Карандаш и Самоделкин в стране шоколадных деревьев

Постников Валентин Юрьевич

– Вот это да! – удивился Прутик. – Прыгают и совсем не боятся упасть!

– Конечно, не боятся. Они же с самого рождения здесь, – сказал Самоделкин.

– Вы только оглянитесь, как здесь хорошо! – глубоко вздохнул Семён Семёнович. – Какой здесь чудный горный воздух! Между прочим, люди, живущие в горах, самые здоровые и среди них много долгожителей. А всё потому, что в горах особый воздух. И, кроме того, разные горные источники, в которых вкусная и полезная вода.

– Да ну эти горы, – поёжился шпион Дырка. – Холодно,

кругом только голые скалы и камни.

– Какие же вы глупые, – посетовала Настенька. – Мне вас жалко! Вы не можете даже понять, какая красота нас окружает.

– А кто так обзывается, тот сам так называется! – высунул язык длинноносый шпион Дырка.

– Смотрите, снег! – радостно закричал Чижик.

– Ура!!! Ура!!! Снег!!! – запрыгал от радости Прутик. Мальчики побросали свои рюкзаки и побежали играть. Они хватали снег и, слепив из него снежки, бросались друг в друга.

– Надо же, действительно, снег, – улыбнулся Самоделкин. – Как удивительно видеть снег летом.

– На горных вершинах снег лежит круглый год, – пояснил географ.

– Только снега нам не хватало, – заворчал пират Буль-Буль. – Вот теперь придётся по снегу шлёпать, в сугробах вязнуть.

– Так я и знал, теперь точно простужусь, – заныл Дырка.

– Не волнуйся, не простудишься, – сказал Карандаш.

– А как же мы пойдём дальше? – заволновался Самоделкин. – Ведь снег действительно очень глубокий, и будет невозможно продвигаться дальше пешком.

– А мы дальше не пойдём, мы поедем, – улыбаясь, ответил профессор Пыхтелкин.

– Как поедем, на чём? – не понял Самоделкин.

– На лыжах! – засмеялся географ.

– Правильно, сейчас я всем нарисую новенькие деревянные лыжи, и мы поедем на лыжах, – обрадовался Карандаш.

– Только, уважаемый Карандаш, лыжи нужно рисовать не обычные, узенькие, а, наоборот, широкие, – пояснил географ художнику. – Иначе здесь невозможно будет продвигаться.

– Хорошо, я пойду вон к тем камням и буду рисовать всем лыжи, палки и лыжные ботинки, – сказал волшебный художник.

Скоро всё было нарисовано. И рядом с Карандашом стояли восемь пар лыж, палок и лыжных ботинок.

– Всё готово, – сообщил он. – Берите лыжи и надевайте. Только смотрите, ничего не перепутайте. А то наденете разные лыжи и не сможете ехать.

Когда всё снаряжение было надето, путешественники тронулись в путь. Размахивая палками в разные стороны, лыжники весело катились по белоснежному хрустящему снегу.

– Я дома буду перед мальчишками хвастаться, что был в Африке и катался там, на лыжах, – радостно прокричал на ходу Чижик.

– Так тебе и поверят, что ты в Африке на лыжах разъезжал, – засмеялась Настенька.

– Ой, мамочки, я сейчас шлёпнусь прямо в снег! – кричал шпион Дырка, спускаясь на своих лыжах с небольшой горки. – Караул, я падаю! – визжал шпион, но на него никто не обращал внимания.

– Как, оказывается, здорово кататься на лыжах! – радовался Самоделкин, быстро передвигая ногами.

– Мы раньше ни разу не катались, – оправдывался Карандаш, несмело продвигаясь вперёд. – Но, кажется, у нас получается.

– А мне доводилось побродить на лыжах, – улыбнулся профессор Пыхтелкин. – Два года назад мы с экспедицией были на Северном полюсе. Там, где не могли пройти ни оленьи, ни собачьи упряжки, нам приходилось ехать на лыжах.

Лыжники весело болтали, шутили, смеялись, и только неуклюжий Буль-Буль молча пыхтел и медленно шёл вперёд. Толстый живот мешал ему ровно стоять на лыжах.

День медленно подходил к концу. Благодаря тому, что путешественники передвигались на лыжах, а не шли пешком, до вершины горы осталось совсем немного. Солнышко закатилось за гору, и наступил вечер. На небе зажглись звёздочки, и выплыла круглая луна.

– Пора делать привал, – отстегивая лыжи, сказал Самоделкин.

– А мне так понравилось идти на лыжах, – с сожалением протянул Прутик.

– Ничего, завтра ещё долгая дорога, – успокоил его Карандаш.

– Карандаш, нужно вновь нарисовать три палатки и что-нибудь к ужину, – попросил профессор.

– Хорошо, я всё нарисую. Пусть только Самоделкин посветит фонариком, а то совсем темно стало, – сказал художник.

– Пойдём вон к той скале, – позвал Самоделкин, беря в руки походный фонарик. – Там удобнее будет рисовать.

– А вы, ребята, и вы, Дырка с Буль-Булем, помогите мне собрать хворост для костра, – попросил Семён Семёнович.

Когда разбойники отошли на приличное расстояние, пират Буль-Буль прохрипел сиплым голосом:

– Уф, как же мне всё надоело! Я сегодня еле дошёл до привала. Мне так тяжело ходить, у меня ведь толстый живот.

– А у меня ножки тоненькие, они, от тяжести сгибаются, и лыжи в разные стороны разъезжаются, – прогнусавил Дырка.

– Всё, нам пора с ними разделаться, – прохрипел Буль-Буль. – Я больше не выдержу езды на этих дурацких деревяшках. Мы схватим Карандаша, и он нарисует нам санки. А остальных – этого учёного-копчёного, железного чурбана Самоделкина-недоделкина и маленьких непослушных детей – запряжём, как лошадей, в сани, и пусть тащат нас по снегу. А сами будем только погонять их плёточкой и пряники медовые кушать, которые Карандаш тоже нам нарисует.

– Здорово придумано! – обрадовался Дырка. – Только как же с ними справиться, их ведь много, а нас мало?

– Сегодня ночью, когда все уснут, мы с тобой набросимся на них и свяжем. Ночью-то они сонные, и с ними легко справиться, – ответил Буль-Буль.

– А где мы возьмём верёвку? – спросил Дырка. – У нас же нет верёвки.

– Я видел в рюкзаке у Самоделкина большой толстый моток. Мы его ночью украдём и разрежем на несколько частей так, чтобы каждого из них можно было крепко связать, – хитро улыбнулся пират Буль-Буль.