Капитул Дюны

Херберт Фрэнк

— Это для того, чтобы вы не заблудились.

Звонок представлял собой синий шар, на котором виднелась желтая стрелка, указывающая выбранное направление.

Но куда мы пришли?

Еще одно место, которое было «обеспечено любой потребной роскошью», но отличалось редкой отвратительностью. Комнаты с мягкими желтыми полами, светлыми розоватыми стенами и белыми потолками. Кресел-собак нет. Надо было бы поблагодарить хозяев, но отсутствие собак говорило больше об экономии, чем о стремлении угодить вкусам гостей. Кресла-собаки требовали постоянного ухода и обслуживающего персонала. Мебель была обита пермафлоксом. Но

под тканью чувствовался обычный мягкий пластик. Цветовая гамма была не выдержана и безвкусна.

Постель заслуживала особого описания. Она вызвала у Одраде легкое потрясение. Кто-то воспринял просьбу обеспечить жесткий матрац слишком буквально. Просто гладкий кусок плаза даже без покрывала.

Суиполь, увидев это, принялась громко протестовать, но Одраде остановила ее. Несмотря на большие финансовые возможности Бене Гессерит, комфортом жертвовали без всякого сожаления. Если Верховной Матери приходится спать на куске плаза без одеяла, значит, таков ее долг. Кроме того, воспитанницы Бене Гессерит знали, как приспосабливаться к подобным неудобствам. Одраде спокойно перенесла неприятность, понимая, что если начнет сопротивляться, то нарвется на новое оскорбление.

Пусть они добавят ко всему еще и это, и сами обо всем волнуются.

Во время осмотра помещения, когда Одраде шла по комнатам, воздерживаясь от громких комментариев, ее вызвали. Тонкий голос раздался из трубы, вмонтированной в потолок:

— Возвращайся в вестибюль, где тебя встретит эскорт, который проводит тебя к Великой Досточтимой Матроне.

— Я пойду одна, — сказала Одраде тоном, не допускающим возражений.

Одетая в зеленое платье, Досточтимая Матрона сидела на хрупком стуле в вестибюле, ожидая Одраде. Лицо женщины было каменным — лишенным всякого выражения. Дама сосала через прозрачную соломинку какой-то напиток. По соломинке поднимался ко рту тонкий пурпурный столбик какой-то жидкости. Пахло чем-то сладким. В глазах — готовность напасть. Нос — по нему, словно по склону, стекает ненависть, накопившаяся в глазах; подбородок слабый. Туго соображает. В ней есть что-то от очень древнего сложения. В этой женщине виден ребенок. Волосы: окрашены в темный, грязно-каштановый цвет. Это не важно. Важны глаза, нос и рот.

Женщина медленно поднялась, всем своим видом давая понять, что для Одраде большая честь, что ее вообще заметили.

— Великая Досточтимая Матрона согласна принять вас.

Низкий, почти мужской голос. Гордыня этой женщины была так велика, что проступала во всем, что бы она ни делала. Досточтимая Матрона являла собой воплощенный предрассудок. Она знала так много вещей, что стала ходячей выставкой невежества и страха. Одраде видела в этом законченную демонстрацию слабости Досточтимых Матрон.

Пройдя по лабиринту коридоров, они оказались в длинном зале с множеством окон, сквозь которые в помещение лился яркий солнечный свет. Противоположную стену занимала консоль управления войсками; карты космоса и суши проецировались на многочисленные мерцающие экраны. Центр паутины Королевы Пауков? Одраде одолевали сомнения. Слишком явно все выставлено напоказ. Конструкция позаимствована в Рассеянии, но цель демонстрации можно определить безошибочно. Человек может управлять процессами до определенного предела. Интерфейс не может превзойти определенную степень сложности, даже если

он светится желтым светом и имеет красивую овальную форму.

Одраде обвела взглядом зал. Обстановка спартанская. Несколько висячих стульев и низких столиков, большое пространство посередине, где множество людей могут стоять, ожидая приказаний. Никакой суматохи и суеты; чисто деловой центр.

Подавить психику этих ведьм!

За окном виднелся вымощенный плитами двор и палисадник. Досточтимые Матроны стремились создать впечатление целостной картины!

Где Королева Пауков? Где ее спальня? Как выглядит ее берлога?

В сводчатый проход, ведущий в дом со двора, вошли две женщины. Обе были одеты в красные платья, украшенные блестящими арабесками, изображениями драконов и камнями су.

Одраде молчала, дожидаясь, пока сопровождавшая ее Досточтимая Матрона не представит ее вошедшим. Представление было кратким. Сопровождавшая торопливо покинула зал.

Если бы не рассказ Мурбеллы, Одраде приняла бы за начальницу более высокую из двух Досточтимых Матрон. Однако Королева Пауков не отличалась высоким ростом. Очаровательно!

Эта не захватила власть, а пробралась к ней, тщательно обходя все ловушки и трещины на своем пути. Сестры проснулись однажды утром и поняли, что обрели новую Великую Досточтимую Матрону. Вот она — прочно утвердившаяся в центре. Кто может возразить? Через десять минут после того, как покинешь эту женщину, ты вряд ли вспомнишь предмет возражения.

Женщины, в свою очередь, с напряженным вниманием изучали Одраде.

Очень хорошо. В данный момент все так и должно быть.

Внешность Королевы Пауков удивляла. До сего дня у Бене Гессерит не было четкого описания ее физического облика. Были только отрывочные данные, теоретические построения, основанные на фрагментарных свидетельствах. И наконец, вот она, собственной персоной. Маленькая женщина. Видневшееся из-под красной накидки трико обтягивало сухощавые мышцы. Незапоминающееся продолговатое лицо с приторно-сладкими карими глазами, в которых плясали оранжевые огоньки.

Этот маленький рост и невзрачная внешность есть источник гнева и страха, хотя она сама вряд ли осознает это в полной мере. Сейчас у нее есть всепоглощающая цель: я. Что она хочет добиться от меня?

Помощница представляла собой разительный контраст по сравнению с Королевой Пауков. Золотистые волосы тщательно уложены в красивую прическу. Крючковатый нос, тонкие губы, на выступающих скулах туго натянутая кожа. Во взгляде яд.

Одраде снова перевела взгляд на Королеву Пауков. Этот нос трудно описать по памяти, его забудешь через две минуты, после того, как перестанешь на него смотреть.

Она прямолинейна? Видимо, в какой-то мере да.

Брови такого же цвета, как соломенно-желтые волосы. Рот становился видимым только тогда, когда Королева Пауков открывала его; стоило ей закрыть рот, как губы попросту исчезали, настолько тонкими они были. Взгляду не на чем было остановиться, в лице Великой Досточтимой Матроны не было ничего примечательного, поэтому все лицо казалось смазанной маской.

— Итак, ты руководишь Бене Гессерит.

Ничем не примечательный голос. Галахский язык со странными флексиями. Это не жаргон, хотя чувствуется, что Королева Пауков охотно и часто им пользуется. Это явный лингвистический трюк, о котором предупреждала и Мурбелла.