хочет возвращаться. Надо бы попросить прощения!
– Мне? Просить прощения у обезьяны?!
– возмутилась Розочка Николаевна.
– Ни за что! Я тут вообще ни при чем! Это все он!
– Она показала пальцем на мороженщика и убежала.
– Эх, вы!
– в сердцах только и мог сказать лейтенант.
Он выдал Жоре квитанцию и сел на мотоцикл. Мотор взревел, и мотоцикл рванулся с места, оставив облачко дыма.
Астроном Павел Кольцов уходил домой грустным. За ним тихо брели Дима с Мракобесом.
Пятидесятая история. КАПУША ВЕРНУЛАСЬ