Капитализму в России не бывать!
Шрифт:
Помилуйте, какие чекисты? Ведь эти годы страной управляли и управляют люди других, почти столь же уважаемых специальностей. А именно — бухгалтеры и политтехнологи…
Как рассуждает бухгалтер, придя к власти? Во-первых, надо всемерно сократить расходы на то, что не приносит доходов. Народ, за исключением трудящихся сырьевого комплекса, доходов не приносит. Поэтому платить этому народу надо по минимуму. Не заслужил этот народец, не ведающий протестантской этики и потому толком работать не умеющий, никаких денег».
После такого вступления Белковский обращается к злобе дня — к замене льгот деньгами:
«Да, народ наш терпелив и деньги для него — отнюдь не главное. Но терпеть он готов ради большой цели, а не потому, что НХЖ (Настоящие Хозяева Жизни) постановили считать его быдлом, бессмысленным и бездарным. А те самые социальные льготы нужны были постольку, поскольку народ этот привык к государству — отцу и матери. И ждал от государства не благоденствия, но = обычной родительской заботы…
Теперь Его Высочество Бухгалтер заявляет: родительские права нам больше не нужны. Дети подлежат сдаче в утиль, потому что от них только расходы и расстройство… Что ж — дай Бог, чтобы бухгалтер успел отъехать в Монте-Карло раньше, чем настанет предел терпению обречённых злобному одиночеству государственных чад».
По всему тону статьи можно воспринять её как критику Путина. Но в заключительном абзаце всё встаёт на свои места:
«Поистине, если какую страну Господь захочет погубить, той Он даст в правители политтехнологов и бухгалтеров. Но, может быть, Господь ещё сменит гнев на милость. И тогда к власти в России придут политические лидеры. Например, тот тихий незаметный лидер, за которого проголосовали на недавних выборах президента70 процентов изверившихся избирателей».
Правда, в последующих публикациях Белковский выступает уже как открытый противник Путина.
«Безусловные» путинцы
Но ведь есть же люди, которые поддерживают Путина во всех его начинаниях и делают это вполне осознанно? Есть. Правда, их мало.
К удивлению многих, поддержал политику Путина по ряду вопросов, особенно в отражении нападок со стороны «правых», вернувшийся из эмиграции и тепло принятый коммунистами философ Александр Зиновьев. Этот мыслитель, давно создавший собственное «государство из одного человека», невольно наблюдал всю историю краха Советского Союза с противоположной стороны, находясь буквально в штабах атакующего Запада. Он считает советский социализм высшим достижением не только России, но и мировой цивилизации. Однако СССР потерпел поражение, и мир вступил в длительную историческую полосу господства «западнизма». Вот как Зиновьев ещё в январе 2001 года оценивал место Путина в нынешнем историческом процессе:
«Для тех, кто был знаком с реальным состоянием постсоветской России, с её взаимоотношениями с Западом и обстоятельствами прихода Владимира Путина к высшей власти в России, предвидение его исторической миссии не представляло большого труда: завершение антикоммунистического переворота, произошедшего в горбачёвско-ельцинские годы, и легитимизация результатов, нормализация жизни россиян в рамках новой постсоветской социальной системы и повышение мирового престижа поверженной России. То есть фактическая западнизация России и интеграция её в этом качестве в сферу западной цивилизации. И не нужно было быть профессиональным социологом, чтобы заметить, что возглавляемое Путиным российское руководство на самом деле пошло по этому пути».
Далее Зиновьев с недоумением отмечает, что именно российские «западники» выступили против этой политики Путина:
«Однако произошло нечто невероятное: из среды тех кругов и слоёв российского населения, в интересах которых, казалось бы, действовало новое российское руководство, сразу же началась и неутомимо продолжается резкая критика, усмотревшая в деятельности путинской власти угрозу… свободному рынку, демократии, гражданскому обществу, правам человека, свободе слова!».
