Капитан Ульдемир
Шрифт:
— Живем! — не удержался я от радостного возгласа, когда прикоснулся с оружейной стали. Быстро опоясавшись портупеей и взяв в руки карабин, я сообщил Тараку, что готов ехать. Очень скоро наша бричка остановилась у края летного поля, укрывшись в густой тени от чужих глаз.
— Нам вон туда, — махнул рукой Тарак, указывая на северную оконечность поля, — там наш… хм… корабль.
— А что так хмыкаешь? — шепотом поинтересовался я. — Или этот корабль пока еще не наш и таковым станет, когда мы его украдем?
— Не угадал, — так же шепотом отозвался стражник, привязывая повод к дереву, чтобы лошадь попусту не шаталась по округе. — Скорее, там корабль —
Укрываясь в тени дирижаблей, по возможности избегая света магических светильников и обычных факелов, мы через пять минут проскочили часть летного поля и подошли к нашему кораблю. А когда я рассмотрел дирижабль, который должен был скоро поднять нас в воздух и увезти далеко от острова, то с языка сорвались ругательства.
— Да эта колоша и вовсе не взлетит! — воскликнул я. — Где вы такую рухлядь отыскали только?
— Конфисковали на прошлой неделе у контрабандистов. И зря ты сомневаешься в его летных качествах — преступники летали, и ничего, даже от наших патрульных судов умудрялись уходить. И потом, я тебе же говорил, что кораблем эту лохань назвать нельзя.
— Да уж, — проворчал я, признавая справедливость высказывания, — тут ты прав…
Конфискованный дирижабль по размерам был схож с кораблем, который я недавно затрофеил у Черных Гиен. Вот формой он больше всего напоминал половинку тыквы — не самая идеальная полусфера со «шрамами» шпангоута. Мало того, обшивка местами имела пятна гниения, щели и старые пробоины от орудийной картечи или мелких ядер. Да ладно корпус — а «колбаса»? Грязно-синяя «золотая кожа» сейчас напоминала шкуру сдохшего зверя — вся в пятнах плесени, латках. И была меньше чем наполовину надута — с пыльцой фей контрабандисты испытывали сложности. М-да, представляю, насколько рваным будет полет на этом дирижабле.
— Зато тут элементаль свеженький, — разглагольствовал Тарак, забираясь по веревочному трапу на палубу. — Вот болтанка будет преизрядная, но ты же еще не ел?
— Не ел, — буркнул я, забираясь следом за ним и поднимая веревочную лесенку на палубу, — и даже не знаю, только сегодня или последние несколько дней.
— Вот и хорошо, — обрадовался неизвестно чему стражник и шагнул на нос. — Сейчас отсемафорю охране, и можем взлетать…
Тарак зажег светильник на носу корабля, повторил операцию с кормовым огнем и после этого достал из мешка небольшую лампу с разноцветными стеклами. Меняя цвета, он несколько секунд подавал сигналы в сторону охранной вышки, где сидела дежурная смена стражи и местных охранников летного поля. И только получив в ответ серию разноцветных вспышек, мой спутник удовлетворенно угукнул и спрятал лампу на прежнее место.
— Все, вот теперь можем лететь, — проговорил он. — Нам никто не помешает…
И мы полетели, хотя полетом данный «увлекательный» процесс назвать можно было с большой натяжкой. Нет, пока взлетали и двигались на небольшой скорости, все было более или менее в порядке. Но стоило Тараку прибавить скорости, когда набрали приличную высоту, как судно затрясло. Золотая пыльца служит для компенсации рывков воздушного элементаля, она облегчает судно и придает движению плавность и устойчивость. Все-таки для элементаля любой темп движения подходит, и предпочитают волшебные создания двигаться рывками — резкое ускорение, потом микроостановка и вновь рывок. Да и понятие верх — низ для них весьма относительно. Если бы не «колбаса» с пыльцой фей, то дирижабли очень быстро рассыпались бы прямо в воздухе от неравномерных
На этом дирижабле пыльцы хватало ровно настолько, чтобы держать судно примерно в одном положении и немного компенсировать рывки элементаля. За первые пять часов полета меня вывернуло дважды. И хотя желудок был пуст, организм силился исторгнуть из себя хоть что-то. На удивление, стражник держался лучше меня, и тому нашлись свои объяснения: стоило мне сменить Тарака за штурвалом, как ощущение скачущей палубы под ногами исчезло. А дело было в магической защите места рулевого, которая оберегала его не только от шальных пуль и картечи, но и от ряда прочих неприятных моментов. И если подумать, то это весьма разумно. В самом деле, куда завезет пилот экипаж, если каждые полчаса будет перегибаться через борт, а все прочее время пытаться поймать равновесие и избавиться от мельтешащих пятен перед глазами?
К атоллу мы подлетели только на исходе третьих суток. Могли бы и быстрее, но приходилось останавливаться каждые десять часов, чтобы прийти в себя и немного отдохнуть от болтанки. В первый момент я даже не понял, что наше путешествие закончилось: просто в нескольких километрах впереди клубилось гигантское облако, в котором смутно просматривались крошечные летающие острова. Пару раз такие аномалии нам уже встречались, и я сильно удивился, когда Тарак направил дирижабль прямо в туман, вместо того чтобы облететь его стороной.
— Ты чего? — недоуменно поинтересовался я, касаясь плеча спутника. — Там же ни зги не видно…
— А мы уже прилетели, — подмигнул мне стражник. — Это и есть Иле-Иле, пиратский атолл.
— В этом облаке и среди камней? Да как тут дорогу-то найти?! Мы полдня ползти будем в этом киселе…
— Лоцмана сейчас подберем, — сообщил мне Тарак. — И ты ошибаешься, если считаешь, что в этом месте можно самостоятельно отыскать дорогу. Тут туман на километр с лишним тянется, плюс повсюду летающие острова, часть из которых весьма резво перемещаются, плюс в этом тумане встречаются дикие элементали, а эти создания запросто атакуют любое судно.
— И как же тут лоцманы проводят корабли? — хмыкнул я. — Или у них волшебная дудочка есть, которая отпугивает диких элементалей?
— Нет, просто на всем протяжении троны оставлены магические метки, которые отваживают волшебные создания и помогают ориентироваться проводникам.
— И долго нам искать этих проводников?
— Да вот уже, считай, прилетели.
К этому моменту наше судно оказалось на краю туманной взвеси, что привело к изрядному сокращению видимости. Каменная громада острова с трудом просматривалась, и это только в начале, где туман еще не столь густой. А что же будет дальше?
— Жди меня здесь и внимательно смотри по сторонам, — сказал мне Тарак, сбрасывая скорость и почти касаясь днищем каменной поверхности острова. После этого он скинул с борта веревочный трап и соскользнул вниз. Отсутствовал минут пять и вернулся не один: вместе с ним на палубу поднялся худющий старик в плотном плаще. Как я понимаю, это и есть тот самый проводник, который проведет наш корабль на атолл. Так оно и оказалось.
Взойдя на дирижабль, старик встал за штурвал и повел его прямо в самую гущу тумана. Уже через полминуты видимость практически пропала — я с трудом мог видеть свою вытянутую руку. Учитывая, что кругом полно летающих булыжников, часть из которых в десятки раз больше дирижабля, скорость и резвость маневров, совершаемых стариком, заставляли сжиматься сердце.