Каникулы в Простофилино
Шрифт:
– Гости у меня, – заорала Рита.
– Хто?
– Ступай в свою комнату.
– Настюша пришла?
– Нет.
– Она зефиру купила?
– Нет, – кричала Рита.
– Чаво? – не успокаивалась старуха.
Ларионова поманила меня рукой.
– Давайте пройдем в мою спальню. Баба Лена противнее репейника, прицепится, не отодрать.
В просторной комнате с двумя окнами Рита сказала:
– Повезло мне с соседями! Видали бабу Лену?
– У вас коммунальная квартира?
– Угу, – мрачно кивнула Рита, – угадали.
– А звонок на двери один.
– Верно, только тут кроме меня такие кадры живут… – завздыхала Ларионова, – бабка почти невменяемая, у нее в мозгах суп-пюре, меня за дочь считает. Иногда, правда, головой потрясет и спрашивает: «Когда ж я тебя родила? От кого?» А затем снова забывает. Настя еще маленькая, мать у нее умерла. Вот они обе – старуха и девчонка – на мне и висят. И нести тяжело, и бросить невозможно. Так где вы мою куртку взяли?
– Нашла, – обтекаемо ответила я, – на кладбище, у могилы.
– Где? – поразилась Рита.
И тут дверь в комнату молодой женщины распахнулась, звонкий голосок вывел:
– Ритуся, ты… – и внезапно затих.
Я ткнула пальцем в застывшую от изумления на пороге девочку.
– Поинтересуйтесь лучше у нее про вашу вещицу.
– Настенька, в чем дело? – воскликнула Рита. – Ничего не понимаю!
– Да все просто, – тихо продолжила я. – Ваша малолетняя соседка сегодня осквернила свежее захоронение – подожгла букеты на могиле Каркиных и бросилась бежать. Я поймала хулиганку, а она, оставив в моих руках верхнюю одежду, умчалась. Наверное, полагала, найти ее невозможно. Наврала, что носит имя Маша Иванова, только в кармане куртки бейджик лежал…
– Меня уже второй день колбасит и трясет, – растерянно пояснила Рита. – Вчера перед тем, как домой с работы идти, я бейдж отцепила и в карман сунула, куртку в прихожей на вешалке оставила. Утром пиджак надела, явилась в магазин и спохватилась: карточки нет… Настя, ты зачем без спроса вещи хапаешь? Я же всегда дам, но просто так брать некрасиво!
Девочка молча смотрела на меня, потом вдруг горько воскликнула:
– Чтоб ты сдохла! – и зарыдала так горько и отчаянно, что у меня защемило сердце.
Глава 9
Успокоить Настю удалось не сразу. Пока Рита пыталась напоить школьницу валерьянкой, я сгоняла на улицу, купила в супермаркете пирожных и, вернувшись к Ларионовой, предложила:
– Давайте попьем чаю!
– Смотри, Настюша, – засюсюкала женщина, – твои любимые, с фруктами. Вот повезло! До зарплаты неделя, а у нас на столе сладкое.
Настя вытерла слезы рукавом.
– Супер! Только она меня в тюрьму посадить хочет.
– Кто? – поразилась Ларионова.
– Вот эта, добренькая, – протянула девочка, – со сладким. Еле от нее убежала, а домой прихожу, она уже тут. Сука!
– Немедленно отвечай, в чем провинилась, – затрясла школьницу соседка.
– Ниче не делала, – соврала малолетняя нахалка.
– Не лги! – оборвала я подростка. – Своими глазами видела, как ты на букеты бензин лила и спичку бросала. Уничтожить чужую могилу… Это же уголовно наказуемое деяние! У меня муж служит в милиции, я хорошо знаю законы.
Рита ойкнула и прикрыла рот ладонями.
– Они убили мою маму! – пошла в атаку Настя.
– Не неси чушь! – возмутилась я. – Повторяю: всю жизнь знаю тетю Аню и дядю Антона, они были святыми людьми! Простые ботаники!
Настя засмеялась и плюхнулась на диван.
– Значит, плохо ты своих ботаников разглядела. Хочешь, правду расскажу?
– Давай, – осторожно согласилась я, – только не ври. Мой муж работает в милиции, он меня научил, как сразу увидеть ложь. Лицо у вруна меняется, нос растет. Поняла?
Школьница вцепилась пальцами в край дивана и завела рассказ. Иногда ее перебивала Рита, а порой девочка и женщина говорили хором. Сначала история казалась вполне обычной…
Настина мама никогда не отличалась умом и сообразительностью, а еще милая Галя Норкина не была обременена особым образованием, поэтому работала домработницей у разных людей. У Галины имелось много положительных качеств, она была трудолюбива и очень честна. Женщина жила в коммуналке, получала скромную зарплату, но никогда не брала чужой копейки.
История, которая завершилась поджогом букетов на могиле Каркиных, началась давно, когда Галочка была очень молодой и привлекательной девушкой, только-только начинавшей карьеру горничной.
Гале повезло – она попала в богатый дом, где жила очень приличная семья Остаповых. Хозяин, Ефим Маркович, занимался бизнесом. Каким, прислуга не знала, но дела у мужчины явно шли очень хорошо, денег он не считал. Супруга Остапова, Карина, не работала, маялась дома от скуки, говоря всем, что воспитывает сына.
Услыхав первый раз эту фразу, Галя удивилась. Зачем воспитывать восемнадцатилетнего Павлика? Юноша студент и не нуждается более в смене памперсов. Потом Галочка поняла, что Карине просто требуется оправдание, ей отчего-то кажется стыдным просто так валяться на диване, вот и талдычит всем, что присматривает за сынком.
Павел понравился Гале – симпатичный, хорошо воспитанный, богатый. Вот бы за такого замуж выйти… Рита Ларионова, которой Галочка рассказала о своей мечте, хоть и была моложе соседки (она в тот год еще ходила в школу), да оказалась умней Норкиной.
– Ты его соблазни, – посоветовала девятиклассница.
– Как? – наивно поинтересовалась Галя.
Рита почесала в затылке.
– Вроде хозяева отдыхать едут?
– Ага, – закивала Галя, – в Испанию. Повезло мне. Карина Львовна попросила в доме ночевать, боится Павлика одного оставлять. Я и согласилась, совсем не трудно в комнате для гостей поспать, зато зарплату двойную получу.