Кара Рентл. Расхитительница иллюзий
Шрифт:
Сейчас я здесь, дома, но чувствую себя чужой. Вместе с потерей того мира, будь он даже лишь моей выдумкой и бредом, мне кажется, что я теряю и часть моей души. Ту часть моего существа, что ещё мгновение и она могла поверить во всемогущество и предназначение. Ту часть, которая, ещё чуть-чуть и могла влюбиться в этого мамонта, с запахом корицы.
В глазах щиплет и слёзы тоненькой, горячей струйкой текут из глаз.
— Милая, не плачь, всё хорошо. Всё будет хорошо, ты вернулась! — Алекс мягким движением гладит меня по волосам.
Молчу, потому что не хочу врать.
В эту самую секунду, мне кажется, что даже та пустыня, с её растрескавшейся землёй и бездной, лучшее место, чем-то, где я сейчас. Почему-то теперь, мне кажется, что здесь всё лишь отблеск теней. Как если бы тени были объектами и формой, а предметы и люди лишь проекциями и их отражением. Поэтому все краски тусклые и серые. От этих мыслей меня мутит.
Закрыв глаза и направив всю свою волю на то, чтобы телепортироваться, сжимаю кулаки, крепко-крепко стискиваю зубы и сосредоточиваюсь на своём огромном желании оказаться в Мире Магии, где-то там, неважно где именно… Задерживаю дыхание… Открываю глаза…
Но ничего не меняется. Всё та же палата и те же лица. В бессилии откидываюсь на подушку.
— Дорогая, всё хорошо, ты жива! Доктор сказал, что если в ближайшее время ты выйдешь из комы, то у тебя будут все шансы на восстановление! И чудо свершилось! Не плачь, родная, не плачь, вместе мы справимся, — тараторит Алекс, покрывая моё лицо поцелуями.
Перевожу взгляд с одного на другую и почему-то думаю, что больше никогда не смогу с ними быть, тем человеком, которым была до этого.
В палату, улыбаясь, заходит доктор. Его жизнерадостное лицо вызывает во мне её больший приступ отчаяния. Он подходит к мониторам, берёт за запястье и, помолчав несколько секунда, произносит:
— Отличные новости, мисс Картер. Сейчас мы подготовим всё и проведём все необходимые тесты и анализы. Посмотрим вас изнутри, так сказать. Думаю, вы быстро пойдёте на поправку.
При упоминании анализов я делаю глубокий и протяжный выдох. Хочется попасть хоть обратно в лабораторию к Йозефу и Нике, но лишь бы не чувствовать своё бессилие, не видеть все эти лица и не думать о том, что это было лишь в моём воображении. Перед глазами выстраивается образ Дарио. Он стоит на обрыве и протягивает ко мне руки…
Чувство беспомощности, от невозможности вернуться и прикоснуться к нему накрывает меня с головой. Сердце заполняет тоска и боль. Датчики на компьютере пронзительно и противно пищат.
— Не волнуйтесь, мисс Картер, вы в надёжных руках, вы вас быстро поставим на ноги.
Я переворачиваюсь на другой бок и еле слышно говорю:
— Спасибо вам за всё, и простите, что прошу вас об этом, но могли бы вы оставить меня одну. Я хочу отдохнуть и поспать немного.
— Отличная идея! — доктор ещё что-то записывает в своём блокноте.
— Ваша невеста пришла в себя, опасность миновала, — обращается он к Алексу. — Теперь и вы можете пойти отдохнуть. С ней всё будет хорошо, не волнуйтесь.
— Да, конечно, любимая, отдыхай, мы придём тебя проведать позже, — Алекс поднимается, целует меня в голову. Я даже не оборачиваюсь, хотя и понимаю, как некрасиво выглядит моё поведение. Затем слышу, как они выходят из комнаты и за ними закрывается дверь.
И здесь, наконец-то, я даю волю своим чувствам. Рыдаю взахлёб. Вот теперь я точно ощущаю, что моя жизнь кончилась.
Глава 23. Рычание надежды
Лежу, свернувшись калачиком на кровати, подтянув колени к самому подбородку. Слёзы катятся по щекам, взгляд устремлён прямо перед собой, но я ничего вокруг не замечаю. Пытаюсь заглянуть сквозь пространство и время и понять, как могло случиться, что я вновь вижу Алекса и Сару.
Неужели видения в коме настолько реальны, что, создавая яркую иллюзию, со всей гаммой чувств и ощущений, человеку может казаться, что всё это происходит на самом деле?
Я всегда и при любых обстоятельствах отличаю сны от реальности. И точно знаю, что Дарио, Олег и даже этот придурок Йозеф с его подручной Никой не иллюзия, не сон.
Прокручивая воспоминание о падении в пропасть снова и снова, пытаюсь отыскать ту зацепку, которая подскажет мне хоть что-нибудь. Но анализ последнего момента моей жизни, перед тем как очнуться здесь, приносит лишь большее раздражение. Меня всё сильнее засасывает в чёрную дыру под названием “безнадёга”.
Очень хочется разозлиться, ощутить ту дикую ярость, что так будоражит мою кровь, позволяя чувствовать себя живой и даже сражаться с чудовищем, но складывается впечатление, как будто кто-то вытащил из меня батарейки. Тотальная беспомощность и собственная никчёмность накрывают меня с головой, точно покрывалом.
Олег-сенсей, будь он даже только плодом моего воображения, как-то давал мне технику успокоения для работы со страхами и сомнениями. Я решаю попробовать.
Закрываю глаза и считаю вдохи и выдохи, представляя, что всё, что со мной сейчас происходит — это лишь тёмные облака, тучи, которые закрывают небосклон и отражаются в зеркально-чистой глади прозрачного горного озера. Я смотрю на отражения этих облаков на воде и дышу, грубо и медленно. Наставник учил, что надо просто переждать, ничего не предпринимать, никак с ними не бороться. А просто ждать и наблюдать. Поверхность озера остаётся всегда спокойной, даже если в ней отражаются тучи. Вода не бурлит и не кипит от этого. И тучи продолжают свой бег по небосводу. Нужно помнить только о том, чтобы не смотреть на небо, а лишь вглядываться в отражение в озере и продолжать дышать и ждать.
Какое-то время наблюдаю за своей внутренней тишиной, пока на небе внутреннего взора не остаётся ни облачка. Постепенно сердце успокаивается, дыхание выравнивается, и я открываю глаза.
Белый пластиковый контейнер, похожий на те, что используют для грязного белья, привлекает моё внимание. Он стоит чуть поодаль от кровати, в углу возле кресла.
Осторожно встаю и, таща за собой стойку с капельницей, приближаюсь к нему. Открываю крышку и вижу там одежду, в которой я была в пустыне на краю каньона. Моё сердцебиение вновь учащается.