Караоке вдвоем: Хмельная страсть
Шрифт:
Выдавившись из пучины, Толик развернулся и огляделся. Маша по инерции повернулась вместе с ним, затем отлепилась плечами от обширной Толиковой груди и освобожденно вздохнула, увидев мужа. Кажется, ей тоже досталась изрядная порция экзотических впечатлений.
В автобусе супруги некоторое время приходили в себя. Толик, Симона и Парамон привычно заняли места впереди них. Девять мест их совокупного багажа Толик ухитрился донести в одной руке, правой рукой ведя Парамона. Несколько раз он бросал быстрый взгляд в
— Ты что, Паша?! Ты не думай!
— А что я… там толпа так сдавила, что ну никак не отлепиться!
— А что, сильно прилип? — безостановочно хихикала Маша.
— Кто бы говорил!
— Ну а как бы я оттуда могла выбраться? — заливалась Маша и продолжала нашептывать: — Господи! Паша, ты когда-нибудь на велосипедной раме ездил? — И она совсем закатилась, согнувшись в три погибели, склонив голову к коленям. Павел совсем потерялся и, выхватив сумочку из-за Машиной спины, придавил ею на коленях документ.
За окном автобуса мелькал пейзаж узбекского Кызылкума, густо разбавленный пальмами и кактусами. Маша беспрестанно толкала Павла в бок и то и дело восклицала: «Смотри! Смотри!»
Парамон сосредоточенно нажимал кнопочки на панельке заветной игрушки. Владелец игрушки изредка забирал ее и увлеченно жал на кнопочки сам, вскрикивая и гогоча, но тут же возвращал игрушку ребенку и принимался за его родительницу. Симона, польщенная вниманием, превосходила саму себя в остроумии — не слишком оригинальном, но для Толика занимательном. Его раскатистый смех был очень кстати: сонные туристы клевали носами, вследствие чего рисковали прозевать все самое интересное.
Вскоре автобус подкатил к отелю «Хилтон». Туристы, галдя и озираясь, высыпали наружу. Бледные лица петербуржцев резко контрастировали с шоколадными физиономиями сервис-боев из персонала отеля.
Быстро уладив необходимые формальности, супруги поспешили в отведенный им номер. Маша внимательно выслушала инструкции молодого служащего, отмечая про себя факт его идеально отутюженной одежды, потом с облегчением заперла дверь и, ощупав тонкие простыни, без единой морщинки натянутые на внушительных размеров кровати, опрокинулась на спину и со стоном наслаждения перекатилась на живот.
— Благодать-то какая!
Павел с готовностью среагировал шлепком по любимой попе и предусмотрительно увернулся.
— Ах, ты так?! — Маша тут же бросилась в атаку. Усталости ее как не бывало. Затеяв возню, они выскочили на балкон.
Море в легкой дымке щедро раскинулось перед ними в своей первозданной непостижимости.
— Ой, Паш… Да погоди ты.
Павел, продолжая дурачиться, не на шутку расходился.
— Посмотри, вон святая гора, я в путеводителе прочитала. А вон пляж. Давай, пока есть время до ужина, примем боевое крещение!
— Давай, — с жаром согласился Павел, продолжая руками путь по местам своей боевой славы.
Маша крутанула бедрами, выворачиваясь из недвусмысленных объятий ошалевшего от беззаботности туриста, и указала пальцем на чемодан:
— Вот давай штурмуй!
Павел, вздохнув, принялся распаковывать вещи. Маша тем временем бесчеловечно раздевалась, ожидая появления из чемодана нужных пляжных вещиц.
— Это негуманно, — попробовал попенять ей Павел.
— Давай кто быстрее? — предприняла спасительный ход Маша, и через несколько минут Павел, опередив жену, уже нетерпеливо топтался у двери, нагруженный масками, ластами и купальными принадлежностями.
— А ты азартный! — одобрительно заметила Маша.
— А ты не знала? Да я у тебя…
— Знаю, знаю, ты у меня ого-го!.. — И оба со смехом вприпрыжку припустили к морю.
Добежать до пляжа оказалось делом нескольких минут. И вот уже полоска ленивого прибоя готова лизнуть их босые белые ступни.
— Держи сланцы, — скомандовала Маша и, пока Павел втискивал ноги в резиновую обувку, успела зайти в море по пояс.
— А водичка-то прохладная.
— А ты думала! Февраль на дворе, — блеснул остроумием Павел.
Они нырнули и начали не спеша исследовать морское дно. Маша, оглядевшись, указала пальцем вверх. Над ними проплывало впечатляющих размеров пузо. Верхняя часть тела его обладателя снизу была не видна.
— Прямо как айсберг! — начала дурачиться Маша, всплыв на поверхность и пытаясь надуть живот до поразившего ее объема.
— Айсберг — это еще не все. Самое важное заложено в основании айсберга, — отфыркиваясь, провокационно заметил Павел.
— Балбес ты, Паша! Приличной женщине с тобой просто не о чем поговорить!
— А ты хотела бы, чтобы приличная женщина со мной о чем-нибудь поговорила? Женщина! — заорал Павел во всю глотку. — Здесь есть приличная женщина?
Несколько голов на пляже повернулось в их сторону.
— Пашка! Прекрати сейчас же! Захлебнешься! А какую-нибудь приличную женщину рядом с тобой я… — «придушу», произнесла она мысленно, а вслух витиевато докончила: — …попрошу быть к тебе поснисходительней. Ты сексуальный хулиган.
— Чем безмерно горжусь, — выплывая к мелководью и отплевываясь, заявил Павел.
— Человек — это, как известно, звучит гордо. Сексуальный хулиган — это звучит интригующе, — не осталась в долгу Маша, бросая на супруга поощрительный взгляд, не задумываясь о последствиях. А последствия не заставили себя долго ждать — Павел сзади потянул ее за ногу, снова увлекая под спасительную толщу воды…
На берег они вскоре вышли раскрасневшиеся и улеглись на топчаны, сдвинув их поближе. Павел, пытаясь успокоиться, отвернулся от распластавшегося рядом крепенького соблазнительного тела и не глядя набросил на него полотенце, приговаривая: