Капкан для глупой кошки (Не трепите богу нервы!)
Шрифт:
– Кобель он, а не вдовец, – прошептала Тамара, резко встала и выскочила с веранды.
«Зацепило!» – удовлетворенно усмехнулась Марина.
Поздно вечером, когда капитально выспавшийся Влад уезжал, Тамара вышла его проводить.
– Когда вернешься? – довольно сухо спросила она.
– Как получится. Присматривай за Ольгой. Придумай с ней что-нибудь, ради бога. Ну все, пока. – Влад торопливо чмокнул «сестрицу» в щеку, сел в «мазду» и укатил.
Через пару минут Тамара уже через кусты неслась в сторону близлежащей деревни к дому бабки Степаниды. Задыхаясь от быстрого бега, через сорок минут она могла лицезреть, как около спрятанной в кромешной темноте «мазды» самозабвенно целуются мужчина и женщина. И хотя в темноте под раскидистыми яблонями бабки Степаниды лиц мужчины и женщины было не рассмотреть, да и машина угадывалась только очертаниями, Тамара не сомневалась: это ее муж с любовницей. Подойти и устроить скандал женщина не решилась, но в душе ее начали зарождаться планы мести один
– Не стесняйся, заходи, устала небось, дорога-то неблизкая, – гостеприимно улыбнулась нахалка. – Ну как, лицезрела? Не расстраивайся. Успокоишься. Все-таки мы, женщины, курицы. Сколько нас мужики обманывают, а мы все верим. Ну, я ладно, новичок в этом деле, а ты, зная своего Славика-Владика как облупленного, как ты могла поверить этому ублюдку?! Знаешь, кто была та баба, в деревне? Нет? И не догадываешься? Ольга Петровна Мазурова. Я еще днем, когда Славик якобы спал у себя в домике, видела, как он огородами уводил ее в деревню. Ты мне не веришь? Иди посмотри, как спит наша «больная». (Ольгу Антон с Митричем, пока Тамара бегала по кустам, уже отправили в город, в больницу.) Поверь, нет ее там, и уже давно. Я ведь правда видела их в деревне, только она не осталась, больно уж ей не хотелось супруга без присмотра оставлять. Вещички у Степаниды покидали и двинулись сюда, представление тебе показывать. Сама знаешь, Владик великий сценарист особого рода. А как ты думаешь, зачем он вообще приезжал?
Тамара метнулась к ковру, откинула его и торопливо открыла сейф, спрятанный под ним.
– Загранпаспорт, банковские сертификаты... все забрал, гад. Сбежал и бросил меня!
Марину позабавило, как точно она попала в цель, сама того не подозревая.
– Ты кто? – хрипло спросила Тамара.
– Ну, это история совсем особая. Вы лупите денежки с мнимых преступников, сначала играете преступление, как на сцене, потом обвиняете в этом лохов бессловесных. Мысль интересная, свежая, но больно все это хлопотно, долго, результатов порой по году ждать приходится. Я беру деньги у настоящих преступников...
– Шантаж? Это уже легче. Что ты хочешь? Сколько?
– Миллион долларов, – не моргнув глазом заявила подруга.
– Девушка, ты ошизела, откуда такие деньги?
– Двести тысяч от Танюши Шишковой, пятьсот тысяч от Стаса Горячева, от Нелли Павловны тысяч триста пятьдесят будет, если ее квартиру быстренько продать. Дальше перечислять? Сколько стоят все те дурачки, что спят по своим комнатам в коммуне? Вы с Владиком так упорно прикидываетесь бедными: ни машины у тебя нет, ни квартирки своей, копите денежки небось на старость достойную. Ну да мне все равно. Не мелочись, Тамара, еще заработаешь.
– Ты ничего не сможешь доказать, – с ненавистью выдавила из себя Шульгина.
