Карантин
Шрифт:
Дью прав. Он настоящий боец, многим смог пожертвовать. Агент не просил сделать то, чего бы не сделал сам.
— Меня там слышно? — спросил Перри.
Маргарет кивнула.
— В капсуле есть громкоговорители. А в твоем наушнике встроен микрофон. Так что не волнуйся: тебя прекрасно слышно.
Доуси молча кивнул. Теперь он был даже рад, что надел биозащитный костюм. Если он описается, никто ничего не заметит. Он откашлялся.
Больше тянуть нельзя.
— Я должен поговорить с вами, — сказал он. — Сообщите, что вам нужно.
МЫ ХОТИМ ТЕБЯ УБИТЬ. ТЫ — РАЗРУШИТЕЛЬ.
Полные предложения. С соблюдением знаков препинания. Видимо, скоро они должны вырваться из тела женщины.
— Где новые врата?
Нет ответа.
— Вы хотите… открыть врата, я знаю. Для кого? Кто туда войдет?
А-А…-Н-Г-ЕЛЫ.
Ангелы. Они пройдут через врата. От собственных треугольников Перри никогда не слышал ничего подобного, и это вызывало у него тревогу.
АНГЕЛЫ ИДУТ. ЛЮДИ ТОЖЕ СТРОЯТ ДЛЯ НИХ, — ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК И МЫ. МЫ ПРЕВРАТИМ ВАШУ ЖИЗНЬ В АД. МЫ СДЕЛАЕМ ЕЕ ЖИВЫМ АДОМ. ВОТ ЧЕГО ТЫ ЗАСЛУЖИВАЕШЬ… ЛЖИВЫЙ УБЛЮДОК…
Они были другими, отличались от его собственных треугольников, названных им в свое время Великолепной Семеркой. Они не были похожи на треугольники и личинки Толстухи. Новые паразиты казались более «женственными», что ли, но в то же время были язвительными и злобными. Интересно, что за человек была Бернадетт Смит до того, как подхватила заразу. Что-то подсказывало Перри, что для нее как нельзя лучше подходит одно до боли знакомое словечко — стерва.
— Что они тебе наговорили? — спросил Дью.
— Трудно сказать, — ответил Перри. — Якобы должно появиться нечто, что заставит всех нас строить.
— Строить? — переспросил Филлипс. Он повысил голос, как будто его будет лучше слышно в стеклянной капсуле. — Что еще мы должны строить?
ВЫ СДЕЛАЕТЕ ТО, ЧТО ВАМ ВЕЛЯТ, ИНАЧЕ МЫ ВАС НАКАЖЕМ.
— Они не говорят, что именно, — сказал Перри. — Попробую объяснить. От них исходит столько ненависти, столько злобных насмешек… Думаю, они хотят сделать нас рабами.
— Пошли их к черту, — сказал Дью. — Нам нужны Джуэллы. Спроси их, где сейчас семейство. Может быть, заметишь какие-нибудь вибрации…
УБЕЙ ЕГО. ВОЗЬМИ ПИСТОЛЕТ И УБЕЙ.
Перри уставился на них, ожидая, что вот-вот почувствует нестерпимое желание что-то совершить. Он боялся этого.
Но, слава богу, ничего такого не ощутил.
Наверное, он все-таки победил их. Дью был прав, ему удалось.
— Где семейство Джуэллов? — спросил Перри, чувствуя, что с каждым произносимым словом его голос крепнет и обретает все больше уверенности. — Бобби, Кэндис, Челси Джуэлл? Где они?
Перри уставился в их черные как смоль глаза. Ничего. Нет ответа.
Но затем он услышал чей-то голос. Не треугольников. Кого-то еще.
От него веяло холодом.
Думаю, тебе следует оставить Джуэллов в покое.
Голос маленькой девочки. Очень четкий, человеческий.
Ты ведь боишься, не так ли? Ты должен бояться.
— Ты тоже, — проговорил Перри. — Я чувствую.
Дью толкнул Доуси в плечо.
— Что они там бормочут, парень?
Убей этого человека.
— Ничего, — ответил Перри. — Ничего особенного.
Я заставлю тебя сделать это. Я здесь главная. Люди должны мне подчиняться.
Перри ощутил внутри приступ ярости. О боже, вот оно, нестерпимое желание причинить кому-то боль, убить. Личинки больше не были способны возбудить его, но маленькой девочке удалось. Теперь чувство было намного сильнее, чем раньше.
Но сейчас ему нужно было прикончить не кого-нибудь, а Дью Филлипса.
Убей его.
УБЕЙ.
— Мне нужно выйти, — попросил Перри. — Я не могу здесь оставаться.
— Парень, не дури, — сказал Дью. — Не сдавайся. Нам нужно выйти на след Джуэллов. Ну, или, по крайней мере, понять, можно ли хоть что-нибудь выведать у этих треугольников.
В чем дело, трусишка? Душа в пятки ушла?
Перри покачал головой.
— Нет. Мне нужно уйти. Маргарет, что бы ты ни предприняла, постарайся сделать это как можно быстрее. Они скоро должны вылупиться.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Монтойя.
— Они используют законченные предложения, — сказал Перри. — И еще паузы — как бы заменяя ими знаки препинания. Раньше я такого не слышал. В общем, у тебя в распоряжении сутки. Может быть, чуть больше. Потом они вылупятся.
УБЕЙ ЕГО.
Маргарет взглянула на Бернадетт, потом снова на футболиста.
— А ты уверен?
— Доуси, поговори с ними, — сказал Дью.
Я чувствую твой страх. Я от тебя не отстану…
Перри приложил к ушам руки. Он сделал это машинально, пытаясь помешать голосам. Но руки в резиновых перчатках лишь стукнулись о шлем, и тотчас Доуси сообразил, что уши здесь ни при чем.
— Оставьте меня в покое!
— Хорошо, парень, — нахмурился Дью. — Только успокойся.
— Не волнуйся, Доуси, — сказала Маргарет. — Мы прооперируем ее прямо сейчас. И избавимся от них…
Чтобы взглянуть на Маргарет, Перри пришлось полностью повернуться. Она казалась такой маленькой: крошечное лицо внутри большого шлема выглядело словно рыбка гуппи в круглом аквариуме. Неужели она настолько наивна?
— Знаешь что? — сказал ей Перри. — Я ведь так и не поблагодарил тебя за то, что ты спасла мне жизнь.
Он отвернулся и открыл герметичную дверь. Вспыхнула красная лампочка. Доуси вышел. Дью последовал за ним. Дверь закрылась.