По мнению Зиновьева, недовольство «правых» политикой Путина, проводимой именно в их интересах, объясняется их примитивными представлениями о демократии. Они руководствуются идеальным, надуманным представлением о демократии, которое совершенно не соответствует реальному строю жизни на Западе, где сильна государственная машина, господствуют мощные наднациональные экономические империи и пр.
Путин, полагает Зиновьев, не может изменить того факта, что Россия (СССР) потерпела поражение, а Запад победил в «холодной войне». Не в состоянии он и круто повернуть ход событий внутри страны:
«Постсоветская социальная организация России в основных чертах сложилась в ельцинские годы. Сейчас в России нет нужных условий для радикальной переделки её. Речь может идти лишь о нормализации жизни страны в рамках этой системы. Путинское руководство, надо полагать, придерживается этой установки. Оно, конечно, не безгрешно — в реальности безгрешной власти вообще не бывает, — но пока нет оснований обвинять его в авантюризме, что само по себе есть значительный шаг вперёд по отношению к его предшественникам».
Но курс Путина на включение России в сферу влияния Запада вовсе не означает, по Зиновьеву, перестройку её на западный манер:
«Новая социальная система складывается в России под влиянием западных образцов. Но не только их. Тут сказываются и другие факторы, среди которых важнейшую роль играет советское наследие. В силу социального закона регенерации постсоветская социальная система неизбежно должна обладать целым рядом черт, связанных с советской системой. Это происходит не потому, что строители новой системы хотят реставрировать какие-то черты советизма — они как раз этого не хотят, — а потому, что это неизбежно в силу законов социальной природы. А в таких обстоятельствах получить точную копию такой социальной системы, какую можно наблюдать в США, Германии и других западных странах, в принципе невозможно».
Можно критиковать некоторые конкретные меры путинского руководства, часто действующего без теоретического обоснования, методом проб и ошибок, но его курс на укрепление расшатанной государственности является единственно правильным, без этого вообще невозможно защитить самые основы жизнеустройства народа.
Важнейшей задачей дня Зиновьев считает восстановление исторической правды. Уже в 2004 году он утверждает, что весь период советской истории полностью фальсифицирован. В СССР занимались его апологетикой, на Запада его очерняли. На Западе уже сложилась гражданская светская нерелигиозная идеологическая сфера, в которой религия играет подчинённую роль. И эта западная идеология со всей своей мощью навалилась на Россию, где нашлись её добровольные помощники, особенно на телевидении. В итоге у нас сложилась такая картина информационного поля: апологетика и выдумывание Запада плюс некоторая апологетика с элементами фальсификации и выдумывания дореволюционной России, с одной стороны, и дискредитация всего, что было связано с советским периодом, с другой. Российское телевидение навязывает стране ощущение подавленности, ощущение страны разгромленной и побеждённой, холуйствующей перед Западом.
Это гораздо больше того, что хочет Запад, и некий перехлёст для него даже вреден: «Когда происходил период капитуляции Советской власти, советское руководство, советские люди сдали больше, чем было нужно, противнику. Даже такое грандиозное явление, как «приватизация», — на такое там никогда не рассчитывали. И даже хозяев западного мира приватизация в том виде, как она происходит в России, не устраивает. Это дискредитирует саму систему частного предпринимательства. (Вот почему российским олигархам и прочим «прихватизаторам» спокойная жизнь на Западе, куда они рассчитывают сбежать, вовсе не гарантирована, скорее их там ждёт тюрьма. — М.А.) Кроме того, российская приватизация производит массу финансовых олигархов, которые действуют разлагающе на западный финансовый мир… Под влиянием всего этого российского «новорусского» идиотизма начинается процесс снижения качества западного мира… Это явление давно изученное. Когда сосуществуют долгое время какие-то объединения людей, сообществ, то через некоторое время высшие образцы начинают опускаться до уровня низших. Но не наоборот. То есть низшие не подтягиваются. Есть знаменитый пример из психологии: в детском саду, когда к детям, которые уже начали ходить, запускают ещё ползающего ребёнка, вскоре они все тоже начинают ползать».