Капеллан
Шрифт:
– Мне нравится! – захлопала в ладоши ренийка. – Сделайте мне такой! Прямо сейчас!
Ответить я не успел. За окном взвыла труба. Сначала одна, за ней – другая, потом – третья. Сигнал подавали со сторожевых башен. Это могло означать только одно: к стенам Ремса подходили враги. Все-таки накликал…
Над толпой, текущей на поле под стенами, развевался черный флаг с какой-то кракозяброй в центре. Сильный ветер полоскал полотнище, отчего казалось, что кракозябра прыгает, пытаясь покинуть ткань.
– Шиды, – сказал Слай и уточнил: – Последователи бога Хамму.
– Почему не хамиты? – спросил я.
– Потому
Слай сморщился.
– Они из Рении или Мерсии? – спросил я.
– Отовсюду! – Слай сплюнул. – Их вера расползается по всем странам, как черная смерть. Раньше они сидели в глухих углах, теперь окрепли и захватывают города.
– Для чего?
– Устанавливать равенство и справедливость.
«Значит, будут резать!» – подумал я.
– В захваченных городах они первым делом казнят правителей и жрецов, – подтвердил мою мысль Слай. – Остальным предлагают принять их веру. Кто отказывается, убивают, забрав имущество. Это мужчин. Женщин щадят. Если те принимают веру, их выдают замуж за кого-то из своих, не принимая в расчет, есть ли у нее муж или жених. Тех, кто отказывается, насилуют и отдают на утеху воинам.
Ренийка рядом со мной злобно фыркнула.
– Это они называют справедливостью? – поинтересовался я.
– Кто не поклоняется Хамму, для них не человек, – мрачно сказал Слай. – Неверный. Такой не должен жить.
– Шиды хорошие воины?
– Дерьмо! Резали мы их… Но я слышал: у них появились хорошие командиры. Вроде как офицеры из королевской армии, принявшие их веру. Если это так, нам конец. Их здесь десять на одного моего воина, если не все двадцать.
Я глянул в бинокль. Толпа приблизилась, и стало видно, что ей управляют, причем неплохо. Шиды строились в колонны, тащили высокие щиты, а из тыла упряжки быков волокли какие-то сооружения. Я присмотрелся. Так… Тяжелая рама на полозьях, стойки, укрепленные мощными раскосами, длинное коромысло с противовесом. Похоже на требюшет из земной истории.
– Можно мне? – попросил Слай.
Я протянул ему бинокль. Сотник поднес его к глазам и крякнул, пробормотав: «Магия!» После чего застыл, обшаривая окулярами подступившее к стенам войско. Так продолжалось довольно долго. Затем сотник выругался и вернул мне бинокль. Лицо у него было таким, что я остерегся спрашивать. И без того ясно. Я повернулся к полю.
Действовали шиды слаженно. Пока Слай наблюдал, они установили машины, отогнав быков в тыл. Теперь воины, словно муравьи, разгружали подъехавшие повозки. Я поднес бинокль к глазам. К моему удивлению, это были не камни. Небольшие бочонки, похожие на пивные кеги, только деревянные и скрепленные обручами. Их шиды складывали в пирамиды у метательных машин.
– Что в бочках? – спросил я.
– Огненное зелье, как я понимаю, – вздохнул Слай. – Что ж еще? Это тайное оружие королевства. С его помощью мы победили в последней войне. Предатели! – он саданул кулаком по каменному зубцу башни. – Выдали секрет. Пропали мы, мэтр! Сейчас они забросают бочонками город, вызовут пожары, затем подойдут ближе и взорвут зельем ворота. Нам останется умереть.
В подтверждение его слов коромысло одной из машин дернулось. Кувыркаясь в воздухе и оставляя за собой дымный след, бочонок полетел к городу, но, не достигнув стен, упал в ров. Спустя пару секунд там сверкнул огонь, раздался грохот, и вверх полетели комки земли. Клуб серого дыма растекся в воздухе, достигнув башни. Я принюхался – сера. Порох! Самый обыкновенный, дымный. Вот, значит, каков страшный секрет!
