Караван к Наташке. Дилогия

Бриз Илья

— А ведь парень‑то, по большому счету, прав, — нарушил первым тишину Наследный герцог, — положить роту бойцов из‑за устаревших по вине самого «злыдня» правил, — вот тут Михаил улыбнулся, разряжая недовольство большинства, — это еще большее варварство!

Слова герцога заставили многих задуматься. В этот момент старший лейтенант Астахов шагнул к Сашке и молча, говорить ему никто не разрешал, склонил голову, как равный перед равным. Сэра Даррена офицеры уважали — опытный, хотя и молодой командир и, как сегодня еще раз подтвердилось, весьма разумный.

Но

окончательно сняла напряжение принцесса, подозвав бывшего слугу ближе движением сгибаемого указательного пальца. Красный как рак — ему поклонился при всех граф! — Сашка осторожно маленькими шашками приблизился ближе. Леди Астория продолжала манить, и младший лейтенант вынужден был нагнуться к ней. Взметнувшиеся руки цепко ухватили его за уши, и со словами «Дай поцелую, радость моя» принцесса звонко чмокнула Сашку в щеку.

— Леди, вы меня дискредитируете! — расхохотался Кирилл в мгновенно наступившей тишине. — Целовать при моих офицерах всего лишь младшего лейтенанта.

— Придется присвоить внеочередное звание, — притворно вздохнул Михаил, тоже не скрывая улыбки.

— Так тому и быть, — совершенно серьезным тоном припечатал полковник.

Сашка, в секунды побелев, стоял ни жив, ни мертв — на него свалилось дворянство! Пусть не наследственное, для этого аж до целого майора дослужиться надо, но все же…

Что самое интересное — даже у присутствующих младших лейтенантов благородного происхождения на лицах не появилось и тени недовольства. А ведь им теперь придется первыми отдавать Сашке честь.

— Повеселились и, будя, — Тихо пробурчала явно довольная за бывшего смерда леди Вероника, сама взлетевшая из слуг прямо в лейтенанты. Но вот она происходила пусть из давно обедневшей, но благородной семьи. И, испросив у герцога взглядом разрешение говорить, повернулась к старшему лейтенанту Астахову: — Граф, вашей роте десяти тысяч стрел хватит?

— Дополнительно к основному боекомплекту, графиня? — решил уточнить сэр Даррен. Обращение офицеров вне строя по дворянским титулам уставом допускалось.

— Естественно, сэр, — кивнула главный интендант. При равных дворянских званиях допускались сокращения.

Граф ненадолго задумался и потребовал больше: — Минимум двадцать тысяч потребуется, леди. Стрелки у меня отменные, но целить‑то все равно будут по ногам. А попасть в ногу поднятой в галоп лошади… Графиня, а может быть, на тридцати тысячах сойдемся?

— Торг тут неуместен, господин старший лейтенант! — она вскочила и неуверенно посмотрела на Кирилла: — Почти половина всего запаса…

— Выдай, милая, выдай, — кивнул герцог, потом чуть задумался. — Хотя… — и кивком подозвал графа к карте. — Вот что, сэр Даррен, выдвигайся‑ка ты со своей ротой немедленно, бросив все барахло на хозвзвод, — юноша впервые назвал графа на «ты», и тот просиял, как надраенный серебряный полтинник. — А буквально через два–три часа вслед за тобой пойдет сюда, — Кирилл указал на безымянную деревушку у начала болот, в семи километрах от поселка, — взвод разведки с дополнительными боекомплектами стрел и запасными лошадьми на всю твою роту, — заметив, что старший лейтенант порывается

что‑то сказать, Кирилл остановил его движением руки: — Да знаю я, что заводные кони в твоей роте у всех есть. Еще лошади будут никак не лишними. Тебе предстоит продержаться как можно дольше, но сразу как поймешь, что еще минута и будет поздно — уводишь своих людей! Вот тогда‑то избыток сменных коней никак не помешает. Налегке пойдешь как можно быстрее и оторвешься от противника. И только попробуй мне потерять хоть одного человека! Вот тогда уже ни на какое прощение не рассчитывай.

***

День по насыщенности событиями был удивительно богатым, но усталости совершенно не чувствовалось. Сюзанна после родов, первого кормления и весьма плотного обеда немного прикорнула, а он так и просидел, переводя взгляд с жены на детей. А сейчас с удивлением наблюдал, как она, скинув платье, распеленала дважды уже налопавшихся спящих малышей и уложила загорать на чистую пеленку.

— Не замерзнут? — сразу забеспокоился Затонов.

— Что ты, у них великолепных механизм терморегуляции, — улыбнулась женщина. — Подрастут, так хоть по снегу босиком в любой мороз бегать будут. Пошли купаться?

— Тебе разве можно? Все‑таки…

— Брось, Паша, сам же видишь, какие они маленькие, — она положила рядом для сравнения свою руку. Каждый из новорожденных мог свободно уместиться на ее не такой уж и крупной ладони. — А мой организм обычной женщины рассчитан на земного ребенка, который раз в десять больше. Потому и родила с такой легкостью, — и с улыбкой пошутила: — Как пукнула!

Сюзанна решительно вскочила и потянула его в воду. Подполковник сопротивляться не стал, но все‑таки беспокойно оглянулся перед прыжком с мостков. Впрочем, кто их тут тронуть может? Его семья — единственные жители этой маленькой рукотворной долины.

Они купались и бесились как дети, все время перешучиваясь друг с другом. Нырнув в очередной раз и обогнув под водой жену, он хлопнул ее по попе, но ожидаемой ответной реакции отбрыкивания ногой не было. Вынырнул и услышал ее громкий крик «Ффу!». Проследил за взглядом Сюзанны и, ужаснувшись, рванул на берег — Боня и Тепа со счастливыми повизгиваниями облизывали детей и катали их по пеленке языками. Затонов шуганул явно обиженных таким обращением щенков и осторожно подхватил малышей. Они… спали. Еле заметно посапывали носиками, плотно сжав безгубые еще ротики.

— Целые?! — выдохнула подбежавшая жена.

Подполковник поднес раскрытые ладони к ее лицу. Она, убедившись, что все нормально, поочередно чмокнула обоих малышей в животики. Озадаченно посмотрела, осторожно забрала одного, покатала с ладони на ладонь и… сама лизнула. Вытянув из пакета чистую пеленку, положила на нее и повторила действия языком со вторым. Уложив и его, с улыбкой объяснила:

— Детишки во сне обделались, а Боня с Тепой их вычистили своими языками.

— Это не опасно? — забеспокоился Затонов. — Не тяпнут? Охотничьи инстинкты…