Шрифт:
Красивые в этом парке скамейки. Литые ажурные остовы, резные спинки. В прошлой жизни, в парке за Домом культуры железнодорожников тоже стояли скамейки. Только их называли лавочками. Лавочки были зелёными. Это потому, что электровозы в локомотивном депо красили в зелёный цвет, и краску покупать не надо было. Её привозили в таком количестве,
Как хорошо вот так просто сидеть и дышать свежим воздухом. Здесь совсем не пахнет серой. Пахнет цветущей липой. Может быть, совсем не липой. Кто знает, как пахнут эти деревья? Наверное, кто-то знает. Когда жизнь полна удовольствий и приключений, не задумываешься о таких мелочах. Чтобы ценить малое, нужно сначала всё потерять. Пусть будет липа.
Интересно, как выглядит парк при свете дня? И пруд. Наверное, птицы какие-нибудь плавают. Утки или даже лебеди. По аллеям ходят прохожие. Не только пьяные или спешащие с ночной смены. Приходят люди выпить кофе в обеденный перерыв. Бегают бегуны, ездят велосипедисты и самокатчики. Молодые люди признаются друг другу в любви. Нет! Признаются парни, а девушки им отвечают взаимностью. Так романтичнее.
Казалось бы, приди сюда днём, посмотри, как на самом деле, вместо того, чтобы представлять и фантазировать. Так нет. Работа! График. Вот так, по молодости не думаешь ни о чём, грешишь направо и на лево. А потом – бац! Ночная смена. Кругом должна. И не вывернешься. Шеф верёвки вьёт, душу вынимает. В полном смысле этого слова.
Некоторые любят работать на дому. Находят занятия, какие-то интересы между работой. Ко всему можно привыкнуть. Может, книжки начать читать? Интернет шеф не одобряет. Говорит, что сеть душу забирает. Шутник! Самые опытные чужды мирским забавам, влекут фоновое существование и обретают форму чисто по вызову. Для них существует только работа. И они существуют только в работе. Жуть! Но пафосно получилось. Жутко пафосно. Здесь хоть воздухом подышать можно.
– Девушка, – разорвал интимность одиночества мужской голос.
Блин! Так не хотелось работать со случайными прохожими. Специально ушла с людных улиц, чтобы прокрастенировать. Кажется, так это сейчас называется.
Люди утратили технику Зова. Пришлось начальству создавать диспетчерскую службу. Там аккумулируются желания клиентов, комплектуется заявка, и формируется вызов девушки или парня (у нас широкий спектр клиентов). Всё равно работы было не много, поэтому шеф выгонял на улицу. Специально спряталась в скромное летнее пальто, чтобы не привлекать внимание. Просто посидеть. А профессиональный магнетизм куда спрячешь? Ну вот!..
– Девушка, – повторил невзрачный мужчина неопределённого возраста в очках и мешковатом плаще стиля «Фабрика Большевичка».
На голове незнакомца примостилась шляпа. Разве сейчас ещё носят шляпы? Во всяком случае, не такие… тирольские.
– Вам тоскливо?
Вот ведь – тоскливо. Не грустно, не одиноко – тоскливо. Слово ведь какое подобрал… точное. Работать с этим милым нескладёхой не хотелось, но отказывать клиентам запрещено. Хотя, формально он ничего не предлагал.
– Уходите, мужчина.
– Я не могу, – он опустил голову, потом посмотрел как-то одновременно обречённо и решительно, – не могу Вас оставить в таком состоянии. Я чувствую, что Вам тоскливо. Я знаю, как это неприятно. Меня Виталием зовут, – представился бывший незнакомец и зачем-то добавил, – Голубевым. А Вас как?
Конец ознакомительного фрагмента.