Капалик и казачий патруль

Ляшко Евгения

Добравшись до границы соседнего размещённого также в дубраве лагеря казачьего патруля, Алик быстро понял, что он мало отличается от того, где они волею судьбы жили с сестрой.

Казачьи войска обладали единой военной системой, прослеживаемой в любом шаге, который делал

каждый чин от казака до атамана. Слаженный механизм подкреплялся выучкой с малолетства. Кони и люди росли, как единое целое. Как теперь знал Алик, когда мальчик в казачьей семье рождался, едва он начинал ходить его сажали на лошадь. И едва он подрастал, чтобы самостоятельно держать уздечку ему дарили молодого жеребца, который рос и обучался вместе с ним. Поэтому более гармоничной боевой единицы сложно было себе представить. Конные казаки выглядели особым родом лёгкой конницы на фоне общей войсковой кавалерии. Они были на передовой. Занимались разведкой и устраивали завесы для перемещения основных родов войск. Они осуществляли вылазки, рейды и другие элементы ведения «малой войны».

Находясь сейчас в этой среде, Алик осознал то, что рассказывал инструктор по обучению верховой езде про особый тактический приём называемый «казачья лава», где при атаке боевой порядок в несколько шеренг нападал разомкнутым строем с сомкнутым резервом-маяком в глубине. Резерв-маяк поддерживал атакующую лаву и в случае неудачи противостоял преследующим или пытался обмануть противника касательно количества нападающих, «маячив» в разные стороны. Пообщавшись побольше с казаками в пути, Алик усвоил для себя, что лава, это универсальный боевой порядок, который применяли и для встречного боя и для отступления. Так заманивали врага в ловушки или проводили разведку боем. А манёвренность боя в таком построении была необычайно высока. Лава легко разворачивается и перенацеливается на вдруг обозначившееся слабое звено противника. Управление осуществлялось поднятой над головой атамана шашкой, а командующие отдельных групп уже перенаправляли их по своему усмотрению. Успешность управления этой бесконечной импровизацией заключалась в доскональном понимании и осознанном исполнении каждым казаком требований атамана и физической подготовкой. Такая извивающая армада наводила страх и ужас на любого противника. А также именно эти конные казачьи патрули выбирались для временных задач типа охраны высшего командного руководства или сопровождения верховного жречества в их перемещениях. При общей мобилизации казачьи патрули пятикратно увеличивали регулярную армию Гордарики, состоящей из земельных князей с войском, управление над которыми осуществляли верховные жрецы, с центром сосредоточения в Граде на Волхове.

Ещё одно откровение для себя получил Алик, увидев, что казак демонстрирует двойственность своей натуры. Казак не боится смерти. Он живёт каждую минуту как последнюю. Казак был и весел, и грустен, и забавен, и молчалив почти одновременно. Эти люди, постоянно смотревшие в глаза смерти, умели ценить каждую каплю радости. Алик чувствовал, как он наполняется этой могучей силой, всё теснее погружаясь в обхватывающий его мир сородичей.

Конец ознакомительного фрагмента.