– Обижаете, тетенька, – дурашливо хихикнула Марина. – По-вашему, я зря торчала тут столько времени? У меня есть данные на всех, кто находится сейчас в коммуне. Если их пару дней не поить твоим пойлом, они такого порасскажут в милиции о своих кровавых преступлениях...
– Но ведь ничего же не было, – усмехнулась мошенница.
– И ты надеешься, что они погладят тебя за это по головке и оставят жить спокойно дальше? Но это мелочь. Сколько ты дашь за кадры, на которых вы с «братом» вытаскиваете мертвого Стаса из дома, а потом закапываете в лесу? Эти снимки дорогого стоят, особенно если учесть, что я могу указать и место захоронения... Потом Нелли. Ты помнишь, я ведь ухаживала за ней перед смертью. Состав, которым ты ее поила постоянно, Нелли самолично отправила на экспертизу.
– Она не могла, Нелли напрочь лишилась разума, – с сомнением проворчала Тамара.
– Ты ошибаешься, по утрам, когда действие твоих трав немного выветривалось, она бывала довольно адекватна. Многое мне про вас рассказала, а главное, собственноручно написала заявление в милицию с просьбой провести экспертизу напитка, который насильно заставляет ее пить «золовка» (или кем ты ей приходишься) Шульгина Тамара. Я пока не довезла его до места, но могу. Могу!
– Я не храню такую сумму здесь, в деревне...
– Ну, так позвони своему мужу. Пусть привезет. Или боишься, он не захочет расстаться с денежками? Предпочтет слинять с подружкой, а тебя оставит расхлебывать последствия? Я смотрю, у вас в семье нет равноправия, – нарочито накаляла страсти Марина. – Ты тут в деревне маешься, а он все по югам да по кабакам с девушками.
– А кто его спросит?! Эти деньги мои. Ясно?! Мои! – Ноздри Тамары побелели, зрачки расширились. – Кто все придумывал, кто возился тут и сюсюкал с каждым говнюком по месяцу, а то и больше?! Только и умеет, что трупы закапывать, да еще стонет, неприятно ему, видишь ли! Да отпусти мы хоть одного отсюда живым, он бы уже давно парашу скреб ногтями в Сибири. Ты спрашиваешь, как я могла ему доверять? А я и не доверяла, у меня на него вот в этом сундуке столько компромата
Тамара достала из бара бутылку сухого мартини.
– Выпьешь?
Марина отрицательно мотнула головой:
– А я выпью. Мартини для меня как для моих шизиков пойло. Я без него не могу. Крепкого ничего в рот не беру, спиться боюсь в этой дыре.
Тамара запрокинула голову и стала жадно пить прямо из бутылки.
Дальше случилось неожиданное и страшное. Женщина уронила бутылку, лицо ее начало синеть, задыхаясь, она упала на ковер.
– Умерла, – констатировал выскочивший из-за шкафа Антон с видеокамерой. Он приложил ухо к груди Тамары, пощупал пульс. – Я, конечно, не врач, но налицо все признаки отравления. Опередил нас чертов химик. Когда мне позвонили из больницы и сообщили, что в крови Ольги обнаружена лошадиная доза снотворного, я ожидал чего-то подобного. Парень решил, что оказался в безвыходной ситуации, и начал, как говорится, заметать следы. Когда его задержали на посту ГАИ, при нем нашли кучу карточек разных банков заграничных и путевку в Египет. Чуть-чуть не успел парень улететь к морю и пальмам, подальше от наших суетных проблем.
Глава 24
– Так кто же все-таки убил мою бабушку? – Лицо Ольги на больничной подушке казалось неестественно бледным. Правда, врачи сказали, что она быстро идет на поправку. Антон с Митричем вовремя успели привезти ее в больницу. Перед своим побегом Влад вколол ей огромную дозу снотворного, еще сорок – сорок пять минут, и Яна не имела бы возможности беседовать сейчас со своей клиенткой.
