Капитан-командор
Шрифт:
— Кстати, насчет работы, Эндрю, — приговорив яичницу, Гонсалес откинулся на спинку стула и протянул руку к лежащей рядом на подоконнике пачке «Кэмэл». Протянул, но не взял, наткнувшись на нехороший взгляд свой подружки.
— Твоя девчонка тоже не курит, Эндрю?
— Я и сам не курю, — улыбнулся Громов.
— Жаль, — похоже, Майк искренне огорчился. — Так бы пошли с тобой на веранду, поговорили б…
— Ну пойдем. — Андрей пожал плечами. — Ты покуришь, а я с тобой постою, попью пива. Отпустите нас? А, девчонки?
— Да уж проваливайте! — захохотала
Раскрасневшаяся от уже выпитого Бьянка улыбнулась:
— А, пожалуй! Соблаговолите налить.
— Ой… как ты говоришь! Чума просто!
— Чума?!
— Бокал-то давай, а!
Выйдя на веранду, молодые люди уселись на старый диван. Гонсалес, щелкнув зажигалкою, закурил, Андрей отхлебнул пиво, глядя, как невдалеке от дома, под липами, лениво пинают мяч трое белых подростков. Проходивший мимо другой парнишка — черный — завистливо покосился на игроков и, втянув голову в плечи, ускорил шаг. Видать, были дела. Рядом стоял молоковоз — бело-голубая цистерна на шасси… что-то похожее на «Зил-157» или даже ЗИС, и пара огромных, словно морские баржи, легковушек самого пижонского вида — со стабилизаторами-крыльями на задних крыльях. «Кадиллаки», блин…
— Вот что я думаю, Эндрю, — выпустив дым, Майк уставился на своего гостя совершенно серьезным, расчетливо-холодным взглядом, какие бывают у прожженных дельцов в момент заключения крупной сделки. — Ты и твоя девчонка в Штатах не так давно, я думаю — месяц, максимум — два. Если бы дольше — уже говорили бы иначе, почти как все.
Громов хотел было что-то возразить, но его вдруг оказавшийся таким деловым собеседник нетерпеливо махнул рукой:
— Подожди, не перебивай, сначала выслушай. Да-да, вы здесь недавно, видно по всему. И… — Гонсалес хитро прищурился. — Я так думаю — нелегально. И документов у вас никаких не крали — их и не было… Или — все же были? Тогда вопросов нет — завтра отвезу тебя в участок, все честь по чести…
— Знаешь, — честно признался Андрей. — Я с этим как-то не тороплюсь. Ты сказал — на временную работу можешь устроить?
Майк пожал плечами:
— Могу.
— Я хоть сейчас готов!
— А что же не спрашиваешь — что делать?
— Надеюсь, не заказными убийствами промышлять?
— А ты шутник! — бросив окурок в стоявшую подле дивана жестяную банку, Гонсалес закурил снова. — И это даже неплохо, знаешь. В общем, так! В одной конторе срочно требуется грузчик. Ну такой парень, как ты — сильный и без вредных привычек. Завтра суббота… думаю — с понедельника и начнешь, если, правда, не спешишь никуда. Платят не то чтобы очень, но неплохо. Через пару недель, глядишь, на дорогу скопишь. Ну что, пойдет?
— Отлично! — искренне обрадовался Андрей. — Спасибо тебе, Майк, за все.
— Ладно, ладно, спасибо потом скажешь! Пошли в дом — там девчонки, кажется, уже пляшут…
Открывшаяся глазам обоих картина оказалась довольно забавной: сдвинув
— А теперь правую ногу сюда — вот. И руками — так… А бедрами — этак покачивай… Видишь?
— Как-то это не совсем и прилично…
— Ой, брось, подруга! Что у нас вообще приличного-то?
— А ничего у вас получается, — облокотившись на дверной косяк, заценил Громов.
Майк хохотнул, открывая пиво, а баронесса, увидев вошедших мужчин, смущенно забилась в кресло.
— Неплохо танцуешь, красотка! — ободряюще улыбнулся ей Спиди Гонсалес. — Эй, слышишь, Эндрю? Чего это твоя девчонка такая скромница? Что-то на пляже я за ней такого не замечал.
Лина тут же протянула смутившейся Бьянке бокал вина:
— А ну-ка, выпей, подруженька! Вообще, этот танец называется — ватуси. А сейчас…
— А сейчас — обещанный сюрприз, друзья мои! — радостно скалясь, выпалил с экрана Дик Кларк. — Сегодня у нас… и у вас, дорогие мои, Чабби Чеккер с бессмертным хитом «Пусть снова будет твист»!
— Уау!!!
Подпрыгнув, словно ужаленная змеей, Лина заверещала и, схватив Бьянку за руку, потащила с кресла:
— А ну-ка, давай твист! Оп-па!
Баронесса, похоже, уже ничего и никого больше не стеснялась, да и танец оказался простым — знай ногами-руками шуруй! Молодые люди, переглянувшись, тут же присоединились к девчонкам под заводную мелодию Чабби Чеккера — веселого и приятного, но совершенно безголосого парня, едва попадавшего в такт.
Когда «Америкэн Бэндстед» закончилась и ее ведущий, шоумен Дик Кларк, заговорщическим тоном попрощался со зрителями до следующей недели, Магдалина быстро врубила радиолу, вытащив из конверта диск все того же Чабби Чеккера — разумеется, с твистом! И даже, скосив глаза, похвалила:
— А ты тоже неплохо танцуешь, Эндрю! Где научился?
Громов ответил, как полагается:
— А чего тут учиться-то? Это ж вам не лезгинка, а твист!
— Лез-ги-н-ка… — по слогам повторила Лина. — Это тоже танец такой? Типа ватуси или «картофельного пюре»?
— Типа того, да, — отмахнувшись, разошедшийся не на шутку Андрей попросил Майка принести с веранды окурки. А дальше — все, как в классическом фильме: — Левый окурок давите левой ногой. Правый — правой ногой… А теперь — вместе… оп-па оп! Летс твист эгэ-эйн! Чабби Чеккер рулит!
Они даже сексом как следует с Бьянкой не занялись — уснули почти сразу же, еще бы: вымотались за день, устали. Сначала — морской заплыв, потом бег и снова заплыв. Под конец еще вино, пиво и танцы… Кого угодно сломает!
Правой рукой обнимая девушку, спал Громов крепко, без сновидений, словно бы провалился в черную бездонную яму. И проснулся — первым. Баронесса еще спала, безмятежно разметав волосы по подушке, сладкую парочку тоже было не слышно.
Осторожно поднявшись на ноги, молодой человек натянул джинсы и, выйдя в гостиную, глянул на часы, показывавшие около шести утра.