Капитал. Как сколотить капитал, как его не потерять, и почему нам его так не хватает
Шрифт:
Синие воротнички считают врачей шарлатанами, юристов – занудами, профессоров – проходимцами. Преподов в колледжах презирают, потому что они надменны и в учёбе никак не помогают, тупо читая свой предмет. Тут нужно сделать поправочку на суровый оскал капитализма, где врачи долечивают до точки в страховке, адвокаты приунывают, если вы не общественный активист, а профессора… А вот их слушают не меньше Металлики, потому что каждый понимает ценность образования. Оно всё-таки платное!
Почему же недоверчивый рабочий класс при этом восхищается богатеями? Да потому что он с ними не пересекается! Богатый человек для них – тот, кто много работал и – сюрприз! – заработал. Работяги не видят другого способа увеличить свой доход: чтобы получать больше денег, нужно (казалось бы) тратить больше времени и сил на ту же самую работу!
Зато вот начальников в белых рубашках приходится видеть каждый день, да ещё и выполнять их указания. И мечта у рабочего – не вырваться на уровень выше среднего (upper-middle class), где другая еда, другие отношения в семье, другое образование у детей и другие
Забавно, что у меня мечта точно такая же!
Для рабочего важная часть самоуважения – иметь возможность не выполнять дурацкие распоряжения. Свой бизнес – классная идея. И республиканцы давили именно на это. Но это не означает, что они собирались помочь стартаперам из рабочих семей. Это лишь означает, что они придумали, как заполучить их голоса.
В 2019 году 4 экономиста в своём исследовании «Капиталисты в 21 веке» [39] решили выяснить, кто же находится в 0.1 % больше всех зарабатывающих людей в США (да и мира, в общем-то). Заметьте – речь не о богатстве, а о доходе, а ещё точнее – об уплаченных налогах с дохода. Речь про 140 тысяч американцев, которые заработали больше 1.6 млн долларов в год. Оказалось, что типичный богач – владелец какого-то местного бизнеса, типа автосервиса или дистрибьютора напитков. Удивляться есть чему: мы хорошо представляем себе человека, который продал свой стартап, написал соцсеть или придумал эфириум. Но автосервис? Дистрибьютор напитков? Логистическая компания? Не хватает только салона красоты.
Тезис о том, чтобы открыть автосервис и ворваться в 0.1 % самых богатых людей страны, выглядит очень соблазнительно. Но, как обычно, есть один нюанс. Когда мы говорим «владелец местного бизнеса», в данном случае – автосервиса, мы представляем себе станцию технического обслуживания недалеко от дома, куда приезжают по рекомендации друга. Там за приемлемые деньги обслужат автомобиль и даже дадут гарантию. Это называется «независимые СТО».
Ребята из Беркли в своей статье говорят об «auto dealer» со штатом сотрудников в 100+ человек. В реалиях отечественного рынка – это те компании, которые с радостью продадут вам новый автомобиль, с обязательным страхованием от тотального ущерба (а заодно и вашей кошки от COVID-19), – если, конечно, вы хотите получить скидку на саму машину. Именно там в ближайшие 3–5 лет после покупки вы будете делать регулярное техническое обслуживание в 2–4 раза дороже независимых СТО, иначе ваш кредитный авто слетит с гарантии.
Если посмотреть на бухгалтерскую отчётность (и цену ковриков при покупке нового автомобиля), можно с уверенностью сказать, что средняя компания делает выручку в несколько миллионов долларов в год, а её владелец – вне всяких сомнений богач. Однако, перед тем как бежать открывать дилерский центр по продаже и обслуживанию авто, стоит помнить, что компания-производитель выдвигает жёсткие требования к вашему будущему бизнесу: от объёма регулярных закупок новых авто до используемого софта и цвета плитки в шоу-руме. Капитал для открытия будет значительно превышать миллион долларов: аренда или покупка земли, строительство здания, благоустройство парковки, оформление разрешений, отделка в соответствии с требованиями производителя, выкуп авто для шоу-рума, расходы на оборудование и инструмент для ремонтной зоны, наём и обучение персонала и прочие траты. И если у вас есть этот миллион, то богачом вас сделало что-то другое, а не этот бизнес. Иными словами, владение дилерским центром – следствие, а не причина вашего богатства.
Открытие независимой СТО выглядит более реалистичным: в регионах для старта мультибрендового автосервиса на 3–5 постов потребуется всего 3–4 миллиона рублей – если арендовать помещение, а не строить (ведь требований от производителя нет). Чистая и, что немаловажно, – пассивная прибыль владельца такого сервиса спустя несколько лет мучительной борьбы за клиентов составит 2–3 миллиона рублей в год, то есть сравнимо с неплохой зарплатой наёмного работника в Москве. Конечно, при условии, что владелец очень хорошо разбирается в маркетинге, продажах и собственно ремонте автомобилей.
То есть, чтобы достичь отметки в 1 миллион долларов и стать богачом, потребуются хорошая разносторонняя квалификация, стальные нервы и 25–30 лет без поправки на инфляцию. Можно, конечно, попытаться ускорить процесс через развитие сети, но такой бизнес масштабируется тяжело: большие вложения в основные средства относительно объёма продаж, длительность выхода на самоокупаемость и слишком сильное влияние человеческого фактора.
Таким образом, автосервис вряд ли сделает вас богачом, но может быть неплохим источником дохода, причем, как может показаться, – очень надёжным: достаточно отладить процессы и накопить нужное количество постоянных клиентов в базе, и voila – мы имеем бесконечный генератор денег. Но, как обычно, все портит Нассим Талеб. Он открывает свой птичник и… поставщики уходят с отечественного рынка, запчасти взлетают в цене, а некоторые клиенты и сотрудники по разным причинам переезжают в другие места.
