Карат. Чёрное сердце

Синякова Елена

Я бы позволила ему больше.

Приоткрыла губы, вбирая в себя запах его возбужденного тела, и быстрый резкий вдох, словно в какую-то секунду Карат задохнулся, когда понял, что я пойду дальше, если только он сам этого захочет.

Но неожиданно он отстранился, прошептав хрипло:

– …в твоих венах течет истинная лава, детка. И рано или поздно она вырвется на свободу из плена ледяной крови.

Я тяжело сглотнула, не понимая ровным счетом ничего, когда Карат резко поднялся и скрылся

в тени, словно все проходящее мне всего лишь приснилось.

Он ушел. Я знала это.

Чувствовала нутром.

Потому что если бы не заставил себя уйти, он бы не сдержался.

Я еще долго лежала в том положении, в котором Карат оставил меня – на спине, с неловко задранной майкой и приспущенными шортами – глядя в темный потолок и мелко дрожа телом, которое впервые познало такую сладость и яд, который затмил собой все на свете. Включая крик здравого смысла, приличий и тех устоев, которые в меня годами вкладывала Ночь, что заменила нам маму в нашем ледяном царстве.

…а ведь я всегда считала себя стойкой и смелой.

Чувства реальности стали возвращаться, больно ударяя и щипая за пораженной тьмой и пороками мозг, с легким сонным бормотанием Тайги, которой кажется что-то снилось.

И первое, что я ощутила это аромат Карата. На себе. На кровати. В собственных спутанных волосах.

А еще новый аромат, который состоял из двух наших.

Еще не секса, нет.

Но настолько яркий и кричащий, что я судорожно сглотнула, резко садясь и поправляя на себе одежду.

Черт!

Если Тайга проснется именно сейчас, или кто-либо из братьев решит спуститься вниз, чтобы попить холодной воды, то наша грязная тайна станет жутким и позорным достоянием всей семьи.

Даже в самых страшных снах я не могла представить себе взгляда папы, если он узнает!..

От одной этой мысли тошнота поднялась волной, опаляя внутренности и смывая ледяной колючей волной остатки возбуждения в теле, когда я ринулась в ванную, стараясь при этом не шуметь и уж тем более никого не разбудить.

Ей-богу, я бы сожгла вещи, куда впитался аромат тела Карата, если бы только была возможность!

Но вместо этого залила вещи в тазике таким количеством порошка и сразу кондиционера, что кажется этого приторного синтетического запаха хватило бы на одну небольшую ядерную войну с мошкарой.

Битых пол часа я мылила себя всем, что только могла найти, и ощущала, как каждую минуту кусающая реальность крадется ко мне вместе с рассветом, показывая тот барьер, который мне самой было не преодолеть.

Я словно распадалась на две части – темную, подвластную Карату, и светлую - в которой все еще была той девушкой-Бером, которая пришла за отцом, чтобы помочь своему роду и быть рядом с ним, что бы не произошло.

И

вот солнце кралось все ближе к краю неба, чтобы озарить собой этот мир, принося новое парящее и жаркое утро, а внутри моей души сворачивалась тьма и беспокойство от пороков, в которых я увязала все больше и больше.

А ведь я бы спокойно продолжала жить своей жизнью, если бы Карат не показал мне все это…

Если бы просто прошел мимо и отпустил в тот день в клубе, оставив все на своих местах…

Крадучись вернувшись в комнату, я поморщилась, оттого что запах наших тел не собирался улетучиваться сам по себе, даже если все окна и дверь были раскрыты нараспашку.

Но когда ты скрываешь то, что гложет и кусает тебя ядовитой змеей в самое сердце, то мозг начинает работать на триста процентов и даже больше!

Быстро облачившись в другую одежду, я прокралась на кухню, осторожно закрывая за собой дверь, и принялась варить кофе.

Вообще-то я не особо любила готовить.

Делала это, но только для своих сестер и малышей на родной ледяной кухне в далекой и милой сердцу Арктике.

Стоит ли говорить, что к кофе я не прикасалась до этого момента?

Благо, что видела, как его варит Нефрит почти каждое утро, угощая всех, кто хотел попробовать этот горький и резкий на вкус напиток. Желающих были единицы, потому что в основном все пили чай с душистыми ягодами и любимыми травами мамы Зои, волшебный аромат которых всегда витал в этом теплом, пронизанном уютом доме.

Я делала это нервно и поспешно, поморщившись оттого, что скоро весь первый этаж наполнился этим воистину бодрящим ароматом с легкой горчинкой, а я вздрогнула всем телом, уловив движение за собой, и поворачиваясь с такой скоростью, что на секунду закружилась голова.

– Полегче, сестренка.

Голос Нефрита, что раздался в темной кухне, был моим большим облегчением.

Но только не его яркие зеленые глаза, что в темноте горели, словно два маленьких пламени, заставляя всегда в первую секунду замереть, а затем застыть оттого, с каким странным прищуром он смотрел на меня. Словно видел насквозь.

– Неплохо для первого раза.

Кровь просто отхлынула от моего лица, захлебываясь от стыда и паники, когда я хрипло выдохнула:

– Что?...

– Я про кофе, - хмыкнул мужчина, вот только его взгляд совсем не изменился,- Отолью немного себе?

– Конечно.

Нефрит неспеша прошел вперед, привычным движением сильной руки очень ловко отливая себе ровно половину содержимого турки.

– Решила попробовать что-то новое и неизведанное для себя?

Не знаю, как я не дернулась на эти слова, оборачиваясь на него и замечая, как мужчина пожал плечами, снова хмыкнув: