Кара Господа

Амеличева Елена

В глазах твари засветилось торжество. Уверенный в себе, он выбросил вперед руку. Одно касание — всего на несколько секунд — и меня не станет. Время замедлилось, словно застывающая смола. Бронзовая грудь изогнулась колесом и со смачным хрустом-хлопком выпустила наружу окровавленное острие. Алая струйка скользнула на живот. В глазах фаворита Лилианы вспыхнули недоумение и обида. Взмахнув руками, он покачнулся, но все же сделал шаг в мою сторону, уже оседая на землю.

Я вжалась в ствол пальмы, не в силах сдвинуться с места,

глядя, как это существо ползет ко мне.

— В упрямстве тебе не откажешь! — Йоган надавил ногой ему на спину.

Зашипев, тварь вытянула вперед руки в последней попытке достать меня. Ногти вспороли землю глубокими бороздами. Хрипло застонав, он вздрогнул в последний раз и обмяк.

— Спасибо. — С трудом смогла выговорить я.

— Не за что. — Йода усмехнулся, вытер лезвие и повернул головку кобры на трости, убрав его. — Дай догадаюсь, Горану не говорить?

— Если можно. Он и так на нервах постоянно.

— Хорошо. Иди, твой Ромео уже обыскался, наверное. Я разберусь с этим.

— Мужчина кивнул на труп.

— Спасибо. — На дрожащих ногах дойдя до проема в стене из кустарника, я шагнула в него.

— Вам было сказано — глаз с нее не сводить! — донесся до меня раздраженный голос Драгана. — Что сложного?! Как она смогла ускользнуть?! Всем искать!

— Не надо искать, я уже нашлась.

— Саяна!!! — он метнулся ко мне и рывком прижал к себе. — Невозможное существо! Где ты была?!

— Гуляла по саду. Успокойся, все хорошо.

— Родная… Господи! — мужчина уткнулся лицом в мои волосы. — Так люблю тебя! — Горан подхватил меня на руки и утащил в дом.

— И я тебя люблю.

Хочу забыть о полных ненависти глазах и руках, скребущих по земле из последних сил. Прогнать тот ужас, что отравил душу, когда эта тварь бросилась на меня. И перестать снова и снова слышать смачный хруст- хлопок, с которым лопнула бронзовая кожа, выпустив наружу окровавленное острие. Пусть обожаемое стальное кольцо рук моего санклита прижмет меня к его горячему дрожащему телу, прогонит прочь все мысли и дарует наслаждение.

Но скромным планам не суждено было сбыться — испытания только начинались. Стук в дверь прозвучал как раз в тот момент, когда я, целуя санклита, начала подталкивать его к кровати.

— Пусть идут к черту! — хрипло прошептал Драган.

Стук повторился.

— Давай узнаем, кто это и чего хочет. — Предложила я.

— Как скажешь. — Со вздохом сдался он. — Войдите!

Дверь медленно открылась, и под хорошо знакомый аккомпанемент стука посоха в комнату важно прошествовал слуга главы клана.

— Госпожа Лилиана приказала вашей девушке явиться к ней, господин Драган. — Сообщил он, склонив голову перед Гораном.

— Ни за что! — побледнев и сжав кулаки, прорычал любимый, двинувшись на него.

— Успокойся. — Я успела встать между ними. — Мне ничего не угрожает.

— Еще как угрожает! Никуда не

отпущу! Ни в коем случае!

— Не смей мне приказывать! — его слова всколыхнули недавнюю обиду. — Никогда!

— Саяна!

— Ты обещал! Или это были пустые слова?

— Любимая!

— Все будет хорошо. У меня нет желания дрожать перед ней! — я обернулась к верному псу Лилианы. — Пойдемте.

— Умоляю, воздух мой, одумайся! — обхватив меня за талию, срывающимся голосом взмолился санклит.

— Отпусти. — Стальное кольцо разжалось, и я пошла вслед за слугой главы клана.

Глава 4 Корм для рыбок

Саяна

Личные покои госпожи Лилианы — или правильнее будет сказать Ее Величества? — впечатляли. В первую очередь — высотой потолков и обилием золота. Им было отделано все — от пола до потолка. А уж о причудливых мозаиках, выложенных, наверняка, не из стекла — оно так не сияет, а из драгоценных камней, вообще молчу. Какой уж тут Версаль! Если бы Людовик XIV позволил себе такое, французская революция случилась бы гораздо раньше!

Через стеклянный потолок в огромное помещение щедро лился солнечный свет, заставляя ярко вспыхивать и переливаться выложенные янтарем стены и огромный овальный бассейн в центре. Около него на белоснежной кушетке с завитками из слоновой кости возлежала — иначе и не скажешь, Лилиана в купальнике. Юные мальчики-филиппинцы делали ей массаж, старательно разминая божественное тело. Фавориты обоих полов окружали главу клана как облако мошкары, полулежа на россыпи разноцветных подушек и покрывал перед низкими столиками.

Стук посоха заставил женщину поднять голову.

— И как же Горан отпустил свою драгоценную игрушку в мое логово? — насмешливо глядя на меня, пропела она мелодичным голосом.

— Мне удалось убедить его в том, что глава клана достаточно мудра, чтобы не нарушать те законы, которые сама же должна защищать.

— Ясно. — Она кисло улыбнулась. — Как тебе мои покои? Впечатляют, не правда ли?

— Да. — Я кивнула, не став уточнять, что поражает меня то, что на стоимость отделки гигантского помещения можно было сделать десятки тысяч жизненно необходимых операций для малышей из моего фонда. Да еще и на период реабилитации с лихвой денег бы осталось.

— Проходи, присаживайся.

Я обошла бассейн и заметила на столиках горки белого порошка.

— Угощайся.

— Нет, спасибо.

— Не очень-то вежливо отказываться от угощения!

— Не очень-то вежливо предлагать мне кокаин. — Раздраженно сорвалось с моих губ. — Ты ведь прекрасно осведомлена о том, как он исковеркал мне жизнь.

— Да, было бы куда проще, если бы ты вышла тогда замуж и обзавелась детьми. — Пробормотала женщина, приподнявшись.

— А что бы это изменило? — не удержалась я, усмехнувшись.