В чём урок? Во-первых, в том, что богачи – это те, кто чем-то владеет. Из людей с большими доходами владельцев бизнеса в 3 раза больше, чем людей на зарплате. Во-вторых, бизнес богачей не какой-то волшебный, красочный и блестящий.
Другие ребята изучали компании, которые закрываются чаще всего [40]. Бизнес, который имеет тенденцию закрываться быстрее всех, – это магазин аудиозаписей (пластинок, дисков, кассет, мерча). В среднем он живёт примерно 2.5 года. Для сравнения – средний стоматологический кабинет держится 19.5 лет. Что ещё закрывается быстро? Магазин игрушек (3.25 года), магазин одежды (3.75 года) и магазин косметики (4 года). Но автосервис, заправка, дилер подержанных автомобилей, поставщик специального оборудования – то есть бизнес, который вы вряд ли увидите в рекламе и вряд ли побежите туда работать – вполне надёжный источник дохода. Дистрибуция – тоже хороший бизнес, который мы не видим. Но вместе с тем продукты и напитки в супермаркеты поставляют совсем не производители. Это не означает, что нужно срочно бежать и покупать ближайшую автомойку. Хорошую вам вряд ли продадут, а вот околонулевую или убыточную – с удовольствием.
Рабочих бесит подход демократов. Оплачиваемый больничный семье поможет не сильно – это просто подачка. Повышение минимальной зарплаты их тоже не интересует – белым работягам не хочется работать в МакДаке за $15 в час вместо $9.5 в час на родном заводе. Им нужно другое. То, что было у их отца, тестя, деда: стабильная работа с хорошей зарплатой, которая позволяла 3/4 американцев без диплома жить совершенно нормальной человеческой жизнью. Трамп обещал им именно это.
До него Обама продал американцам Obamacare, рассказывая про доступную медицину для 20 миллионов американцев. Белые посчитали это дополнительным налогом на средний класс: да, бедные получили медицинскую страховку, но для тех, кто едва мог себе её позволить (подсказываю: WWC), она стала роскошью – потому что стала дороже, никак не повлияла на качество медицинской помощи, зато расплодила несметное количество новых бюро, агентств и управлений, сжирающих тонны денег в горниле бюрократии [41].
Технологии выдавливают рабочий класс по всему миру. Куда? В сферу услуг – она растёт [42]. Средний показатель за 2020-й составил 56 %. Наибольшее значение было 89 % (в Гонконге), а наименьшее – 16.77 % (в Йемене [12] ). Угольные шахты и сталелитейные заводы закрывались и переезжали благодаря глобализации и международному разделению труда; это происходило довольно быстро и нельзя сказать, что незаметно. Скорее наоборот: все всё прекрасно понимали.
Возникает вопрос: а когда они функционировали, всё было хорошо? Агентство New York Times Morning Consult опросило 2000 человек по поводу их ощущений насчёт разных американских эпох [43]. Вопрос был прямой: когда именно Америка была наиболее великой? Результаты были сильно смещены в сторону 1950-1960-х, особенно для тех, кто родился раньше, и ближе к 1980-м для тех, кто родился позже; видимо, победа в холодной войне тоже грела душу простым американцам. Что же в те годы происходило такого хорошего? Чем объясняли свой выбор люди? Неужели всё было так радужно? Нет! Был и Вьетнам, была реально кровавая борьба за права негров и другие социальные проблемы.
12
Не хочу в Йемен!
Но вот что чувствовалось сильнее всего: рост реальных доходов населения на 4.4 % в год. Заметьте: с 2000 по 2020 год доходы росли лишь на 2.1 % [3]. А вот 70 лет назад семьи легко втирались в средний класс и получали свой шанс достичь американской мечты: стабильная работа, собственный дом, семья, большая машина (или две), регулярный отпуск. И – если жить достаточно скромно, а работать достаточно упорно – возможность накопить к пенсии свой миллион долларов. Напомню, что это мечта, но мечта вполне сбыточная – к ней стремилась почти вся страна. Люди видели, что экономика вокруг растёт, и чувствовали этот рост в своих холодильниках, гаражах и кошельках.
Индекс Джини с предвоенных 45 % снизился до 36 % [44]. Это значит, что синие воротнички получали достойный кусок общего американского пирога (с яблоком, конечно же). Ещё раз напомню, что коэффициент Джини измеряется от 0 до 1 (или от нуля до 100 %) и показывает степень неравенства. Ноль – всего у всех поровну, коммунистическая сказка! Единица – весь доход или всё богатство принадлежит кому-то одному.
Тогда синих воротничков было гораздо больше и отношение к ним было совершенно другое. Часто их называют неквалифицированными трудовыми ресурсами, но в реальности всё не так банально. Работа руками требует большого навыка, внимания и трудолюбия. Чего она не требует, так это вузовского образования. Синие воротнички – это строительство, добыча природных ресурсов, техническая работа и ручной труд типа изготовления мебели, обуви или сумок, который, кстати, не всегда можно заменить станками и роботами. Но вот частично перенести в другую страну – пожалуй, да.
В конце 19-го века с такой профессией вряд ли можно было выбиться в люди, но вот спустя 60 лет это стало вполне реально. Появились большие фабрики и заводы, которые могли платить рабочим хорошие зарплаты. Производство товаров давало 40 % всей занятости. С золотого века эта цифра упала до 16 % – потому что место товаров в ВВП заняли услуги [45].
Интересно, что, когда производство уменьшается или переезжает, а рабочее место пропадает, оно, как правило, уже не возвращается; об этом я подробно писал в «Жлобологии». Во время любой рецессии тысячи людей теряют работу. Кому-то везёт и его берут обратно – спустя какое-то время. Время, которое он провёл на пособии.