Каникулы в Чернолесье

Егоров Александр Альбертович

Вик кивнул.

– Готов ли ты остаться зверем? Прожить краткий волчий век в усадьбе лесника, прячась от гостей в старом домике на колесах?

Вик прижал уши и кивнул опять.

– Готов ли ты к тому, что твой лучший друг забудет тебя? Просто будет жить как ни в чем не бывало, а в одно прекрасное лето даже не приедет на каникулы?

Вик сглотнул слезы и ничего не ответил.

– И ты по-прежнему будешь жалеть их?

Вик опустил голову.

Белый волк подошел к нему ближе, и Вик уткнулся носом ему в грудь.

– Будь

по-твоему, глупыш, – сказал отец тихо. – Ты действительно вырос. Тебе больше не нужна их проклятая темная сила. Ты и так сильнее их всех, и это ты – сверхчеловек, а вовсе не они. У тебя есть то, что им недоступно… недоступно и неподвластно… твое благородное сердце, Вик. В древние времена выражались именно так. Но лучше и не скажешь.

– Я еще смогу… превращаться? – спросил Вик, и этот детский вопрос почему-то дался ему труднее всего.

Белый волк беззвучно рассмеялся.

– А вот этого так сразу не скажу, – проворчал он. – Это тебе не батарейки сменить! Знаешь, сколько на это нужно согласований? У-у… Ты же знаешь порядки у нас в Асгарде… плюс ко всему, ты еще несовершеннолетний…

– Ты надо мной смеешься, – обиделся Вик. – Ты не можешь быть таким…

– Я вообще никаким не могу быть, – сказал на это белый волк. – Ты видишь только мой неясный образ. Как сейчас говорят – квантовый телепорт… и потом, кто может сказать с уверенностью – не ты ли сам меня придумал?

– Ну па-ап… ну пожалуйста, – протянул Вик – и открыл глаза.

Все кончилось.

Ночь прошла. Огромная луна исчезла, как не бывало. Над дальним лесом поднималось солнце, и утренний свежий ветерок приносил откуда-то издалека запахи цветов и болотного дурмана.

Вик совсем продрог, провалявшись полночи в сырой траве. Он поежился. Потом взглянул на себя и порывисто вскочил на ноги.

Почему-то он был босиком, голый по пояс, в своих вытертых джинсах, изрядно промокших от росы. Куда делась его рубашка – он не помнил.

Вик по привычке пригладил свои отросшие волосы (тоже мокрые, как после купания). Не веря самому себе, ощупал шею и грудь с зажившими шрамами. Он чувствовал каждый свой мускул. И еще очень приятно было, что на пальцах нет когтей.

Он улыбнулся. Даже рассмеялся. Подпрыгнул, повалился на спину и немножко покатался по траве, совсем как волчонок. Но быстро бросил это развлечение: взрослые люди так не делают.

Он снова был человеком. Молодым, здоровым и сильным. И еще ему жутко хотелось есть.

Вдали все еще помигивали фонари на мачтах. Черепичная крыша усадьбы виднелась из-за забора. Калитка так и осталась приоткрытой.

Вик наморщил лоб.

Он не мог точно вспомнить, как он оказался здесь. Почему уснул прямо на холодной земле и что ему снилось. Помнил только гигантскую луну в небе и серебристый туман. Что-то случилось здесь этой ночью, что-то очень важное. Но почти полностью стерлось из памяти.

Хотя нет. Кое-что он помнил.

«Дорога открыта, мой Зигфрид», – вспомнил он. Поглядел на

небо и снова улыбнулся.

Он знал, что может вернуться домой. Он был счастлив. Но сейчас его дом – здесь.

По мокрой от росы тропинке он пошел обратно к усадьбе. Идти босиком было не так уж легко, но такие мелочи его больше не огорчали. Калитка скрипнула, и он оказался в просторном дворе Германа. За углом дома виднелся красный пикап, и Вик вспомнил что-то недавнее, не очень приятное… нервно сглотнул слюну и тут же забыл.

В раскрытом окне второго этажа приветственно закаркал ворон. Вик помахал ему рукой. Там же, в окне, показался и лесник Герман. Но тот ничего не сказал, только вскинул густые брови, покачал головой и скрылся снова.

Дверь дома распахнулась, как если бы кто-то хотел ее выбить ногой. Сергей, тоже встрепанный и ошалевший от радости, сбежал со ступенек и бросился навстречу Вику. Ухватил его за шею и как будто даже попытался повалить, по своему нелепому русскому обычаю, и вот странно: на этот раз Вик не сопротивлялся. Но и падать не стал. Просто очень неумело обнял Сергея и похлопал по спине.

Если бы кто-то еще мог видеть наших друзей в эту минуту, он, скорее всего, пожал бы плечами и деликатно отвернулся. Разве что успел бы заметить, что один из двоих почему-то выглядит очень виноватым. Но затем, посмотрев на другого, решил бы, что тот на него вовсе не обижается. И никогда обижаться не будет.

– Мы можем снова быть друзьями, – сказал Вик своим прежним хрипловатым голосом, и Сергей был счастлив его слышать.

– Ты чертова псина, – отвечал он со смехом. – Ты где гулял? Ты что, сбежать от нас хотел?

– Я не мог бежать. Я хотел уйти.

– Мы вернулись, а тебя нет, – не слушал его Сергей. – Знаешь, как я испугался?

– Не надо бояться. Я буду с тобой. Пока все не кончится.

Нет, от радости Сергей даже не задумывался над его словами (а зря!)

– Надо было тебя на цепь посадить, – говорил он. – Или в прицепе запереть. Вот погоди, вечером в сауну пойдем. Там тебе дед покажет, кто в лесу главный…

– Я посмотрю, – согласился Вик.

Оставалась только одна важная проблема, которую нужно было решить прямо сейчас. И не случайно самый мудрый из этой компании вспомнил об этом раньше других.

– Жр-рать? – спросил ворон со своего подоконника, и друзья синхронно облизнулись. Пусть они и сделались – теперь уже надолго – самыми обыкновенными мальчишками, но испытывали волчий голод.

Эпилог

Тетя Элла

Утром тетя Элла решила помыть окна в коттедже. Это решение далось ей нелегко. После двух недель на курорте она, кажется, порядком забыла, как это делается.

Но навести чистоту было просто необходимо. Стекла их дома покрылись пылью и даже, кажется, какой-то цветочной пыльцой. Яблони в ее крохотном саду давно отцвели, и осыпавшиеся лепестки только добавили хаоса.