Карамелька

Огненная Любовь

Удар!

Чужой кулак пролетел в сантиметрах от моей головы, с треском врезаясь в стену, пробивая штукатурку и каменную кладку. Нависнув надо мной, опираясь руками на то, что осталось от стены, имсит Ирадий шумно дышал. Грудь его вздымалась, но веки были закрыты. На лице застыла болезненная гримаса.

К собственной чести, пусть я и испугалась, подпрыгнула на месте, но не зажмурилась, не попыталась сбежать. Стойко перетерпела страх, понимая, что в этих стенах он ничего не сможет мне сделать. Меня защищает устав военной академии. По крайней

мере от тех, кто пришел сюда извне и не является новобранцем, курсантом и тому подобное.

Дверь распахнулась рывком, массивный осколок кирпича прокатился по полу.

Аускомандир восьмой группы огромными глазами взирал на представшую картину, но, едва по кабинету прокатилось раскатистое: “Вон!” — пулей вылетел обратно в коридор.

— У тебя есть ответ на любое мое действие, на любые слова, не так ли? — явно борясь с собой, произнес имсит.

Смотрела вниз, сосредоточившись на осколках стены, но чужие пальцы ловко исправили эту оплошность. Обхватив мой подбородок, мужчина вынудил меня посмотреть ему в глаза. Мимолетом отметила то, какая горячая у него кожа. Чувствовала жар — настолько близко он стоял.

Молодое лицо, нечеловеческие глаза, хищные черты лица. Да, сейчас он гораздо больше походил на хищника, нежели в нашу первую встречу, когда нас разделяло стекло и несколько метров пространства.

— У меня было достаточно времени, чтобы подготовиться. Если вы не перестанете оказывать на меня давление, я подам на вас рапорт, — голос мой дрогнул на последнем слове, с потрохами выдавая истинные эмоции, и это заставило веркомандира поморщиться, вновь закрыть веки и…

Отпустить меня. Отступить. Сделать сначала один шаг назад, а затем и второй.

Повернувшись ко мне спиной, мужчина замер, будто увлекся видом из окна. Только тонкая струйка крови стекала по его кулаку, алыми каплями приземляясь на деревянный пол.

— Значит, смерть для тебя предпочтительнее, чем жизнь со мной? Я настолько тебе противен? — спросил он глухо, а из его голоса молниеносно исчезли все краски.

— Мне противно быть вещью, которую покупают и продают. Я — человек, имсит Ирадий. Я имею право на свободу выбора, каким бы ни был этот выбор. Моя свобода, моя жизнь — это все, что у меня есть. Здесь мою свободу будут отстаивать, а жизнь… Стань я вашей женой, и неизвестно, как долго бы я оставалась живой. Здесь шансов остаться в живых у меня значительно больше.

— С чего такая уверенность? — прозвучало совсем тихо, даже устало.

— Потому что я готова сражаться, товарищ веркомандир. С вами, с аускомандиром, с капитаном, другими новобранцами. Да хоть со всей академией. Это моя жизнь, и я не позволю никому ее разрушить, — проговорила воинственно и уже спокойнее добавила: — Я ведь немногого хочу, имсит Ирадий. Попробовать воздушные пирожные, что продают на третьем уровне. Посмотреть другие планеты. Побывать за штурвалом космического корабля. Взглянуть на представителей инопланетных рас. Еще раз прокатиться с горки в аквапарке…

— Но я же могу тебе

все это дать! — резко обернулся он. Его глаза светились, полыхали серебром! — Я могу купить тебе миллиард пирожных!

— Нет, — покачала я головой, неловко стирая с щеки прорвавшуюся слезинку. — У ваших пирожных не будет вкуса свободы.

— Уходи, — то единственное, что я услышала напоследок, и бегом последовала приказу.

Вылетев за дверь, едва не сбила с ног своего аускомандира, который явно грел уши.

Дверь за моей спиной закрылась, и в тот же момент в кабинете раздался грохот. Мы подпрыгнули вместе, но в отличие от меня мужчина дар речи не утратил.

— Чего встала? Бегом в общежитие!

— Есть, товарищ аускомандир!

Коридор, лестница, первый этаж, удивленные взгляды военных — все это промчалось мимо меня. Лишь оказавшись на улице, я перевела дыхание и наконец-то с трудом, с огромным усилием разжала словно одеревеневшие пальцы.

На ладони ярким кровавым пятном отпечаталась звездочка от кондитерской насадки для крема. Кожу пощипывало, к пальцам возвращалась чувствительность, но далеко свою единственную защиту я не убирала. Вновь засунула в рукав куртки, потому что это был только первый мой бой. Знала, таких боев еще будет сотни. Не с этим имситом. С любым, кто усомнится во мне и захочет проверить меня или мою психику на прочность.

Не торопилась. До общежития шла медленно и будто снова училась дышать. Каждый следующий вдох дарил все больше спокойствия, все больше уверенности. Уверенности в себе, потому что да — я это сделала. Я сумела отстоять себя несмотря на то, что мне было по-настоящему страшно.

Только едва уловимый аромат моря и грозы до сих пор меня так и преследовал.

Казалось, я пропиталась им вся. Желание принять душ было почти нестерпимым, но я не могла себе этого позволить. До тех пор, пока не получу соответствующий приказ или не ознакомлюсь с расписанием дня.

На самом деле я мало что знала о военной академии. Земля полнится слухами, но слухами едиными сыт не будешь. Чему-то я находила подтверждение, что-то узнавала случайно, просто оказавшись в правильном месте и в правильное время. В любом случае информации было категорически мало. Категорически мало для того, кто собирался здесь выжить. Это упущение нужно было срочно исправлять.

Холл первого этажа общежития встретил меня скрипом и грохотом, на который у меня просто уже не было моральных сил реагировать.

— Черт бы тебя побрал! — выругался часовой, уронивший оружие на пол.

Я на его реплику никак не отреагировала. Понимала, что нервный парень от желания спать, но ему это не грозило еще добрую половину суток.

Поднявшись по лестнице, я безошибочно прошла к двери, за которой скрывалась комната нашей группы. Открыв ее, собиралась войти, но так и замерла, наблюдая за тем, как кипит академическая жизнь.

— Почему я должен мыть полы? Вон, бабы есть, — кивнул Лис в мою сторону. — Пускай они полы и мо…