Карандаш и Самоделкин на Марсе
Шрифт:
— А кофе из него тоже можно не пить? — спросил Дырка.
— Кофе мы не пьём из кофейника, — ответил марсианин.
Самоделкин подошёл к следующему стеллажу, на котором красовались сковородки и кастрюли. Железный человечек взял одну из таких кастрюль и удивлённо посмотрел на Карандаша. Крышка у этой кастрюли была очень плотно приклеена.
— Какая-то странная кастрюля, — сказал художник. — Крышка не открывается.
— Да, — кивнул директор. — Крышка не открывается, зато у этой кастрюли нету дна. Поэтому, на ней совершенно невозможно готовить. Конечно, её можно перевернуть, и варить макароны вверх тормашками, но это очень неудобно.
— Смотрите, а вот и чашки без ручек, — обрадовался шпион Дырка.
— Если налить в такую кружку кипяток, то взять её в руки совершенно невозможно, — весело сообщил марсианский гид.
— Всё ясно, — кивнул Карандаш. — А это что за зал? — спросил художник, переходя в следующую комнату.
— Это зал цветов, — похвастался директор. — Этим залом я особенно горжусь. Тут мы собрали все самые удивительные цветы и растения, которые можно встретить на нашей планете.
Было ощущение, что путешественники очутились в лесу. Повсюду что-то росло и цвело, но вот что было удивительно, так это то, что ни один цветок или растение ни Карандаш, ни его друзья узнать не могли. Профессор Пыхтелкин, который, как известно, был географом, очень любил изучать растения в разных странах и континентах. Он знал название всех обитающих на земле растений. Но то, что увидел тут Семён Семёнович, могло удивить даже такого человека как он.
— Что это? — спросил учёный, подбегая к какому-то странному дереву.
— Это сладкие лимоны, — подсказал марсианин.
— Лимоны? — удивился профессор Пыхтелкин. — Но ведь лимоны жёлтые и кислые?
— А наши сладкие, — срывая с дерева синий цитрус, похвастался директор музея. — Правда, его лучше не пробовать. Эти лимоны такие сладкие, что есть их очень противно. А вот арбузы у нас действительно кислые.
— Вы только посмотрите, — закричал Самоделкин. — У них арбузы на дереве растут.
— А у вас где они растут? — удивился марсианский директор музея.
— Известно где — на грядках, — усмехнулся Карандаш.
— У нас на грядках только бананы растут, — устало вздохнул директор. — А всё остальное: и морковка, и капуста, и свёкла — растёт на деревьях. Вот взгляните, — махнул он рукой. — Вот это морковное дерево, вот это картофельное, а это капустное.
— А морковка у вас, что тоже кислая? — спросил профессор Пыхтелкин, снимая очки и внимательно разглядывая морковное дерево.
— Нет, — засмеялся марсианин. — Морковка у нас горькая. Как, впрочем, и капуста, и свёкла, и картошка.
— А кто же станет есть горькую капусту? — удивился Карандаш.
— А у нас её никто и не ест, — ответил директор музея. — Мы её выращиваем, а потом выбрасываем.
— А для чего же вы её выращиваете, если потом всё равно выбрасываете? — ещё больше удивился Самоделкин.
— Ну, мы же должны что-то выращивать, — ответил директор. — Мы же на Марсе не бездельники какие-нибудь, чтобы ничего не делать. Мы очень любим трудиться. Вот мы и трудимся целыми днями напролёт.
— Тоже мне — труженики, — тихонько пробормотал пират Буль-Буль. — Так бы и я смог трудиться.
— А вот тут у нас цветы растут, — продолжил экскурсию директор. — Полюбуйтесь только — какая красота! — с гордостью заявил марсианин.
Самоделкин подошёл поближе и позвал остальных путешественников. Прямо перед ними стояли ряды с разноцветными цветами.
— Красиво? — спросил марсианин.
— Да, — согласился профессор Пыхтелкин. — Цветы, действительно, очень красивые.
— Тут что-то не так, — подозрительно сказал Самоделкин. — Я почему то не чувствую запаха, — принюхиваясь, сказал железный человечек.
Это, действительно, было очень странно. Перед путешественниками была целая оранжерея цветов, но благоухания цветущих растений почему-то не было.
— А почему ваши цветы не пахнут? — спросил Карандаш. — Ведь обычно цветы очень хорошо и приятно пахнут.
— Что вы, — испугался марсианин. — У нас все цветы не имеют запаха.
— Что, совсем никакого? — спросил Карандаш.
— Совсем, — кивнул директор. — Наши учёные очень долго добивались этого. Ведь это так приятно — нюхать цветы, которые ни имеют запаха.
— А теперь пройдёмте в зал одежды, — весело потирая руки, предложил марсианский директор. — Это — одно из моих самых любимых мест в музее.
Прямо перед путешественниками по стойке смирно, словно это рота солдат, выстроилась целая шеренга разодетых манекенов. Карандашу и его друзьям на секунду показалось, что они оказались в огромном магазине одежды.
— Перед вами марсианские наряды, — сказал гид. — Тут можно увидеть одежду на все случаи жизни, — похвастался марсианский провожатый. — Вот перед вами, например, рубашка, — показал он.
— С тремя рукавами! — задумчиво сам себе сказал Самоделкин.
— Да, с тремя рукавами, — согласился марсианин. — Это очень удобно. Ведь один из рукавов вы можете случайно забыть дома, — пояснил он.
— Как это забыть? — вставил слово шпион Дырка. — Ведь рукава крепко-накрепко пришиты, как же один из них можно забыть дома?
— У вас на Земле рукава, может быть, и пришивают, — усмехнулся директор, — а наши марсианские портные не пришивают.
— Что, совсем-совсем? — спросил Карандаш.
— Нет, конечно, пришивают, но так плохо, чтобы они как можно скорее отрывались, — ответил марсианин.
— А зачем же их так плохо пришивать? — спросил пират Буль-Буль.
— Чтобы, как только они оторвались, снова их плохо пришить, — ответил директор. — Это же так просто.
— Но это же очень неудобно, — топнул ногой Карандаш.
— Зато у портных всегда много работы, — ответил директор.
Карандаш и Самоделкин отправились дальше. Тут были и брюки с тремя брючинами, и костюмы без пуговиц, и не застёгивающиеся молнии, и даже не липкие липучки. Кроме всего прочего тут можно было встретить дырявые зонтики и промокающие сапоги.