Капитал
Шрифт:
То, что Смит говорит при этом также и о купце, лишь обнаруживает всю его путаницу. Раз производитель продал купцу свой продукт, то этот продукт уже вообще не образует никакой формы его капитала. С точки зрения общества этот продукт, правда, все еще остается товарным капиталом, хотя он и находится уже в других руках, а не в руках своего производителя;
но именно потому, что это товарный капитал, он не может быть ни основным, ни оборотным капиталом.
При всяком производстве, не направленном непосредственно на удовлетворение собственных потребностей производителя, продукт должен обращаться как товара т. е. должен быть продан, – не для того, чтобы получить таким образом прибыль, а для того, чтобы производитель вообще мог существовать. При капиталистическом производстве к этому присоединяется еще и то обстоятельство, что при продаже товара реализуется также и заключающаяся в нем прибавочная
Впрочем, А. Смит опровергает здесь самого себя. Все готовые продукты, какова бы ни была их вещественная форма или их потребительная стоимость, их полезный эффект, являются здесь товарным капиталом, т. е. капиталом в одной из форм, присущих процессу обращения. Как находящиеся в этой форме, они вовсе не являются составными частями производительного капитала их собственника; это, конечно, отнюдь не мешает тому, что, будучи проданы, они становятся в руках покупателя составными частями производительного капитала, все равно – оборотного или основного. Здесь обнаруживается, что те самые вещи, которые в течение известного времени выступали на рынке как товарный капитал в противоположность производительному капиталу, позднее, после их извлечения с рынка, могут функционировать или не функционировать в качестве основной или оборотной части производительного капитала.
Продукт фабриканта-хлопкопрядильщика, т. е. пряжа, есть товарная форма его капитала, есть товарный капитал для него. Пряжа не может снова функционировать как составная часть его производительного капитала ни в качестве материала труда, ни в качестве средства труда. Но, оказавшись в руках владельца ткацкой фабрики, который купил эту пряжу, она включается в его производительный капитал как одна из оборотных составных частей последнего. Для фабриканта-прядильщика пряжа есть носитель части стоимости его капитала, как основного, так и оборотного (прибавочную стоимость мы оставляем в стороне). Равным образом машина, как продукт фабриканта машин, есть товарная форма его капитала, товарный капитал для него, и до тех пор, пока она сохраняет эту форму, она не является ни оборотным, ни основным капиталом. Будучи продана одному из фабрикантов, применяющих ее в своем производстве, она становится составной частью основного производительного капитала. Даже в том случае, если продукт имеет такую потребительную форму, что отчасти может в качестве средства производства снова войти в тот самый процесс, из которого он вышел, как, например, уголь при добыче угля, – даже здесь как раз та часть продукта, та часть угля, которая предназначена для продажи, не является ни оборотным, ни основным, а товарным капиталом.
С другой стороны, продукт может иметь такую потребительную форму, которая делает его совершенно непригодным для того, чтобы составить какой-либо элемент производительного капитала, будь то в качестве материала труда или в качестве средств труда. Таковы, например, некоторые жизненные средства. Тем не менее для своих производителей продукт есть товарный капитал, носитель стоимости как основного, так и оборотного капитала, – первого или второго, смотря по тому, целиком или частями должен быть возмещен примененный для его производства капитал; целиком или частями переносит последний свою стоимость на продукт.
У Смита в пункте 3 сырой материал (сырье, полуфабрикат, вспомогательный материал) фигурирует, с одной стороны, не как составная часть, уже включенная в производительный капитал, а по существу лишь как особый вид потребительных стоимостей, из которых вообще состоит общественный продукт, как особый вид товаров наряду с перечисленными в пунктах 2 и 4 другими вещественными элементами общественного продукта, т. е. жизненными средствами и т. д. С другой стороны, эти же сырые материалы приводятся как включенные в производительный капитал и, следовательно, как элементы последнего находятся в руках производителя. Путаница обнаруживается в том, что они рассматриваются то как функционирующие в руках производителя («в руках сельских хозяев, мануфактуристов» и т. д.), то, с другой стороны, как функционирующие в руках купцов («торговцев шелком, сукном, строевым лесом»), для которых они являются только товарным капиталом, а не составными частями производительного капитала.
На деле А. Смит в этом перечислении элементов оборотного капитала совершенно забывает о различии между основным и оборотным капиталом, действительном только в отношении производительного капитала. Напротив, товарный капитал и денежный капитал, т. е. обе формы капитала, присущие процессу обращения,, он противопоставляет производительному капиталу, да и то несознательно.
