Капитан Немо
Шрифт:
– Консель! – прошептал я.
– Сударь изволил звать меня? – отозвался Консель.
И при свете заходящей луны передо мной мелькнуло и другое лицо, которое я сразу же узнал.
– Нед! – вскрикнул я.
– Он самый, сударь! Как видите, все еще гоняюсь за премией! – отвечал канадец.
– Вас сбросило в воду при сотрясении фрегата?
– Так точно! Но мне повезло больше, чем вам. Я почти сразу же высадился на плавучий островок.
– На островок?
– Точнее сказать, оседлал нашего гигантского нарвала!
– Не понимаю вас, Нед, –
– Видите ли, я сразу же смекнул, почему мой гарпун не мог пробить шкуру чудовища, а только скользнул по поверхности.
– Почему, Нед? Почему?
– А потому что это животное, господин профессор, заковано в стальную броню!
Ко мне внезапно вернулась способность мыслить, оживилась память, я пришел в себя.
Слова канадца окончательно отрезвили меня. Несколько оправившись от потрясения, я вскарабкался на спину этого неуязвимого существа или предмета. Я попробовал ударить по нему ногой. Тело было явно твердое, неподатливое, непохожее на мягкую массу тела крупных морских млекопитающих!
Но это могло быть костным панцирем, подобно сплошной костяной крышке черепа допотопных животных? А если так, то мне пришлось бы отнести чудовище к допотопным пресмыкающимся типа черепах или крокодилов.
Но нет! Отливающая черным глянцем спина, на которой я стоял, была гладкой, отполированной, а не чешуйчатой. При ударе она издавала металлический звук и, как это не удивительно, была склепана из листового железа.
Сомнения не было! То, что принимали за животное, за чудовище, за необычайное явление природы, поставившее в тупик весь ученый мир, взволновавшее воображение моряков обоих полушарий, оказалось еще более чудесным явлением: созданием рук человеческих!
Доведись мне установить существование самого фантастичного, полумифического животного, я не был бы удивлен в такой степени. В том, что природа творит чудеса, нет ничего удивительного, но увидеть своими глазами нечто чудесное, сверхъестественное и притом созданное человеческим гением, – тут есть над чем задуматься!
Однако раздумывать долго не было времени. Мы лежали на поверхности невиданного подводного судна, напоминавшего собою, насколько я мог судить, огромную стальную рыбу. Мнение Неда Ленда на этот счет уже сложилось. Нам с Конселем приходилось только согласиться с ним.
– Если это и в самом деле судно, – сказал я, – то должны быть и машины, приводящие его в движение, и экипаж для управления им?
– Ну, как полагается! – отвечал гарпунер. – Но вот уже три часа, как я торчу на этом плавучем островке, а не заметил никаких признаков жизни.
– Что ж, судно движется?
– Нет, господин Аронакс! Покачивается себе на волнах, а с места не трогается.
– Ну, мы-то знаем, как нельзя лучше, какова быстроходность этого судна! Чтобы развить такую скорость, нужны машины, а чтобы управлять машинами, нужны механики, из чего я заключаю, что… мы спасены!
– Гм! – с сомнением произнес Нед.
В этот момент, словно в подтверждение моих слов, за кормой этого фантастического судна послышалось
– Покуда этот поплавок держится на поверхности, – ворчал Нед Ленд, – мне нечего возразить. Но ежели ему придет фантазия нырнуть, я не дам и двух долларов за свою шкуру!
Канадец мог бы дать за нее и того меньше. Надо было безотлагательно вступать в переговоры с людьми, заключенными в этот плавучий механизм. Я стал ощупывать поверхность, отыскивая какой-нибудь люк, отверстие, какую-нибудь «горловину», говоря техническим языком; но ряды заклепок, плотно пригнанных к краям стальной обшивки, не оставляли пустого места.
Луна зашла за горизонт, и мы оказались в полнейшей темноте. Нужно было ожидать рассвета, чтобы попытаться проникнуть внутрь подводного судна.
Итак, наша жизнь всецело зависела от прихоти таинственных кормчих, управлявших судном! Вздумай они пойти под воду, и мы погибли! В противном случае я не сомневался в возможности войти с ними в сношение. И в самом деле, если только они не вырабатывали кислород химическим способом, им приходилось время от времени всплывать на поверхность океана, чтобы возобновить запасы чистого воздуха! А стало быть, имелось какое-то отверстие, через которое воздух поступает внутрь судна.
Тщетны были надежды на помощь капитана Фарагута! Мы шли на запад на умеренной скорости, не более, я думаю, двенадцати миль в час. Лопасти винта разрезали воду с математической равномерностью, выбрасывая время от времени в воздух целые снопы фосфоресцирующих брызг.
Около четырех часов утра скорость хода возросла. Мы с трудом удерживались на полированной поверхности судна, с головокружительной быстротой рассекавшего океанские волны, которые неистово хлестали нас со всех сторон. Хорошо, что Нед нащупал якорное кольцо, вделанное в стальную обшивку! Мы поспешили покрепче за него ухватиться.
Истекла и эта долгая ночь.
Мне трудно восстановить в памяти все, что было пережито мной в ту ночь! Помню, что порою, когда шум ветра и грохот волн стихал, доносились издалека беглые аккорды, обрывки мелодии. Что за таинственное подводное судно? Куда держит дно путь? Что за люди находятся в нем? Что за удивительный механический двигатель позволяет ему развивать такую бешеную скорость?
Рассвело. Утренний туман окутал нас своей пеленой. Но и туман рассеялся. Я хотел уже приступить к тщательному осмотру верхней части корпуса, выступавшей из воды в виде горизонтальной плоскости, как вдруг почувствовал, что судно медленно погружается в воду.
– Эй вы, дьяволы! – закричал Нед Ленд, стуча ногами по гулкому металлу. – Отпирайте, да поживее! Горе-мореплаватели!
Но трудно было что-либо услышать из-за оглушительного шума гребного винта. К счастью, погружение в морские глубины приостановилось.