Каракалпак - Намэ
Шрифт:
Так же и среди мужчин. Пока разделывается туша барана, пока она кипит в котле, самые нетерпеливые отрезают полоску мяса и жарят ее на огне. Им невтерпеж испробовать вкус мяса непременно до начала тоя.
Есть и торопливые читатели. Чтобы удовлетворить их любопытство, я «отщипну кусочек» от замысла этой книги.
Существует у нас древний обычай: когда в ауле появляется на свет новый человек, счастливые родители приглашают в дом самого почтенного, уважаемого старца, чтобы он нарек новорожденного. Конечно, при этом учитываются желания отца и матери, мало того — выслушивают и родственников, и знакомых, ведь все ждали появления будущего человека и заранее искали для него подходящее имя. Но когда оно
Книги как люди, хоть их нарекают иначе.
И еще. Предание, пересказанное коше-бием. [5] Нижеследующий инцидент имел место быть в первобытный период минувшей истории. Как только количественная численность потомков Адама возросла до уровня такой степени, что они стали разделяться на самостоятельные группы, так в сей же момент бог составил себе специальный список, куда занес большое множество придуманных им названий, и с этим списком на руках отправился к людям с целью присвоения каждой группе своего отдельного наименования.
Note5
Коше-бий — вожак, руководитель улицы. Это не чин и не выборная должность. Их никто не назначает сверху, но я не помню, чтобы за них когда-либо голосовали. Однако свой коше-бий есть в каждом ауле и даже на каждой городской улице. Это в большинстве своем расторопные, общительные люди, зачастую шутники, балагуры, но в то же время — весьма решительные, настойчивые и не лишенные организаторской жилки. Они решают споры между соседями и устраняют мелкие дрязги. Без них не обходится на улице ни одна свадьба, ни одни родины или поминки. Если в каком-то доме той, они созывают соседок в помощь хозяйке, добывают недостающую посуду, стулья и прочее. Они же при необходимости помогают расселить по домам на ночлег приезжих гостей.
Наш аульный коше-бий считал себя начальником и потому любил казенные слова, искренне полагая, что звучат они «солидно» и «научно». А уж как у него это получалось, судить читателю.
Делалось это так: встречает всевышний каких-нибудь людей и спрашивает:
— Кто вы такие?
Если они отвечают: «Мы и сами не знаем», тогда он их выстраивает, заглядывает в вышеупомянутый список и трижды громко восклицает на весь мир:
— Инглис! Инглис! Инглис!!! Или:
— Рус! Рус!! Рус!!! Или:
— Узбек! Узбек!! Узбек!!!
А потом соответственно в собственном списке против каждого присвоенного имени ставит галочку, чтобы не путаться и не повторяться. Те же народы, которые из божеских уст услышали свое имя, начинают ликовать, выражая свою радость при помощи песен и танцев.
Когда присвоение имен закончилось и в списке не осталось ни одной строки, не отмеченной галочкой, всевышний отправился обратно, но решил прогуляться окольным путем. И вот в том районе, где река Аму впадает в Аральское море, увидел он камышовые лачуги и живущих в них неучтенных людей.
— Кто вы такие? — вопрошает он.
— Сами не знаем, господи. Но люд мы тебе подведомственный и ждем от тебя всяческих благ.
— Как так не знаете? — изумился всевышний.-,Я же дал вам имя.
— Нет, господи, — возражает неучтенный народ, — никогда и ничего ты нам не давал.
— Не мог же я просчитаться, — недоумевает бог. — В списке-то все наличествующие имена уже исчерпаны.
— Этого
— Ничего-то вы не знаете. Темные вы какие-то. И, видать, по темноте своей прошляпили раздачу имен. Так вот и назову вас-«темные шляпы»-каракалпаки.
— Поступай, господи, как знаешь. Мы в твоей воле, но только сделай все по закону, прокричи и наше имя трижды на весь мир.
– Ну уж нет, — отвечает бог, — идите-ка лучше по свету, поищите, не затерялось ли где все-таки лишнее имечко. А если не сыщется, то присоединяйтесь к какому-нибудь из нареченных народов хотя бы на время. А я за этот период проверю небесную учетность. Коли и впрямь промашка вышла, то подкорректирую список в сторону увеличения. Будет, будет вам имя, не беспокойтесь.
Сказал и удалился.
А безымянный народ пошел по миру. Услышали люди, что в европейском списке есть невостребованные имена-«печенеги» и «черные клобуки», — отправились в Европу. И кто бы ни крикнул, кто бы ни позвал: «Эй, черные клобуки!», «Эй, печенеги!»- они с готовностью откликались. Но все же при этом постоянно ощущали, что имена эти не богом данные, а потому решили продолжить поиск собственного имени.
Затем услышали, что в азиатском списке пустуют имена «кула хи сиях» и «калпак», [6]– повернули в Азию. И теперь кто бы ни окликнул: «Эй, кула хи сиях!», «Эй, калпак!» — тут же отзывались: «Это мы…» Но и здесь бывшие неведомые люди не обрели почета, не стали именитыми.
Так и скитались, и мыкались они в течение нескольких веков. Наконец решили воротиться на прежнее местопребывание в устье реки Аму, где чувствовали себя дома, где сам бог хоть и в шутку, хоть и мимоходом, но все ж таки дал им имя. Какое-никакое, но дал.
Note6
Названия каракалпаков у разных народов.
Из-за того, что каракалпаки вечно тянули уши к небу, вечно ждали голоса всевышнего, не позовет ли он их, из-за этого уши у каракалпаков продолговатые, гораздо длиннее, чем у людей других национальностей…
В третий раз я выношу в заглавие своего романа слово «каракалпак». В третий раз я нарекаю свою книгу именем своего народа, чтобы, как и положено по древнему обычаю, трижды возвестить это имя всему миру.
Каракалпак! Каракалпак!! Каракалпак!!!
Вопрос. Почему для новой книги я выбрал непривычный для себя жанр романа-эссе, выбрал новую и не опробованную мною форму?
Ответ. У нас есть поговорка: «Кто ошибается впервые, тот еще не ошибается, а пробует; кто повторяет ошибку, тот уже не ошибается, а заблуждается».
Мой дедушка меня поучал: «Как подрастешь и надумаешь строить свой дом — не торопись. А то смолоду все мы чуть что — сразу землю рыть да саман месить. А ты пройдись по соседям, осмотри не меньше дюжины домов. Все разузнай, расспроси. Но не затем, чтобы кому-то вторить или что-то брать за образец, а затем, чтобы никого не повторять. Тогда это будет твой дом».
Коше-бий советовал:«Хочешь научиться играть на дутаре, так не бренчи без толку, а возьми инструмент у знатного музыканта, послушай, какой у него регистр, подстройся и пальцами коснись его двенадцать раз. Только при этом условии и добьешься полного унисона».
Моя мать говорила, памятуя, что однажды в детстве я сильно испугался воды: «Станешь учиться плавать, так начинай с мелководья. Потихоньку. И прежде чем бухнуться в воду, не забудь двенадцать раз макнуться, чтобы привыкнуть».