Капкан для Золушки
Шрифт:
«Ужас какой! – мрачно пробормотала Наталья. – Поехали люди отдыхать, называется. Да и фирме, которая их отправляла, тоже не позавидуешь».
– Следствием установлено, что жертвами неизвестного пока преступника оказались 30-летняя Ирина Коплер и 25-летняя Людмила Петрова. На место происшествия прибыл консул РФ в Таиланде Николай Проничев. Он сообщил, что тела погибших девушек сейчас находятся в полицейском госпитале Бангкока. Оттуда их позже отправят на родину.
Бутерброд выпал из рук Натальи и, как и положено бутерброду, маслом вниз. Ирина Коплер и Люда Петрова 30
Погибшие в Таиланде российские туристки были ЕЕ клиентками. Взревев громче пароходной сирены, она судорожно кинулась одеваться и стартанула на работу. О том, что она не знает, как ей вести себя с Развольским, Наталья благополучно забыла.
Глава восьмая
Газетный «гвоздь» как способ загнать репутацию под крышку гроба
Окно в мир можно закрыть газетой.
Сегодня он ждал на беседу вторую подругу Ангелины Маркеловой. Ту, которая работала в банке. Вообще-то в день гибели Маркеловой он уже встречался с этой самой Светланой Леонидовной Цветковой. Она много курила, много плакала и вроде бы честно отвечала на все вопросы, но к концу разговора Ивану показалось, что она что-то скрывает. Или, как минимум, не договаривает.
Когда через пару дней он решил проверить возникшее ощущение, оказалось, что Светлана Леонидовна убыла в Москву на семинар по банковскому делу. Пришлось ждать ее возвращения.
Она должна была придти через пятнадцать минут, и Бунин лениво перелистывал лежащие перед ним записи. Из них выходило, что Цветковой 34 года. Муж, двое детей. Финансовый институт. Должность старшего кредитного инспектора. Безупречная репутация. Неблизкая, но все же дружба с погибшей.
В кабинет заглянул Сашка Мехов.
– Слыхал, двух наших девиц в Таиланде на пляже замочили!
– Наших – это из России? – лениво уточнил Иван, не любивший телевизор.
– Круче. Из нашего города.
– О! Попали в международный скандал. И кто такие?
– А бес их знает. Одна вроде как социальный педагог, вторая менеджер в строительной компании. Они через фирму VIP-тур ездили. Так что, ежели интересно, можешь там уточнить…
– Неинтересно, – механически ответил Иван. – Слава богу, хоть это мне может быть неинтересно. С этим убийством будем разбираться не мы, а таиландские коллеги. Или тайские? Как правильно?
– Да не знаю я, как правильно, – махнул рукой Мехов.
– И я не знаю. Удальцову жалко.
– А кто это?
– Исполнительный директор VIP-тура. Хорошая баба. За репутацию своего агентства глотку перегрызет. А тут на них как Касьян посмотрел, ей-богу. Наша с тобой убиенная Маркелова их клиенткой была. Потом прямо в туалете у них тетка концы отдала. А теперь еще эти двое.
– Н-да. Был бы я клиентом их агентства, начал бы волноваться за свою шкуру, – задумчиво заметил Мехов.
– Не волнуйся, нам с нашими зарплатами явно не грозит, –
Беседа текла гладко, но как-то вяло. Сидевшая напротив женщина в этот раз не плакала и вообще отлично держала себя в руках. Она охотно отвечала на все вопросы, касающиеся жизни Ангелины Маркеловой, но с каждой минутой Бунин все отчетливее ощущал незримую стену, которую ловко воздвигала между ним и собой подруга погибшей. Минут через тридцать он понял, что эту стену пора разрушить.
– Вот что, Светлана Леонидовна, – резко прервал он собеседницу, которая обстоятельно и подробно рассказывала, какой отличной хозяйкой и поварихой была ее подруга Гелечка, – мне надоело слушать этот бред.
– Почему же бред? – Цветкова округлила глаза. – Кроме того, если вам неинтересно, то подпишите пропуск, и я уйду. Мне тут с вами сидеть тоже не сахар. Тем более что меня на работе ждут.
– Зачем же вы так, Светлана Леонидовна? – Бунин удрученно покачал головой., – Хочу честно вам признаться, что вы не первая принимаете меня за круглого идиота. Но без лишней скромности скажу, что это впечатление обманчиво.
– Я вовсе не держу вас за идиота.
– Тогда почему вы говорите мне всё, кроме правды?
– Вы не можете меня в этом упрекнуть, я еще ни разу вам не солгала!
– Верно. Но врать и не говорить всей правды – это разные вещи. Вы не лжете мне, но и всей правды не говорите.
– И что же я, по-вашему, скрываю?
– Не знаю, – честно признался Бунин, – но в силу определенного опыта полагаю, что вам, как подруге Маркеловой, и как, безусловно, неглупому человеку, известно что-то, что может пролить свет на причину ее гибели. Мне почему-то кажется (и интуиция подсказывает, что я не ошибаюсь), что вы знаете, что вынудило вашу подругу покончить с собой или кто помог ей принять такое решение.
На щеках Цветковой загорелись два алых пятна.
– Видите ли, Иван… – женщина замялась.
– Александрович, – услужливо подсказал Бунин.
– Видите ли, Иван Александрович, на самом деле я, действительно, никогда не вру. Это мой жизненный принцип, понимаете? Но мне очень трудно рассказать вам Гелечкину тайну, потому что она была очень неплохой девочкой, а тут предстает в довольно неприглядном виде.
– Светлана Леонидовна, Ангелины Степановны больше нет. И теперь ее репутации трудно повредить.
– Я понимаю, но…
– Эта тайна касается работы? – внезапно догадался Иван.
– Да.
– И она может как-то повредить вашей репутации?
– Относительно. Я не сделала ничего недозволенного, но знала о том, что натворила Геля, и никому не сказала. Руководство может расценить этот факт как некорпоративное поведение, а я, знаете ли, очень ценю свою работу.
– Давайте договоримся так, вы мне все рассказываете, а я подумаю, как вывести вас из-под удара, хорошо?
– Хорошо, – Цветкова слабо улыбнулась. – Если честно, это и так скоро станет известно. Просто я надеялась скрыть, что была в курсе.