Капитан мародеров. Демон Монсегюра
Шрифт:
Жиль приблизился к гадалке и коснулся рукой ее волос. Та от неожиданности отпрянула и строго произнесла на местном диалекте:
– Сударь, я – гадаю на картах, но не обслуживаю мужчин, будь они знатными и красивыми как вы.
Барон, не ожидая подобного отпора от простолюдинки, рассмеялся.
– А ты умеешь постоять за себя! – и немного помолчав, спросил: – Неужели я еще красив и привлекаю молоденьких прелестниц?
Ангелика кокетливо улыбнулась. Знатный визитер, хоть был в летах, по разумению Ангелики – он перешагнул свой тридцатилетний рубеж – притягивал ее.
– Вы пришли, дабы узнать будущее, сеньор? – спросила гадалка, дабы не отвечать на поставленный гостем вопрос.
– Все хотят его узнать… – неопределенно ответил барон.
– Тогда присаживайтесь… – Ангелика жестом пригласила барона присесть в мягкое кресло, стоявшее подле круглого отшлифованным от постоянных гаданий поверхностью столом.
Жиль последовал приглашению и с любопыством воззрился на девушку.
– Признайся, ведь ты не цыганка…
Та покачала головой.
– Нет, я из Савойского герцогства… Но это длинная история.
Ангелика уже собралась разложить флорентийскую колоду карты, доставшуюся в наследство от одной старой цыганки, как визитер перехватил ее руку.
– Держу пари, это рука отнюдь не простолюдинки…
Девушка замерла и смутилась.
– Неужели я попал в цель?.. – барон ощутил прилив уверенности. Да и потом, гадалка нравилась ему все больше. И он намеревался провести с ней предстоящую ночь.
Девушка резко высвободила руку.
– Я же сказала, сеньор, это длинная история… И в ней нет ничего интересного.
Она переключила внимание на карты и начала раскладывать их полукругом, как это делала обычно, когда находился посетитель.
Жиль глазами пожирал девушку. Он заметил, как на ее прелестной шейке блеснул камень необычайной красоты.
– Не видел ничего подобного. – Произнес он, указывая глазами на грудь девушки. Та смутилась. – Я о твоем украшении… Что это за камень?
Ангелика невольно прижала правую руку к камню.
– Это все, что осталось от моей матушки. Камень служил ей талисманом и оберегом, перед смертью она передала его мне. Я же поклялась не расставаться с ним ни при каких обстоятельствах. А называется он александритом, а еще – камнем гипербореев…
– Не бойся, я не собираюсь, отнимать твое сокровище… – заверил барон.
Ангелика тем временем оживилась и приступила к гаданию. Она цепким профессиональным взором окинула карты…
– М-да… Сеньор, карты легли столь необычно… Право я не знаю, с чего начать… – растерялась она.
– Говори как есть! – приказал барон.
– Но, сеньор, вам это может не понравиться! Все, кто входит в этот шатер жаждут услышать от меня, что станут богатыми, проживут долгую жизнь… Но…
– Говори, что ты видишь! – настаивал Жиль.
– Хорошо… Вы сами того хотели… – Ангелика тяжело вздохнула и начала говорить: – Любовь из пошлого погубит вас… Вы умрете, также как и та, которую любили…
Жиль насторожился.
– И как же?
Ангелика указала пальчиком на карту, где был изображен крест, объятый огнем.
– Вы сгорите в огне, сеньор[84]… – произнесла гадалка и испуганно посмотрела на посетителя.
Тот отреагировал на редкость спокойно.
– Значит, я, наконец, воссоединюсь с ней… – пошептал он. – Ты умелая гадалка… Как тебя зовут?
– Ангелика… – ответила девушка.
– А теперь назови мне свое полное имя! – жестко произнес Жиль.
– Ангелика де Шильон-Пьемонт, сеньор… – полепетала она.
– Я же сказал: ты не похожа на цыганку. Тебе не место на рыночной площади в этом шатре. Я намерен забрать тебя с собой во Францию.
Глаза Ангелики загорелись: неужели ее муки закончились? И она встретила благородного сеньора? Увы, в тот момент девушка не знала, что с этой встречи ее муки только начались…
Жиль де Рэ, не желая лишних осложнений, выкупил Ангелику у вождя табора, заплатив ему солидную сумму. Барон и его свита еще какое-то время пребывали под ласковым аппенинским солнцем, путешествуя от королевства к королевству. После чего к ним во Флоренции присоединились какие-то люди, напоминавшие Ангелике фокусников с ярмарки, а затем направились во Францию в родовой замок графа, Тиффож. Прелати явно нервничал и выказывал барону свое крайнее недовольство, опасаясь новых конкурентов. Но некромант явно утомил де Рэ и он пригрозил, что откажется от его услуг. Прелати помрачнел и умолк…
Девушка пребывала в сладостных грезах, она не только вырвалась из бедности, но и познала мужчину. Барон был умелым любовником.
По возвращении в Бретань, первый месяц в замке Тиффож прошли для Ангелики безоблачно. Она наблюдала за роскошной жизнью, бесконечными балами и охотами. Все это время Жиль посещал ее скромную спальню… Ангелика почти смирилась с положением наложницы, ибо в первые же дни узнала – барон женат. Впрочем, супруги жили по разным замкам и долгое время не общались.
Но вскоре барон изменился, стал жестоким, ему доставляло удовольствие причинять боль Ангелике на ложе. Девушка плакала, молила о милосердии, но де Рэ ничего не желал слышать.
Однажды он цинично заявил ей:
– Неужели ты наивно полагала, что я женюсь на тебе лишь потому, что ты – де Шильон-Пьемонт? Да знаешь ли ты, сколько во Франции разорившейся знати? Многие семейства с готовностью отдадут мне своих дочерей, лишь бы они были сыты.
Ангелика отерла слезы… Тем временем барон продолжил:
– Или ты будешь делать то, что я велю… Или прикажу выбросить тебя вон из замка и ты окончишь свои дни на одной из многочисленных дорог Бретани.
Жиль де Рэ склонился к обнаженной Ангелике и укусил ее за сосок. Она вскрикнула…