Наконец, бросается в глаза то, что А. Смит, перечисляя составные части оборотного капитала, забывает о рабочей силе. И это имеет двоякую причину.
Мы только что видели, что если оставить в стороне денежный капитал, то оборотный капитал оказывается у него лишь другим названием товарного капитала. Но поскольку рабочая сила обращается на рынке, она не есть капитал, не есть какая бы то ни было форма товарного капитала. Она вообще не капитал, а рабочий – не капиталист, хотя он и выносит на рынок товар, а именно свою собственную шкуру. Лишь после того, как рабочая сила уже продана и включена в процесс производства, – следовательно, лишь после того, как она перестала обращаться в качестве товара, – она становится составной частью производительного капитала, а именно: переменным капиталом в качестве источника прибавочной стоимости и оборотной составной частью производительного капитала с точки зрения оборота затраченной на нее капитальной стоимости. Так как Смит смешивает здесь оборотный капитал с товарным капиталом, то он не в состоянии подвести рабочую силу под свою рубрику оборотного капитала. Поэтому переменный капитал выступает у него в форме тех товаров, которые рабочий покупает на свою заработную плату, в форме жизненных средств. В этой форме капитальная стоимость, затраченная на заработную плату,– принадлежит, по Смиту, к оборотному капиталу. Но то, что включается в производственный процесс, есть рабочая сила, есть сам рабочий, а не жизненные средства, которыми рабочий поддерживает свое существование. Впрочем, мы уже видели («Капитал», книга I, глава XXI),. что с общественной точки зрения воспроизводство самого рабочего посредством его индивидуального потребления тоже относится к процессу воспроизводства общественного капитала. Но этого нельзя сказать об отдельном, замкнутом в себе самом процессе производства, который мы исследуем здесь. «Те, приобретенные и полезные способности» (стр. 187), которые Смит приводит под рубрикой основного капитала, в действительности образуют составные части оборотного капитала, поскольку это – «способности» наемного рабочего и поскольку рабочий продал свой труд вместе е его «способностями».
Крупная ошибка Смита заключается в том, что он все общественное богатство разделяет на: 1) фонд непосредственного потребления, 2) основной капитал, 3) оборотный капитал. Согласно вышеизложенному, все богатство следовало бы разделить на: 1) фонд потребления, который вовсе не составляет доли функционирующего общественного капитала, хотя отдельные части его всегда могли бы функционировать как капитал, и 2) капитал. Согласно этому одна часть богатства функционирует как капитал, другая часть – как не капитал, или как фонд потребления. Следовательно, для всякого капитала здесь появляется неустранимая необходимость быть или основным или оборотным, подобно тому как для всякого млекопитающего абсолютно необходимо быть или самцом или самкой. Мы, однако, видели, что противоположность между основным и оборотным капиталом применима лишь к элементам производительного капитала, что, следовательно, наряду с ними существует еще очень значительная масса капитала, т. е. товарный капитал и денежный капитал,– находящаяся в такой форме, в которой она не может быть ни основным, ни оборотным капиталом.
Так как на капиталистической основе вся масса продуктов общественного производства обращается на рынке в качестве товарного капитала, – за исключением той части продукта, которая в своей натуральной форме, непосредственно, без продажи или купли, снова употребляется отдельными капиталистическими производителями в качестве средств производства, – то очевидно, что из товарного капитала должны быть извлечены как основные и оборотные элементы производительного капитала, так и все элементы фонда потребления. Фактически это означает, что средства производства и предметы потребления на основе капиталистического производства выступают сначала как товарный капитал, хотя бы они и были предназначены служить в дальнейшем в качестве предметов потребления или средств производства; равным образом и сама рабочая сила находится на рынке в виде товара, хотя и не в виде товарного капитала.
Не понимая этого, А. Смит допускает следующую новую путаницу. Он говорит:
«Из этих четырех частей» «оборотного капитала», т. е. капитала в его присущих процессу обращения формах товарного капитала и денежного капитала, – две части, которые превращаются в четыре потому, что Смит различает составные части товарного капитала опять-таки на основании вещественных признаков – "три части, а именно продовольствие, материалы и готовые изделия, ежегодно или в периоды более или менее продолжительные регулярно извлекаются из оборотного капитала и вкладываются в основной капитал, или в запасы, предназначаемые для непосредственного потребления.