Капитан Сорви-голова
Шрифт:
Его левое плечо было изодрано, правая рука сильно кровоточила. Но все же ранец отвел и ослабил удары, направленные в грудь.
Под крики «ура» уланские кони молнией пронеслись мимо, даже не задев Жана. – Вы проиграли, Колвилл! – воскликнул капитан Руссел – Этот мошенник ведет себя неплохо.
– Подождем, – с холодной ненавистью ответил майор.
Оглушенный падением и тяжело дыша, Сорви-голова с трудом встал и поднял свой разодранный ранец.
Он был намерен бороться до конца, а уланы не теряли даром времени: проделав быстрый поворот, взвод перестроился.
Снова раздалась команда сержанта:
– Колоть! Вперед!..
Первоначальное
Сорви-голова выпрямился усилием воли и крикнул:
– Трусы! Подлые, низкие трусы!.. – и снова упал, сбитый сокрушительным ударом.
Против всяких ожидании, ранец и на этот раз защитил его. Впрочем, уланы сами, рисуясь своим мастерством, старались попадать пикой только в импровиэированный щит. Все, что было за ранцем, для них не существовало, они видели в Жане лишь осужденную на казнь жертву.
Несчастный мальчик совсем разбит. Одежда его изодрана в клочья, тело изранено. Он едва поднимается Его ноги дрожат и подгибаются, его налившиеся кровью глаза потускнели, а шум в ушах заглушает ироническое «ура» англичан. Ослабевшие руки уже не в силах поднять защищавший его до сих пор ранец.
Он понял, что все для него кончено, что спасенья нет; сейчас он будет растоптан безжалостным зверьем. Но у него хватило еще силы выпрямиться, скрестить на груди руки и с гордо поднятой головой, мужественно повернуться лицом навстречу уланскому взводу.
Мысленно он простился с жизнью, которая до сих пор так улыбалась ему, и послал последний привет своей сестре и своей горячо любимой родине, которую ему не суждено было больше увидеть.
И когда в третий раз прозвучала команда сержанта «Вперед!» – он ответил на нее возгласом:
– Да здравствует Франция!.. Да здравствует свобода!..
Пригнувшиеся к шеям коней уланы проскакала уже. половину расстояния, отделявшего их от Жана. Еще несколько секунд – и омерзительное преступление совершится.
Но вдруг какой-то всадник на всем скаку врезался между уланами и их жертвой. Это был один из тех замечательных наездников, при виде которых невольно вспоминается легенда о кентаврах * .
Всадник поднял хлыст и повелительно выкрикнул те слова, которые с равным успехом заставляют атакующих остановиться, а толпу– успокоиться:
– Стоп!.. Ни с места!..
Увидев генерала, – ибо всадник был английским генералом, – уланы так круто осадили коней, что те, вздыбившись, едва не опрокинулись вместе с наездниками.
*
Центавры, или кентавры, по греческой мифологии, – народ, живший в Греции. Изображались в виде человека, сросшегося с туловищем лошади
Остановив своего скакуна в четырех шагах от пленника. генерал привстал на стременах и оказался на целую голову выше смешавших свои ряды кавалеристов. Красный от гнева и отчеканивая слова, каждое из которых хлестало, как пощечина, он прокричал:
– Подлецы! Подлые трусы, позорящие английский мундир! Какой офицер разрешил это гнусное дело?.. Отвечайте, сержант!
– Майор Колвилл, – произнес Максуэл, превозмогая страх.
– Прислать его ко мне! Немедленно! Сорви-голова окровавленной рукой отдал честь генералу. Тот в свою
– Кто вы?
– Француз на службе бурской армии,-ответил пленник, держась почтительно, но с большим достоин-ством.
– Ваше имя?
– Жан Грандье, по прозвищу Сорви-голова, капитан разведчиков.
– Так, значит, это вы.и есть знаменитый Брейк-нек?.. Поздравляю! Вы храбрец!
– Такая похвала и к.тому. же из ваших уст, генерал… Я смущен и горжусь ею!
– Вы так молоды! Право же, любого пленника вашего возраста я тут же отпустил бы на свободу. Любого, да… Но вы слишком опасный противник и слишком много причинили нам неприятностей. Я оставляю вас в качестве военнопленного, но вы будете пользоваться всеми привилегиями, каких заслуживает столь храбрый враг.
Вконец обессилевший и оглушенный, Сорви-голова с великим трудом пробормотал несколько слов благодарности и тут же, страшно побледнев и мягко осев на землю, потерял сознание.
– Отнести этого юношу в госпиталь! – приказал генерал. – Я требую, чтобы о нем хорошо позаботились. Я сам присмотрю за этим. Слышали?.. А, вот и вы, майор Колвилл! За жестокую расправу с военнопленным-пят надцать суток строгого ареста. Сержант, командовавший «Pigsticking», лишается своего звания и переводится в рядовые уланы. Все уланы взвода назначаются на пятна-дцать внеочередных полевых караулов. Вольно!
ГЛАВА 8
В вагоне-На крейсере.-На рейде Саймонстауна-Бегство. – Преследуемый акулами. – Лестница подземного хода.– Серое платье, белый передник и судки с провизией. – Оригинальное бегство – Коттедж и англичанка. – Служанка на все руки.
Капитану Сорви-голова было нанесено много ран, но ни одна из них не оказалась тяжелой. После пятнадцати дней лечения в госпитале почти все они зажили. Приказ спасшего его генерала строго выполнялся, благодаря чему в течение двух недель Жан был предметом особого внимания врачей, что, разумеется, немало способствовало его быстрому выздоровлению. В душе поднявшегося с постели Жана навсегда осталось чувство бесконечной благодарности к великодушному джентльмену.
Теперь в качестве военнопленного Сорви-голова разделял участь трехсот буров, плененных в начале осады Ледисмита. Присутствие их в осажденном городе пред-ставляло немалую обузу для коменданта города, ибо, несмотря на бдительный надзор, буры то и дело бежали, рискуя жизнью. Для большинства беглецов дело конча– , лось трагической смертью. Зато те, кому удавалось ускользнуть, доставляли осаждавшим важнейшие военные сведения.
К тому же питание пленных значительно уменьшало запасы пищи гарнизона. И если бы осада, как все предве-щало, затянулась, это обстоятельство неизбежно сократило бы продолжительность сопротивления. Поэтому выс-шее командование распорядилось эвакуировать всех здо-ровых военнопленных в Наталь * , а затем на Капскую Землю.
*
Наталь – бывшая английская колония на восточном берегу Южной Африки, в стране кафров. Теперь входит в Южно-Африканский союз