Капитаны судьбы
Шрифт:
Так что вечером понедельника был банкет, а во вторник стали провожать гостей. Морган, хоть и чернел синяками под обоими глазами — не прошло даром попадание по очкам — «делал морду кирпичом» и показывал, что «без претензий», сердечно попрощался не только с Натали, но и с Семецким, и даже со мной, после чего убыл с сопровождающими в Лондон. А китайский газетчик — до Архангельска, а оттуда уже поездом в Питер.
С ним вообще всё получилось лучше, чем я рассчитывал. Очень уж на него Морган с «экспертами» сильное впечатление произвёл. Я мог сколько угодно уверять, что Запад «угнетает Россию лишь немногим меньше, чем Китай», но один вид Моргана и его делегации убеждал
Да и то, как китайцы здесь жили, ему тоже понравилось. И тренировки наши, и карабины Нудельмана. Он даже выпросил пару штук, «чтобы показать товарищам».
Не помешало и то, что чуть позже императрица Цыси перешла на сторону союзных держав и стала преследовать ихэтуаней. Они собрались в Манчжурии и бесчинствовали там ещё почти полтора года. Так что поток беженцев не иссяк до самой весны 1902 года. Это было прочной основой нашего сотрудничества.
Ну а мы убедили Менделеева с семьёй возвращаться в столицу вместе с нами, Беломорканалом. Заодно и поговорили…'
От Сегежи до Повенца, 23 августа (5 сентября) 1900 года, среда
— Юрий Анатольевич, голубчик, ну нельзя же так! — увещевал меня Менделеев. — Вы же — настоящий учёный. Да за эти синтезы вам приват-доцента смело можно давать! Наталья Дмитриевна, ну хоть вы на него повлияйте!
— Он мне и без научной степени всем хорош! — лукаво улыбнулась моя жена. — Вы лучше кушайте, кушайте!
Да, в этой поездке сервис был куда лучше, чем всего год назад. До Сегежи экспресс нас довёз меньше, чем за час, а там под парами уже ждал пароходик общества «Самолёт», известный своей скоростью. И в пароходике том был накрыт обед вполне ресторанного уровня. Догадываясь, что Дмитрий Иванович снова поднимет темы, которые я не собирался делать достоянием общественности, я предложил обедать узким кругом.
Дочка Дмитрия Ивановича, например, обедала в другой каюте, где ей составляли компанию Дмитрий Михайлович Ухтомский и Степан Горобец. Кроме того, по моей просьбе включили аудиолу. Да, пытались сделать радиолу, то есть аппарат, который музыку и по радио принимает, и с пластинок воспроизводит, но… Не получилось! Пока что затормозились с самой передачей звука по радио. Идею перехода от «искровой» радиопередачи, забивающей почти весь эфир, к передаче на выбранной частоте тут приняли на ура.
Правда, мне пришлось напрячь память и припомнить раздел «Колебания и волны» из курса физики. Ничего, даже через десять лет припомнил. Преподаватель этого курса нам попался дотошный. Преподавал не только в МГУ, но и на Физтехе, и сурово спрашивал за знание своего предмета.
В общем, набросал я им простейшую схему генератора таких колебаний. Потом несколько месяцев экспериментов, поменяли кое-что и — вуаля! Заработало!
А ведь скажи кому, что добились этого опять же моей химией — придётся долго объяснять, что все дело в новейших аудионах. Они же — триоды-усилители. За счёт вольфрамовой нити накала удалось поднять мощность и коэффициент усиления по сравнению с реальной историей, а ниобиевые поглотители газов обеспечили более глубокий вакуум в трубках и срок службы. А потому — меньшее количество помех.
Вот благодаря благодаря нашим усилителям сама мощность принимаемого сигнала стала менее важна. Главное, чтобы его помехи не забивали. Получилось, что чем сильнее мы сузим передающую частоту, тем меньше будет помех, а значит, увеличится расстояние уверенного приёма.
Идея вывода сигнала на наушник тоже была принята.
А вот дальше мы упёрлись. Я предложил, для простоты, амплитудную модуляцию
Зато с пластинки, к моей гордости, звук воспроизводился вполне приемлемо, хрипов и шипения было поменьше, чем у обычного граммофона. Так что музыка с пением одновременно и развлекали публику, и не позволяли услышать нас посторонним.
Нет, комфорт, что ни говори! Цивилизация! Да и потом спуск до Повенца предстоял в комфортабельном электрическом вагончике, эдаком миниатюрном трамвае.
А уж в ноябре — и вовсе расчудесно будет! Доплыть до Медвежьегорска, а там сесть на экспресс — и раз! — за два с половиной часа уже в Беломорске! За два неполных года стройки сумели добиться проходимости всего с одной пересадкой.
Тимонов может гордиться своим проектом! Пока же он торчал на Всемирной выставке в Париже. Золотую медаль за проект канала ему уже вручили, но предстояло дождаться окончания выставки. Самого меня дела не отпустили, так что наш концерн там представляли Тимонов и Гребеневич.
— Да не в степени дело! Я ведь видел, вы за прогресс всей душой болеете. Лекции мальчишкам читаете, электростанции в глуши строите, о рабочих радеете… Не все наши предприниматели так себя ведут, далеко не все! И в другом тоже…
— Эмансипированных дам на работу беру, революционеров привечаю, евреям покровительствую! — продолжил я.
Дмитрий Иванович поморщился. При всей широте взглядов он был глубоко верующим человеком, патриотом и монархистом. Даже с лёгким оттенком национализма[10].
— Не в том дело! Я же вижу, вы — человек православный. Китайских братьев по вере от смерти спасаете, пастыри местные вас очень уважают. Да и не о том я! — энергичным жестом он отмёл нежелательный поворот беседы и вернулся к прежней теме: — Как вы не понимаете, знание, переданное миру, на благо всего мира и используется! Прогресс ускоряет. Нельзя же только о прибыли думать, право!
Наталья откинулась на спинку стула, всем видом показывая, что слушает внимательно, но молчала. Тищенко с Семецким скопировали её невербальный сигнал. Олег Викторович, дождавшись первого тока с ГЭС, наконец-то вырвался в отпуск в Одессу, впервые за два года. Ну а Семецкий до Южной Пальмиры едет с ним, а потом планирует двинуться к бурам.
Очень уж ему хотелось опробовать новые карабины Нудельмана, с отъёмным магазином. Да, я выполнил обе его просьбы и даже с небольшим довеском. Соорудил примитивный гранатомёт на основе «обреза» от «берданки» и наштамповал магазинов «с двумя точками крепления». Правда, каждый магазин после штамповки пока приходилось отшлифовывать индивидуально, причём вручную! Да и ёмкость магазина была всего пятнадцать патронов, но в целом… в целом агрегат получился вполне достойный. Хотя совсем не напоминал «калашникова», образ которого вставал у меня перед глазами при словах «отъёмный магазин»[11]. Отсутствовала пистолетная рукоять, да и магазин был почти вдвое короче. В длинном магазине пружина часто перекашивала. Наверное, сталь у нас не та, что в магазине «калаша». Стрелял он только одиночными, да и весил побольше. И точность приемлемая была только на расстоянии метров до трёхсот, не дальше. Зато в нём, как и автомате Калашникова, имелась газоотводная трубка. Просто в неё подавались не раскалённые газы от выстрела, а углекислота из баллончика.