Капитул Дюны
Шрифт:
Одраде находила, что эти наблюдения наилучшим образом подтверждают выводы, сделанные аналитиками Бене Гессерит. Община Сестер знает, как пользоваться такими рычагами.
— Тебе нечего больше сказать? — спросила Дама.
Тяни время.
Одраде задала контрвопрос:
— Мне очень любопытно, почему ты вообще согласилась на эту встречу?
— Почему ты так любопытна?
— Мне кажется, что такое поведение не совсем в вашем характере.
— Мы сами определяем, каким должен быть наш характер!
Как она вспыльчива!
— Но что в нас тебя заинтересовало?
— Ты полагаешь, что мы находим вас интересными?
— Может
На лице Дамы отразилось удовольствие, впрочем, довольно мимолетное.
— Я знала, что вы очарованы нами.
— Экзотическое тянется к экзотическому, — сказала Одраде.
На лице Дамы появилась понимающая усмешка. Она вела себя так, словно ей доставил удовольствие ее любимый умный щенок. Дама встала и подошла к окну. Подозвав к себе Одраде, она показала гостье на начавшие цвести кусты и заговорила на том мягком диалекте, который давался Верховной Матери с большим трудом.
Внутри щелкнуло обостренное чувство опасности. Это был сигнал тревоги, и Одраде погрузилась в параллельный поток сознания, стремясь уловить источник опасности. Что-то в комнате — или угроза исходит от Королевы Пауков? В поведении Дамы не было спонтанности, все, что происходило, производило впечатление заранее отрепетированного и грамотно поставленного спектакля, рассчитанного на эффект.
Кто это — Королева Пауков или за нами следит кто-то еще?
Одраде подумала над этой мыслью, быстро просеивая варианты. Вопросов возникало гораздо больше, чем ответов, что ставило Одраде в положение ментата. Ищи важные аспекты и выявляй скрытые (но упорядоченные основания). Порядок — это всегда продукт человеческой деятельности. Хаос — это сырье, из которого человек творит порядок. Таковы постулаты ментатов; нельзя сказать, что это непререкаемая истина, но зато это прекрасное средство для принятия грамотных решений. Упорядоченное собрание данных в континуальной системе.
Вот и готовая проекция.
Они упиваются хаосом! Предпочитают его порядку! Они зависимы от адреналина!
Итак, Дама — это Дама, Великая Досточтимая Матрона. Она всегда патронесса, всегда превосходит противника.
Никто не следит за нами. Но Дама воображает, что мы торгуемся, и при этом хочет создать видимость, что никогда прежде этим не занималась. Точно! Все сходится!
Дама коснулась неприметного места под окном, и стена тут же сложилась. При этом оказалось, что окно — просто искусно выполненная проекция. Открылся выход на большой балкон, выложенный темно-зеленой плиткой. С балкона были видны заросли, весьма отличающиеся от растений, изображенных на проекции окна. Здесь был сохранен первобытный хаос, дикость была здесь предоставлена самой себе. Эти заросли смотрелись потрясающим контрастом на фоне возделанных садов. Ежевика, поваленные деревья, густые кустарники. На заднем плане огород, по вспаханным грядкам продвигается уборочная машина, оставляющая за собой голую землю.
Они действительно обожают хаос!
Дама улыбнулась и повела Одраде на балкон.
Выйдя вслед за ней, Одраде невольно остановилась, пораженная увиденным. Слева, возле парапета, находилось необычное украшение. Фигура человека, выполненная в натуральную величину из какого-то легкого эфирного материала. Скульптура состояла из перистых плоскостей и искривленных поверхностей.
Скосив глаза на фигуру, Одраде поняла, что художник хотел отобразить человеческое существо вообще. Не мужчина и
Одраде, как зачарованная, смотрела на произведение не в силах оторвать от него взгляд.
Почему я вспомнила о Шиане и ее «Пустоте»?
Подул ветер, и фигура словно пустилась в пляс, иногда переходя на грациозный шаг, потом медленно выполнила пируэт и сделала несколько вращательных движений вытянутой в сторону ногой.
— Эта скульптура называется «Балетный мастер», — сказала Дама. — Когда дует сильный ветер, он бьет ногой. Иногда он бежит, красиво, как марафонец. Иногда производит безобразные движения руками, словно угрожает оружием. Но красивое и безобразное — суть одно и то же. Я думаю, что художник неправильно назвал свое произведение; его следовало бы назвать «Непознанное».
Прекрасное и безобразное — суть одно и то же. Непознанное.
В творении Шианы тоже было что-то ужасное. Одраде почувствовала, как по спине пробежала холодная волна страха.
— Кто автор?
— Не имею ли малейшего понятия. Одна из моих предшественниц привезла скульптуру с одной из сожженных нами планет. Почему это тебя интересует?
Это совершенно дикая сила, которой невозможно управлять. Но вслух она сказала другое:
— Могу предположить, что мы обе ищем основу для взаимопонимания, пытаясь найти между нами какое-то подобие.
В глазах Дамы загорелись рыжие огоньки.
— Возможно, это вы пытаетесь понять нас, но нам нет никакой нужды понимать вас.
— И мы и вы — сообщества женщин.
— Опасно думать, что мы — ваши отпрыски.
Но опыт Мурбеллы показывает, что дело обстоит именно так. Вы возникли от смешения Говорящих Рыб и Преподобных Матерей, оказавшихся в крайне затруднительном положении.
Разыграв простодушие, Одраде спросила:
— Почему это опасно?
Прозвучавший в ответ смех не был веселым. В нем была мстительность.
Одраде снова почувствовала скрытую угрозу. Для определения источника опасности требовалось нечто большее, нежели привычный для Бене Гессерит метод проб и наблюдений. Эти женщины привыкли убивать, когда их охватывал гнев. Это стало рефлексом. Дама сказала об этом, упомянув о своей помощнице, и только сейчас она показала, что у ее терпения есть границы.
Однако она пытается торговаться. Своеобразно, но пытается. Она демонстрирует свои механические чудеса, свою власть, силу и богатство. Она не предлагает союз. Ведьмы, будьте нашими послушными слугами, рабами, и мы многое простим вам. Заполучить последнюю из Миллиона Планет? Нет, конечно, не только это, но число само по себе интересно.
Проявив осторожность, Одраде попыталась изменить подход. Преподобные Матери слишком легко впадают в приспособительные паттерны. Я, конечно, сильно отличаюсь от тебя, но я готова немного прогнуться, чтобы достичь согласия. Такой подход не пройдет с Досточтимыми Матронами. Они не примут ничего, если только им не предложить того, над чем они будут полновластными хозяйками. Проявлением превосходства Дамы над ее Сестрами послужил даже ее жест, которым она позволила Одраде некоторые вольности в общении с собой.