Капо из Акапулько
Шрифт:
— Не снижай скорости и веди катер точно по прямой, — заорал Болан девушке. — Придется поиграть.
Коротко кивнув, она испуганно посмотрела на приближающийся вертолет.
Из бокового отсека Болан вытащил «узи», загнал патрон в патронник и пристроился у борта — с таким расчетом, чтобы из вертолета нельзя было толком разглядеть страшное оружие.
Нагнав катер, вертолет уравнял скорости и теперь как бы завис над носом суденышка на высоте не более пятидесяти футов. Похоже, сидевшие в кабине узнали Марту Канада и несколько расслабились.
Поигрывая «парабеллумом», один из парней решил проявить верх джентльменства — высунувшись в раскрытую дверь, он громко проорал в мегафон:
— Эй, вы, на катере! Настоятельно просим сбавить обороты! Чрезвычайная ситуация! Пожалуйста, остановитесь, мисс Канада!
Полуобернувшись, Марти бросила на Болана взгляд, полный отчаяния. Шум работающих двигателей буквально оглушал. Словно угадав, что имеет в виду Марти, Болан отрицательно покачал головой и подал знак резко изменить курс.
В это время вертолет немного сдвинулся в сторону, и девушка тотчас устремила катер к «стрекозе», намереваясь вновь пристроиться у нее под брюхом.
Подобный маневр явно не понравился сидевшим в вертолете, и, почуяв подвох, они решили не искушать судьбу и приготовились стрелять. Из открытой дверцы высунулся человек, вооруженный полуавтоматической винтовкой, и, когда расстояние сократилось до пятидесяти ярдов, открыл беглый огонь. Вокруг катера мигом запрыгали водяные фонтанчики, а в его пластиковом корпусе появились две пулевые пробоины.
— Вырубай мотор! — рявкнул Болан.
Марти мгновенно отреагировала на команду. Мотор заглох, и, уйдя в воду по самую ватерлинию, катер резко сбавил скорость. Едва движение выровнялось, Болан вскинул «узи».
Пилот среагировал четко, и вертолет также замедлил ход, на что, собственно, и рассчитывал Палач.
Первая очередь из «узи» разнесла в клочья хвостовой двигатель. Потеряв линейную устойчивость, «стрекоза», влекомая центральным двигателем, начала вращаться вокруг вертикальной оси, после чего вертолет неуклюже клюнул носом и совершил какой-то немыслимый пируэт совсем рядом с катером. От резкого толчка оба стрелка вылетели за борт и плюхнулись в море, тогда как пилот из последних сил пытался выровнять подбитую машину.
Следующая очередь безжалостно пропорола обшивку кабины — и бой между воздухом и морем завершился. Железная птица боком рухнула в океан и сразу ушла под воду.
Марти, громко всхлипнув, вцепилась обеими руками в руль.
— Катер наполняется водой, — сообщил ей Болан. — Поехали, но теперь уже не надо никаких гонок.
— Может, кто-то остался в живых? — спросила она далеким, приглушенным голосом. — Если поискать...
— Никто не выжил, — мрачно отрезал Болан. Его внимание привлекли звуки, доносившиеся с берега: «Сиворд» только что налетел на камни возле пирса и начал тонуть.
— Просто ужас, просто ужас! — Тело Марти содрогалось от рыданий. — Как ты мог сделать это?
Болан предпочел не выяснять,
— Кто управляет катером: ты или я? — холодно поинтересовался Мак.
— Конечно же, не я! — с вызовом ответила она. Он решительно отодвинул ее в сторону и сел за руль.
Не успеешь и глазом моргнуть, как половина всей военной морской базы соберется здесь, — наверняка, те, кому следует, засекли перестрелку.
А катер набирал воду с угрожающей быстротой.
— Присмотри какой-нибудь подходящий участок на берегу, — посоветовал Болан. — Ты хорошо плаваешь?
— Нормально, — безжизненным тоном ответила Марти.
Болан возлагал на это большие надежды.
Он выиграл бой, но потерял катер.
А может быть, он потерял и нечто большее. Кто знает...
Джонни Ройал лежал на пляже рядом со своей виллой и лениво попивал виски, отмечая воистину эпохальное событие, свидетелем которого он стал. Еще бы! Не каждый день случаются настоящие кораблекрушения. Теперь к месту катастрофы, наверняка, уже устремились сотни лодок и катеров. Людей хлебом не корми — дай поглазеть на что-нибудь из ряда вон, в особенности страшненькое. И, надо полагать, паром, курсирующий между Катеной и Пуэрто-Маркез, теперь до отказа забит праздными туристами и любителями острых ощущений.
Актер невольно хихикнул, представив себе Макса, который наблюдал сейчас весь этот бедлам перед своим домом.
«И это ведь еще самое лучшее, — подумал он, — из всего, что могло случиться с таким сукиным сыном».
И тут в ста ярдах от берега Джон Ройал заметил двух пловцов, направлявшихся к пляжу.
В принципе посторонние купальщики были здесь довольно частым явлением. Ведь этот пляж принадлежал Ройалу чисто условно, ибо все мексиканские пляжи давным-давно превратились в общественные места. Удивляло другое: уж что-то чересчур далеко в море забрались эти пловцы. Более того, судя по измученному выражению на их лицах, они, похоже, проделали изрядный путь, прежде чем оказались в поле зрения Ройала.
Люди попали в беду! Теперь это стало очевидно.
Джон Ройал отшвырнул недопитую бутылку и побежал на пирс, готовый при первой необходимости бросить пловцам спасательные круги.
И тут он обнаружил, что, собственно, усердствовать ему и ни к чему. Мужчина и женщина усердно подгребали к берегу, поддерживаемые надувными поясами.
А-га...
В голове Джонни Ройала молнией промелькнули недавние события: сумятица с яхтой, вертолет, быстроходный катер и стрельба... Вот оно что!
На самом дне желудка Джонни Ройала начал оседать отвратительный комок. Он повернулся спиной к морю, медленно вернулся к своему шезлонгу и хорошенько хлебнул из початой бутылки. Затем со вздохом поднялся в дом, достал пистолет и, зарядив его, спустился во двор.