– Они оба приложили руку к ее гибели, но непосредственным исполнителем была Тамара. Вся «чертовщина», происходившая с Анфисой Егоровной накануне гибели, лежит полностью на совести Влада, – начал рассказ Антон. Голос его звучал официально и очень торжественно. Еще бы! Работу они проделали, надо прямо сказать, отлично. Есть чем гордиться. – Операцию по изъятию вашего, Ольга, состояния разрабатывали с особой тщательностью, ведь на кону стояли довольно приличные деньги: квартира родителей, огромная бабушкина жилплощадь с зимним садом, дом в Адлере, старинные украшения Анфисы Егоровны – было из-за чего потрудиться. Вы подходили для целей мошенников идеально. Молодая, неопытная девочка, лишившаяся родителей, из родственников только старенькая бабушка. У вас, Оля, ведь очень мало подруг. Полтора года назад состоялось ваше знакомство со Славиком. Вы не придали ему особенного значения, чего нельзя сказать о нем. Аферист стал выжидать удобного момента, да еще в то время он обрабатывал очередную жертву, которую подыскала для него Тамара. Она велела мужу отложить амуры с Ольгой и заняться вплотную Нелли. Длинноносая старая дева казалась ревнивой женщине более предпочтительной. Но все же дошло дело и до вас. Помните, с чего начались «глюки» Анфисы Егоровны? С отравленной заварки. Влад ухитрился подсунуть вам ее в сумку взамен хорошей. Потом якобы случайно встретил вас в лаборатории и предложил свою помощь в анализах. Дальше – больше: с удовольствием помогая в ежедневных походах по магазинам, он сыпал химикаты всюду, где мог. Когда вы стали обедать и ужинать с бабушкой, тактику пришлось поменять. Ольга Мазурова вписывалась в их планы только живой и здоровой. Похитив из сумочки ключи и сделав дубликаты, Влад начал устраивать ночные спектакли для Анфисы Егоровны. Для успокоения бабули был сменен замок. И кто же его менял? Главный персонаж ее ночных кошмаров. Помните, она жаловалась, что видит его во сне. Действительно, иногда сквозь некрепкий старческий сон она смутно видела склонившегося над ней Славика. Сама того не понимая, она подсознательно боялась его. Убивать не входило в планы мошенника, его целью было установление вами опеки над неадекватной старушкой. Женившись на вас, он сумел бы прибрать все к рукам. Владислав вообще не любил убивать, боялся последствий. Поэтому всю «мокрую» работу в их союзе выполняла женщина. Тамара ждать не хотела. Узнав, что оформление опекунства может растянуться на неопределенно длительный срок, она занервничала. История с Нелли подходила к развязке, пора было решать что-то с Ольгой. И как можно быстрее. Оставлять любимого надолго с такой красоткой слишком большое испытание для ревнивой женщины. «Хватит уже валандаться с глупой старухой», – решила она. Забрав ключи у Влада, Тамара идет к Анфисе Егоровне, оглушает ее, выбрасывает в окно, обставляет квартиру в стиле «самоубийство», запирает квартиру на два оборота и уходит. После всех ее преступлений операция с вашей бабушкой для нее чистая забава. Конечно, знать о том, что Анфиса Егоровна больна артритом, она не могла, этим и вызвала подозрения ее внучки.
– Как продвигается следствие? – поинтересовалась у Антона Яна. – Расскажи. Нам все-таки интересно, чем дело кончится.
– Да там, собственно, и делать-то нечего. Материалов, собранных Тамарой, действительно хватит на несколько пожизненных сроков. Там и документы всех убитых ими коммунаров, и письма Шульгиных друг к другу, координаты захоронений трупов. Славик размяк, весь лоск с него слетел, скулит как собака, радуется, что у нас мораторий на смертную казнь. Вон как за свою жизнешку гнилую беспокоится. Валит все на покойную Тамару... Противно его допрашивать, до тошноты.