Капитан звездолета (сборник)
Шрифт:
Прислушиваясь к разговору старшего сержанта с Ефетовым, их окружили остальные разведчики. Заметив среди них Казарина.,
Нечаев кивнул ему:
— А вы что скажете, товарищ ефрейтор?
Казарин взял банку из рук Ефетова и тоже деловито понюхал ее.
— Во-первых, подтверждаю, что в банке была печенка трески, — уверенно заявил он. — Во-вторых, лакомился ею человек не военный.
— Почему так решили? — приподнял брови Нечаев.
— Печенка трески не входит в армейский сухой паек. Солдату, во всяком случае, не положено. А офицеру нет нужды закусывать
— Правильный анализ, товарищ Казарин, — одобрительно улыбнулся Нечаев. — Учитесь, Ефетов…
После полудня, возвращаясь с полигона и проходя мимо “королевского тигра”, Нечаев снова остановил свое отделение.
— А ну, товарищ Ефетов, обследуем-ка еще разок этот “труп”. Вслед за Ефетовым и сам Нечаев взобрался на танк. Вдвоем они легко открыли крышку люка и сразу заметили, что теперь чуть подпилена и вторая петля.
— Так-с, так-с, — пробормотал старший сержант, — выходит, пока мы были на полигоне, и второй петлей кто-то занялся…
Нагнувшись, Нечаев поднял небольшой обломок стальной пластинки и протянул ее Ефетову.
— Что такое, по-вашему?
— Обломок полотна ножовки! — воскликнул Ефетов. — Утром его тут не было. Я с этого самого места опилки сгребал.
— Выходит, так, — заключил Нечаев. — Первую петлю отпилил кто-то спокойно, а вторую только начал — сломал ножовку, выходит, торопился…
На обратном пути в часть старший сержант думал о подпиленной крышке люка. Раза два он вынимал из кармана обломок ножовки и внимательно рассматривал его. На ножовке, видимо, была вытиснена марка завода, но на обломке остались только три буквы. Их сочетание показалось старшему сержанту необычным.
— Товарищ Казарин, — обратился он к ефрейтору, — вы у нас немецким владеете. Не сообразите ли, что за слово тут было?
Он протянул разведчику обломок ножовки, на котором стояли три буквы — ТНЕ…
Казарин посмотрел на буквы, наморщил лоб.
— Не соображу что-то, слово явно не полное, к тому же, видимо, не немецкое, а английское. Скорее всего, буквы означают определенный артикль, который в английском языке употребляется перед именами существительными.
Старший сержант задумался. Чутье подсказало ему, что дело тут нечистое. Уж очень непонятно, кому и зачем могла понадобиться крышка люка. Профессия разведчика приучила Нечаева во всех подозрительных случаях принимать самостоятельные решения. И он неожиданно остановил отделение, приказав Ефетову:
— Товарищ Ефетов, возвращайтесь немедленно назад. Задача: вести скрытное наблюдение за “королевским тигром”…
Возвратившись в часть, Нечаев тотчас доложил командиру взвода лейтенанту Львову о своих подозрениях и передал ему обломок ножовки.
— Поступили вы правильно, — одобрил лейтенант действия Нечаева, — хотя дело-то, может быть, и не такое уж таинственное. Могла ведь эта крышка понадобиться кому-нибудь из танкистов, что стоят неподалеку от нас. Или, может быть, из склада кто-нибудь заинтересовался ею.
— Им незачем было делать это украдкой, — заметил Нечаев. — А тут кто-то тайком действует: торопился, сломал ножовку. К тому же буквы эти…
— Сломать ножовку о броню можно и не торопясь, а в буквах тоже нет ничего удивительного, — усмехнулся лейтенант. — Эти ТНЕ могут входить и в состав русского слова, а потом у нас имеется и заграничный инструмент.
— Едва ли русское, — с сомнением произнес Нечаев. — Я что-то не могу придумать такого слова, которое бы подходило по своему смыслу для надписи на полотне ножовки. Все мое отделение над этим голову ломало, а комсомолец Казарин — лучший кроссвордист во всей роте.
— Тогда вот что, товарищ Нечаев, — решил лейтенант, — я доложу командованию, свяжемся с танкистами и наведем справку в складе, а вы тем временем сходите к Ефетову…
Подойдя к подбитому танку, Нечаев не обнаружил возле него Ефетова. Лишь после того, как старший сержант негромко крикнул кукушкой, Ефетов вылез из кустов.
— Докладывайте, товарищ Ефетов.
— Происшествий, товарищ старший сержант, можно сказать, почти не было, так как я, кажется, спугнул этого типа, — смущенно ответил Ефетов.
— То есть как это спугнул?
— Нечаянно спугнул. Решил подойти к танку незаметно, большую петлю сделал. Зашел со стороны вон тех кустов и как раз на типа этого напоролся. Сидит он себе у кустов, отдыхает вроде. По виду самый натуральный прохожий. Увидел меня, не смутился даже. Поздоровался, спросил, который час. Потом встал и хотел идти, а я попросил у него закурить, чтобы получше разглядеть его. Он дал мне папиросу и на мой вопрос, далеко ли путь держит, ответил, что идет в МТС. Хотел было я документ у него проверить, да решил, что этим все дело испортить можно: насторожится. А если это тот самый тип, его надо с поличным поймать. Правильно я рассудил, товарищ старший сержант?
— Пока правильно. Рассказывайте дальше.
— Потом, когда он скрылся за деревьями, забрался я на танк, осмотрел крышку. Она все в том же положении. Выходит, ее никто не трогал с тех пор, как мы с вами ее осматривали. Тогда я замаскировался, думал: вдруг вернется человек. Но он больше не появлялся.
Нечаев промолчал, однако Ефетов слишком хорошо знал своего командира, чтобы не заметить его досады.
— Я и сам теперь понимаю, что не так нужно было действовать, — сокрушенно вздохнул он.
— Конечно, не так, — недовольно произнес Нечаев. — Незачем было вам на танк взбираться. Вы бы сделали вид, что уходите, а потом из-за прикрытия повели бы наблюдение. “Прохожий”, если это тот самый, хитрее вас оказался. По-видимому, он спрятался и наблюдал за вами, а когда вы на танк полезли, сразу все сообразил… Теперь ищи ветра в поле!
Ефетов был самым молодым в отделении Нечаева, и хотя старался он больше всех, военная наука давалась ему нелегко. Он частенько допускал ошибки и, по убеждению командира взвода, не годился в разведчики. Только по просьбе Нечаева его до сих пор не отчислили из разведчиков. Ефетов знал об этом и изо всех сил стремился оправдать доверие старшего сержанта, который дал слово сделать из него настоящего разведчика.