Каратила – третий раунд
Шрифт:
– Да, – тут же кто-то отозвался из рации.
– Это третий, я сейчас на Штыба. Пошли мне несколько наших парней из тех, кто поближе, тут у меня возникла небольшая проблема.
– Понял. Там рядом с тобой Миха с пацанами, они сейчас будут на месте.
– Давай, жду.
Валеха, уже забыв об недавнем инциденте, опять ушел с головой в свои мысли, когда кто-то грубо дернул его за плечо.
– Слышь ты, баклан, а ну выйди-ка из машины, потолковать надо.
Мгновенно вскинувшись, Валеха увидел в открытое окно массивную круглую ряху Михи, которого он шапочно знал как одного из звеньевых южненских – молодежного крыла гэсовских. Может, в другой раз он и не стал бы нарываться, но его грустные думы были отчасти связаны
– А ну грабли свои поганые забери назад.
Отбросив в сторону солнцезащитные очки и пружинисто выскочив из машины, он, набычившись, встал напротив Михи, за спиной которого маячили еще трое крепких пацанов из южненских.
– Ну, и че те от меня надо? Что ты лапы свои распускаешь? – сразу попер вперед Валеха.
– Я не понял! Или мне послышалось, или ты грубишь, что ли?
– А ты что, плохо слышишь? Так я тебе повторю – что надо?!!
– Миха, этот дешевый фраер, по-моему, явно зарвался, – из-за спины звеньевого выдвинулся приземистый мощный парень с кривыми ногами и длинными хваткими руками, густо поросшими рыжими волосками. – Может, мне немного поучить его для примера?
– Ой, ты посмотри какой страшный, как ты меня напугал, – насмешливо развел руками Валеха, сделав, впрочем, шаг назад, чтобы, на всякий случай, держать в поле зрения всех южненских.
– А ты так сразу и испугался? Чего же ты такой пугливый? Вроде с виду ты пацан путевый. Рыжья вон сколько на себя понавешал, тачку цивильную прикупил. Стоишь тут на тротуаре, забив на всех большой болт. Наверное, ты очень крутым себя считаешь, – мрачно ухмыльнулся Миха.
– Да я вообще-то обычный нормальный пацан, а насчет испугался, так ты внимательно на рожу свою в зеркало посмотри. Сам, наверное, пугаешься спросонок, – не полез за словом в карман Валеха. – Да и кенты твои, тоже гоблины еще те, кунсткамера отдыхает, ё-мое.
Приземистый, не поняв загадочного для него слова кунсткамера, намек на свою внешность все же оценил. Не стерпев такой обиды, он без подготовки резко выкинул снизу массивный кулак, метя обидчику точно в челюсть, но Валеха, бывший уже наготове, быстро нырнул вниз и, взяв противника на «мельницу», резко крутнул и бросил его с высоты своего немалого роста прямо спиной на асфальт. Все вокруг резко пришли в движение – прохожие испуганно шарахнулись в сторону, а южненские кинулись на Валеху, охватывая его с флангов. Валеха, вырываясь из окружения, быстро сместился вдоль машины вбок и, перехватив бьющую руку еще одного нападающего, ловко бросил его через спину – прямо на капот своей машины. Тот, кулем перекатившись на другую сторону, влетел аккурат в стеклянную витрину большого коммерческого магазина, около которого была припаркована бэха Валехи. Огромное, отполированное до блеска стекло лопнуло, разлетаясь на тысячи блестящих в лучах яркого майского солнца осколков. Прокатившись до колонны, поддерживающей потолок, парень сильно ударился об нее головой. Звон падающего на асфальт стекла смешался с рыком, ревом и матом яростно дерущихся перед магазином парней.
– Каз, давай заходи с боку! – рявкнул Миха.
– На те, сука! – азартно выкрикнул в ответ Валеха, удачно приложив того самого Казика кулаком в челюсть.
Парень закачался, но все же устоял на ногах, и тут же вместе с Михой он вновь замолотил кулаками, тщетно пытаясь достать верткого, как юла, противника.
