Кара Господа
Шрифт:
— Смотри-ка, мы Охотницу твою впечатлить смогли! — хихикнул Йода.
— Это круче, чем световой меч! — заворожено глядя на трость, я подошла ближе и коснулась холодной гладкой поверхности.
— Кто бы спорил! — старикан довольно хихикнул.
— Могу себе такую же сделать. — Ревниво полыхнув глазами, прошипел Горан.
— Только джедаям владеть такой тростью позволено! — не упустил возможности Йоган.
— Понял? — я расхохоталась, глядя на недовольное лицо Драгана.
— Зато тебя любит принцесса Лея, малыш!
— Это самое главное! — он улыбнулся,
— Хватит нежничать! — старикан повернул голову кобры на трости, и клинок скользнул внутрь. — Покажи-ка наставнику, юный Драган, чему научился.
— Иди, юный Драган. — хихикнула я. — Как там в фильме было? Великий учитель древности? Надери ему зад, малыш!
— Я сам древность уже. — Йода потер плешь на голове. — Такое помню — ни один историк не поверит, если расскажу!
— У каждого из вас такая интересная жизнь! — я потрясенно покачала головой.
— Когда-нибудь поведаю тебе о детстве и юности этого шалопая. — Пообещал польщенный старик.
— Упаси, Господь! — Горан закатил глаза.
— А я предупреждал, что придет время, когда твое сердце и душа будут принадлежать прекрасной деве, перед которой тебе будет стыдно за свои проделки!
— Да, было дело.
— Хорошо. Давай уже приступим. И, как всегда, двое их. Не больше и не меньше. Учитель и ученик.
Ей-богу, он знает все "Звездные войны" наизусть!
Полюбовавшись на их тренировку, я направилась в сад.
— Саяна, куда ты? — сразу же понеслось вслед.
— Просто вокруг дома погуляю.
— Может…
— Не волнуйся, у нас охранников больше, чем здесь деревьев!
Горан
— Ты что творишь? — напрямик спросил Йоган, когда мы остались одни.
— Сам не знаю, — с тоской глядя вслед Саяне, прошептал я.
— Горан, она смертная! И Соболева! — в его глазах было столько укора, что захотелось начать горячиться, приводя разные доводы — все, что угодно, лишь бы доказать свою правоту.
Но мне уже почти триста лет, а не тридцать. Поэтому я лишь печально улыбнулся, развел руки в стороны и тихо сказал:
— Я люблю ее.
— Та самая, да? — порицание во взгляде Йогана сменилось сочувствием, с искоркой любопытства. — Знал, когда-нибудь такая тебе встретится. Но чем ты думал, когда давал ей кровь?!
— Это так очевидно? — я с горечью усмехнулся. Ответ, в принципе, не требовался, проницательность учителя была у всех на слуху, когда мне еще приходилось под его присмотром орудовать деревянным мечом.
— Не для всех, — нехотя ответил он и потер переносицу двумя пальцами — жест, который я в детстве, скопировав с него, использовал с умным видом по сотне раз на дню, доводя Антуна до бешенства. — Но мне-то видно, что боевые умения девушке с ней, с кровью твоей перешли, такому смертного и за двадцать лет не обучишь! Она те же приемы неосознанно использует, которым я сам тебя и обучил! Однако ты же знаешь последствия этого! Кровь давать смертному санклитам не просто так запрещено!
— Она умирала, — опять, как есть, просто ответил я. — Готов был заплатить любую цену, лишь бы Саяна
— Ох, и влип ты! — Йоган покачал головой. — А учитывая характерец этой прелестной особы, который твоя кровь еще и яростью Драганов разбавила, влип вдвойне!
— Втройне! — я покачал головой. Саяна — черт в юбке, верно. Да и пусть! Зачем сопротивляться этой прекрасной дьяволице? Пусть делает, что пожелает, только пусть любит!
— А про своих родителей она знает? — ударил в самое больное учитель. — Ясно, не сказал. — По лицу понял он. — Осознаешь ведь, что рано или поздно Саяна все узнает?
— Я расскажу ей правду.
— Но доказать не сможешь.
— Не смогу.
— Великий труд — поверить сердцем, когда весь мир твердит иное. Думаешь, выдержит ее любовь такое?
— Только на то и уповаю!
Саяна
Дюжие мальчики проводили меня напряженными взглядами и двинулись следом. Как же хочется одиночества — хоть ненадолго! Я прошла вдоль длинных зеленых стен ювелирно подрезанного кустарника — ни миллиметра свободы. У меня также. Чувствую себя бабочкой, которая только что вылезла из куколки в спичечном коробке — места мало, со всех сторон давит, нежные крылья деформируются, а где-то под голубым небом бесконечные поля с цветами, что сочатся нектаром.
Кстати, о прекрасном. Нос сам по себе втянул воздух. Дивный аромат! Что это, интересно? Забыв известную поговорку о том, что случается с любопытными девушками, я нырнула в едва заметный проход в стене из кустарника и попала в островок рая на земле.
Небольшие, чуть выше меня пальмы, напоминающие смесь слоновьих ног — шероховатых, серых, с наплывающими друг на друга чешуйками, и ананаса — задорно торчащим вверх небольшим кустом листов на верхушке, обрамляли пруд с рыбами, что лениво двигали плавниками. Пройдя дальше, я увидела дерево, ветви которого провисали до земли под тяжестью крупных ярко-розовых цветов. Легкий ветерок гладил перезрелые соцветия, заставляя их, кружась, осыпаться на землю. Часть лепестков упала в бассейн, и среди этого цветочного покрывала, что мягко колыхалось на поверхности, я не сразу заметила его.
Один из фаворитов Лилианы, молодой парень — хотя у санклитов попробуй угадай, бесшумно двинулся в мою сторону, не сводя глаз, как аллигатор, нацелившийся на жертву. Я начала пятиться, но он выскользнул из воды и, полностью голый, бросился на меня. Испугаться я не успела. Как со мной часто бывает в стрессовых ситуациях, мозг отложил эти реакции на потом. Думалось только о том, как красива бронзовая кожа этого существа.
Первую атаку я отразила на рефлексах. Тело словно само знало, что и как делать. Молниеносно скользнув сторону, мне удалось нанести ему удар в ногу, заставив встать на одно колено и толкнуть в спину ногой. Это дало несколько секунд — и только. Развернувшись в прыжке, противник вновь метнулся ко мне. шипя, как сотня змей. Я вновь ушла с линии атаки, но некстати натолкнулась спиной на малышку-пальму и замешкалась. А ведь Горан учил — всегда проверять, что сзади, дабы не оказаться в ловушке!