Каникулы в параллельной галактике
Шрифт:
– Эй, кто-нибудь! Помогите!
Глухой звук, раздавшийся за моей спиной, заставил меня обернуться и направить свет фонаря туда. Странная фигура лежала уже на полу, лицом вниз. Одна рука и одна нога судорожно и ловко пытались освободиться. Не прошло и минуты, как дед стоял уже во весь свой рост посреди комнаты. Мало того, он включил свет и с весьма озадаченным видом рассматривал разбитое имущество.
– Та-а-к… Не успел приехать, уже окна бьешь?! Хорошо же вас там, в городе, воспитывают!
Дед вышел на улицу, как, оказалось, привязать волкодава и открыть ставни. А я тем временем пытался унять дрожь в коленках и вернуть свою упавшую челюсть на место. Что это было?!
В комнату ворвался ослепительный закат и сразу стал шарить по всем углам и уголочкам, проверяя, не осталось ли где спасительного мрака и прохлады. Дед Терентий управился с разбитым окном и устроил мне настоящий допрос:
– Сам, значит, приехал?
– Сам.
– Ну, здорово, коли так. Как там мать?
– Ничего.
– Толком говори. Как да что?
Я глубоко вздохнул, собрался с мыслями:
– Работает по сменам. Кредит опять взяла – телескоп мне купила. Устает очень.
– Устает… – эхом отозвался дед. Он смотрел куда-то вверх, сквозь стену. На стене висела фотография моего отца, его сына, в форме астронавта на учебном космодроме.
– Телескоп? – очнулся дед. – Астрономией увлекаешься?
– Да.
И я быстро начал доставать всё из своей сумки. Меня вдруг обожгла мысль, что я мог уронить сумку тут, в темноте, и разбить свой любимый портативный телескоп. Минута, другая, и вот сумка пуста, на дне был только знакомый футляр. Через весь его корпус протянулась извилистая угловатая трещина. Я затрясся, вытащил телескоп на стол. Крышка футляра поддалась с трудом и то, чего я больше всего боялся, лежало передо мной. Телескоп был сломан в двух местах.
– Блин! – нервы мои, растрёпанные до предела, разом сдали.
– Не хнычь! Это я починю. А книги у тебя дельные. В астроклассе учишься?
– Да.
– Пойди в сад, там – душ. Приведи себя в порядок, вечерять будем. Койка твоя в мансарде.
– Где?!
– На чердаке.
Хоть одна хорошая новость – у меня будет отдельная комната. Я ушел и долго с наслаждением плескался, смывая с себя усталость, обиду, растерянность. Всё-таки вода – великая штука!
Кормили меня яичницей с салом и помидорами, ароматным чаем с мелиссой и мёдом. Хлеб был хрустящим и душистым. Может я просто здорово устал и проголодался – но было очень вкусно!
– Телескоп мне оставь. Я посмотрю. Всё одно – бессонница. Ладно, давай, отдыхай с дороги.
Я полез по деревянной лестнице на чердак. Луна озадаченно смотрела на незваного гостя сквозь большое круглое окно. Серебристая дорожка лунного света будто звала куда-то в ночь – искать приключений и опасностей. Хорошо-хорошо, но только не сегодня….
ЧАСТЬ 4
Утреннее солнце бесцеремонно разбудило нового жильца чердака. Теперь при свете можно было рассмотреть мои пенаты. Главное, что бросилось в глаза – было очень чисто. Под потолком, вместо паутины и пауков, висели пучки душистых, еще не совсем высохших, трав. Покатые стены были увешаны портретами дедушкиных приятелей и космическими картами. В странном стеклянном квадрашаре расположилась коллекция старинных приборов для астрономических вычислений и наблюдений. Я задержался тут дольше всего – такое не в каждом музее встретишь! Я заправил кровать и поспешил вниз, очень хотелось обо всем расспросить деда. Но, ни в комнатах, ни во дворе его не оказалось. Я умылся в саду и поплелся в дом.
– Эй, ты! Ты кто такой?
Я обернулся на голос. За забором торчала вихрастая голова мальчика моих лет.
– Ну, что уставился? Зовут тебя как?
– Сашка.
– Врешь!
Я развернулся, чтобы уйти.
– Так я тоже – Сашка. Ты что, в гости к Михалычу приехал? Внук, что ли?
Я мотнул головой и опять попытался уйти.
– Да стой ты, садовая голова! На речку пойдешь? Рыбачить?
Я пожал плечами.
– Ел с утра?
Я отрицательно помотал головой.
– Зайду через полчаса. Давай.
И голова исчезла за забором. Я зашел в комнату и посмотрел с надеждой на стол. Ура, там под полотенцем чего только не было: и вареные яички, и сыр, и сметана, и деревенский хлеб, и большущая кружка молока. Но главное – там была записка:
БУДУ ПОЗЖЕ. ЗАВТРАКАЙ. ВЫМОЙ ПОЛЫ В ДОМЕ. ДЕД.
Начинается! Сделай то, сходи туда, принеси это! Как же теперь речка?! Я машинально намазал хлеб сметаной и стал жевать. Вот так вкуснятина! Эх, ладно, помою я эти полы. Я решительно дожёвывал последний кусок, когда в окно постучал веснушчатый кулак.
– Санёк! Ну, где ты там? Идёшь, нет?!
Я открыл створки и сообщил, что ничего не выйдет.
– Хе-хе, полы… Ты что – девчонка?! Ну, да, с Михалычем лучше не спорить. Давай, где там твоя вода. Щас вместе в два счета помоем.
Такого я, честно, не ждал. Сердце моё преисполнилось искренней благодарностью к моему недавнему другу. Я живо набрал в цинковое ведро воды и нашел тряпку.
– А я сейчас свою принесу.
Раз, два – и он уже тут, только рубаха мелькнула два раза над забором.
– Давай, я здесь, ты – наверху. Туда Михалыч чужих не пускает.
Что и говорить, мы справились за десять минут. Я стоял с Сашком на крыльце и озадаченно искал замок, чтобы закрыть дверь.
– Ты, что? У нас дверей не запирают. Бежим. А то Михалыч вернется, еще задание даст.
И мы понеслись. Ясное дело, на рыбалке мне жутко понравилось. И хотя рыбачить я вовсе не умел, а только попробовал, время бежало незаметно. Запасливый Сашка припас и снедь и мы с большим аппетитом умяли по куску домашней колбасы с пирожками. Улов не имел значения, но замечу, что дружок мой поймал трех молодых сомиков и пять карасей. За это я стал еще больше его уважать. Но самый важный плюс этого похода был в том, что я узнал про всю жизнь деревни – что тут и как. Теперь я был основательно подкован и никакие неожиданности мне были не страшны.
– Ладно, пока! – Сашка пожал мне у своей калитки руку. – Завтра за раками пойдем.
Я весь под впечатлением вернулся домой. Дед Терентий сидел за столом и заканчивал обед.
– Здорово, внук! Гляжу, уже с Сашкой соседским подружился. Хвалю. Дельный малый. Научит тебя кой чему. Держись его.
– Дед, а ты где был?
– За лесной малиной ходил.
Дед поставил на стол маленький берестяной кузовок полный спелой малины.
– Ешь, угощайся. Такой у вас нет. Да… телескоп я починил, забери.