В этот момент приземистый, уже немного отошедший от удара об асфальт, сумел подкрасться к Валехе сзади и ухватить его за толстую золотую цепь, болтавшуюся у того на шее. Приземистый резко рванул цепь на себя, и Валеха, неожиданно потеряв равновесие, как беспомощная кукла полетел назад, отчаянно вцепившись обеими руками в перехлестнувшую его горло цепь. Массивная золотая цепь – статусное украшение и почти спецодежда для успешного рэкетира – сыграла с Валехой весьма злую шутку, мгновенно став для него удавкой.
Приземистый с наслаждением накручивал на кулак импровизированную гарроту, а его противник беспомощно сидел на земле,
– Все, Каз, хорош его пинать. Отпусти его, Славик, а то и в самом деле задушишь, – Миха наклонился над потерявшим сознанием парнем. – Вроде дышит. Ладно, давай пошли отсюда. Заберите Серегу к себе в машину, он вон до сих пор отойти не может, так звезданулся об стекло, а я пока отгоню бэху этого козла к нам на базу.
– Ага, я сейчас догоню, – кивнул приземистый, ловко снимая с шеи Валехи свой трофей – ту самую золотую цепь.
– А с этим что? – спросил Казик, потирая вспухший от удара Валехи желвак на скуле, и пнул ногой лежавшего без сознания парня, на котором не было живого места.
– Пусть эта падаль валяется тут. Потом, кому надо – тот его и подберет, – равнодушно бросил Миха, по-хозяйски садясь в Валехину бэху.
На следующий вечер Валеха, вдвоем с Мариком, на потрепанной красной «девятке» подъехали к красной кирпичной пятиэтажке на окраине Владикавказа. Здесь жил давний приятель Марика Алан. Когда-то они вместе тренировались у Даура и дружили много лет. Когда-то неразлучных в то время друзей, Марика, Алана, Егора и Закира в шутку даже называли четверкой мушкетеров. Когда-то любая радость и горе для них были общими. Когда-то они понимали друг друга буквально с полуслова. С тех пор прошло совсем немного времени, но дороги друзей сильно разошлись. Слава богу, они не поубивали друг друга, хотя у Марика и Егора с одной стороны и у Алана и его новых друзей с другой стороны, вполне могло дойти и до этого. Конфликт впоследствии был исчерпан, но осадочек у его участников по-любому остался. Потом судьба и время еще сильнее разбросали бывших неразлучных друзей. Невысокого крепыша дагестанца Закира убили полтора года назад при ограблении водочного цеха. Егор, год назад окончательно разругавшийся с Мариком, сейчас сидел в тюрьме. Внезапно остепенившийся пройдоха Марик сейчас, вроде бы, работал на заводе простым экономистом, но, по слухам, он был замешан в неких темных делишках с крадеными автомобилями и постоянно отирался с Валехой, небольшая бандитская бригада под которого набирала в городе все большую силу. Ну а Алан к этому моменту стал одним из лидеров молодежного крыла группировки гэсовских, тех самых парней, с которыми у Валехи вчера произошел конфликт, закончившийся грандиозной дракой.
Сейчас на Валеху было страшно смотреть – костяшки кулаков сбиты в кровь, все лицо в ссадинах, нижняя губа треснула и распухла, а левый глаз совершенно заплыл, контрастируя с правым, горевшим просто лютой злобой.
– Думаешь, нам все же стоит с ним говорить на эту тему? – сквозь зубы процедил он, когда машина остановилась у подъезда Алана.
– Ну да, – кивнул Марик, – Алан у гэсовских в авторитете, и у него с Михой нет особой дружбы. Они там у себя вроде как конкуренты. Я думаю, что он сможет поговорить со своими старшими, чтобы уладить это дело и вернуть тебе тачку и цепь.
– Я по-любому эту хрень Михе и его ублюдкам не забуду.
– Остынь, Валеха. Ты же вчера сам с ними стал скандалить.
– А что – может быть, мне самому нужно было снять с себя все рыжье и отдать им тачку? А может, мне еще и туфли им потом нужно было начистить до блеска? Какое им дело до того, где я поставил свою машину? Что они, хозяева, что ли, в нашем городе?
– Да ладно тебе, не заводись по новой. Все уже давно говорено-переговорено, – с досадой пробурчал Марик, открывая дверцу машины. – Я сейчас Алана сюда вызову потолковать. Ты хоть при нем сильно не возмущайся, а то неудобно получится, все же это его команда, как ни крути.