Капитан звездолета (сборник)
Шрифт:
Буквально накануне этого мрачного в истории человечества дня Бэдбюри, как и другие иностранные корреспонденты, был под впечатлением трагического происшествия, глубоко взволновавшего всю общественность города П.: известный изобретатель инженер Истер, успешно работавший над повышением стойкости броневой стали, был найден умерщвленным в своей лаборатории.
Еще не были распутаны нити этого тяжелого преступления, как новая мрачная сенсация отодвинула на задний план все события дня. Теперь уже никто не интересовался печальной участью инженера Истера; внимание всего мира было приковано к судьбе
В полдень Бэдбюри вернулся домой. До этого он несколько часов провел на телеграфе, сообщая своей газете информацию о движении германских войск на территории Чехословакии.
На столе он увидел письмо и по почерку сразу же угадал, что оно было написано его другом, известным ученым Иосифом Крейбелем, чьи работы упоминались наряду с открытиями знаменитого физика Резерфорда.
Последние несколько недель Крейбель вел образ жизни затворника, и Бэдбюри был очень удивлен, что его друг дал о себе знать.
Вскрыв конверт, Бэдбюри прочел лаконичную записку, в которой Крейбель настойчиво просил немедленно приехать к нему в лабораторию.
“Могу вас заверить, — писал Крейбель, — что вы нисколько не пожалеете о своем визите, ибо ваши профессиональные чувства будут удовлетворены в полной мере”.
Через несколько минут Бэдбюри вошел в резиденцию ученого. Помещение, в котором находилась лаборатория Крейбеля, пребывало в хаотическом состоянии. Битая посуда, измерительные приборы, обрезки металла усеивали пол и столы. Среди этого разора стоял Крейбель и в полном одиночестве при спущенных шторах сжигал в вытяжном шкафу бумаги. Напротив, в углу, пылала нестерпимым жаром вертикальная электрическая печь. Огненный ручей вытекал из нее снизу по желобу и, застывая, превращался в странную смесь из стекла и металла.
— Рад, что вы приехали, Бэдбюри, — сказал Крейбель. — Еще минута, и вы бы меня здесь уже не нашли: я собираюсь бежать. Видите, я расплавляю свои аппараты, уничтожаю следы…
Он произнес все это скороговоркой, не подав Бэдбюри даже руки. Движения его были торопливы, но лицо невозмутимо, как всегда.
Покончив с бумагами, он заспешил к печи, снял огнеупорную крышку и, защищая лицо рукой, заглянул в раскаленное жерло.
— Теперь все! Едемте! — сказал он Бэдбюри, стоявшему в выжидательной позе у двери.
— Мне останется еще только один короткий визит, который, впрочем, и вам, наверное, будет интересен. А затем мы сможем поговорить.
Они спустились вниз к машинам почти бегом. Крейбель, хотя и шел налегке, неся на руке только дорожную куртку, заметно запыхался. Его ассистент, или секретарь, по знаку бросился в лабораторию, едва они вышли оттуда. Вскоре он появился с небольшим чемоданом и поставил его в автомобиль шефа. Бэдбюри поразило, что этот сильный с виду молодой человек на ходу качался и изгибал туловище, как будто волок непосильную тяжесть. Лицо его побагровело, на шее вздулись жилы.
“В чемодане — золото! — догадался Бэдбюри. — Ай-да Крейбель!”
Они быстро миновали рабочие кварталы, прилегавшие к заводу, и въехали в тихий зеленый пригород, растянувшийся на склоне огромного холма. Здесь, в парке, стоял домик Истера. Молчаливая экономка
Черный труп лежал еще на том самом месте, где его обнаружили накануне. Бэдбюри стало немного не по себе, когда он увидел это искаженное мертвое лицо, судорожно сжатые кулаки… А Крейбель присел над мертвецом и стал с силой давить на его пальцы, пытаясь их разжать. Бэдбюри передернуло.
— Приходили сегодня из полиции? — спросил Крейбель экономку.
— Нет, — ответила она. — Со вчерашнего вечера никого не было. Они говорят: “Нам сейчас не до покойников. Хороните его, и дело с концом”. В четыре часа его отвезут в крематорий.
Крейбель резко выпрямился.
— В крематорий?! — вскричал он. — Этого нельзя допустить! Весь город взлетит на воздух!
Было ли это шуткой? Бэдбюри не успел даже вдуматься в смысл услышанной им нелепой фразы. Новое движение Крейбеля вдруг отвлекло его внимание.
Внезапно подскочив к окну, Крейбель жестом подозвал Бэдбюри к себе. Из окна открывался вид на весь город, лежавший в котловине. По ту сторону его, на возвышенности, Бэдбюри заметил какую-то темную движущуюся массу: она шевелилась на дороге, спускавшейся в город.
— Немцы! — сказал Крейбель. — Германская моторизованная колонна…
Несколько секунд он молча смотрел вперед, о чем-то размышляя. Потом решительно отошел от окна и снова нагнулся над трупом.
— Вот что, Бэдбюри, — сказал он, — помогите-ка мне разжать ему руку. Объяснения после. Сейчас дорога каждая секунда. Поверьте, так нужно.
Преодолевая брезгливость, Бэдбюри прикоснулся к ледяной руке мертвеца. С полминуты они оба возились над ним, пытаясь раскрыть окоченелый кулак, но это было выше человеческих сил,
— Хорошо, — произнес Крейбель. — Остается один выход: повезти с собой. Я сам его похороню, слышите, — сказал он, обращаясь к экономке. — Но никому ни слова об этом!
— Делайте так, как вы считаете нужным, — ответила женщина. — Я знаю, вы не поступите дурно с телом господина Истера.
Но труп почти невозможно было сдвинуть с места. Он был тяжел, как свинцовая глыба. С огромным трудом они вытащили его в переднюю. Еще труднее было завернуть его в штору, которую Крейбель содрал в коридоре. Когда они приподнимали тело, Бэдбюри почувствовал, что у него обрываются внутренности: труп весил, по меньшей мере, втрое больше нормального человека!
На улице не было ни души.
— Теперь на аэродром! — сказал Крейбель, когда они управились с мертвецом. — Если вы полетите со мной, вы услышите величайшую сенсацию, которую когда-либо слышал журналист. О своей машине не беспокойтесь.
Англичанин молча кивнул головой. Его начинала интриговать эта почти кинематографическая ситуация.
На заводском аэродроме их ждал самолет, готовый к отлету. Пока механики заводили мотор, они перетащили труп в самолет. Затем Бэдбюри пролез в кабину и уселся. Непрерывная гонка на автомобиле и эта возня с мертвецом утомили его. Он с нетерпением ожидал подъема в воздух, чтобы узнать, наконец, зачем он понадобился Крейбелю. “Похоже на детективный роман, — думал он. — Похищаем трупы, бежим с чемоданом золота…”