– Не рассчитали противовес, – прокомментировал бросок Слай. – Сейчас поправят.
В подтверждение его слов, возле машины засуетились шиды. Некоторые тащили к ней камни. Я колебался недолго. Мерсия мне не Родина, но я ей служу. Лекарем, но все же. В Ремсе у меня дом. Я его перестроил, вложив немало труда. А теперь все это отберут?
Я сунул бинокль в карман и снял с плеча лучевик. Накопитель скользнул в магазин, прицел щелкнул, встав в рамку.
– Что это, мэтр? – спросил Слай.
– Магический посох! – сказал я. – Испускает лучи смерти. Отойдите!
Слай отшатнулся, Ноэль – следом. Вот и ладушки! Тем временем требюшет метнул второй снаряд. Бочонок ударил в стену, отскочил в ров и взорвался там – с тем же эффектом. Пристреливаются…
Я вскинул винтовку к плечу. Перекрестие прицела скользнуло по бочонкам, застыв на нижнем. Автомат зафиксировал цель и внес поправки. Я нажал спуск.
С расстояния двухсот метров луч прожег клепку вмиг. Окуляр прицела затопило пламя. Затем пришел гул. Площадка под ногами вздрогнула и заходила ходуном. Я оторвался от прицела. На поле за стенами царил ад. В воздух взлетели куски машины, разорванные тела и не сдетонировавшие бочонки, некоторые из которых дымили фитилями или зажигательными трубками – не знаю, что у них там. Бочонки взрывались, засыпая окружающее пространство осколками. Один из них летел к башне.
– Прячьтесь! – крикнул я, хоронясь за зубцом.
Слай с Ноэль порскнули под стену. Снаружи грохнуло. Осколки забарабанили по зубцам, некоторые влетели внутрь и ударили в противоположную стену башни. Некоторые запрыгали по полу. Я присмотрелся: куски обручей, щепки от клепок. Острые! Такая попадет в тело – и ага! Страшнее металлических осколков. Вытащи ее потом!
– Что это было? – спросил Слай.
– Содом, – сказал я, выпрямляясь. – Сейчас будет Гоморра.
Расстояние до второй машины было вдвое больше – дистанция предельная. В норме из лучевика бьют импульсами. Тонкий, с вязальную спицу, луч прожигает даже броню скафа. Но это в космосе. Там нет атмосферы, и лучевик – самое то. А вот на планете – нет. Воздух, туман, дым – все это препятствует распространению луча, поэтому в войнах на поверхности это оружие не применяют. Пулемет или снайперская винтовка куда эффективнее. Только где брать к ним боеприпасы? Патронных фабрик на Зоэ нет. Здесь и порох – секрет.
Я сдвинул регулятор до упора. Хватит на пару секунд, но луч выйдет мощный. Не получится – повторим, запасной накопитель у меня в кармане. Поле тем временем затянуло пороховым дымом. В нем суетились люди, вопили раненые – да так, что их ор достигал башни. Можно представить, как им хреново. Звиняйте, хлопцы, но я вас не звал. Мне не нравится ваш бог, и я не люблю, когда насилуют женщин. Вот такой я не толерантный человек. Лучемет взлетел к плечу.
Дым мешал автомату. Я отключил его и навел перекрестие на бочонки. Главное – угодить в клепку. Обруч луч не прожжет – не хватит энергии. Я вдавил спуск. Ослепительно-белый луч уперся в бочонок. От клепки пошел дымок, я видел его сквозь оптику. Ну же, ну!.. Луч истаял, и в следующий миг в окуляре полыхнуло. Грохот долетел позже. Густой дым заволок поле, мешая разглядеть картину. Там что-то сверкало, вылетали дымящие бочки, они рвались в воздухе или падали в пелену, бухая уже там.