Карьера Ногталарова
Шрифт:
Но когда это случится? Кто скажет? Нужно обратиться к дяде. Содействовал ли дядя Наполеона его славе, неизвестно, и вообще был ли у него дядя. Но пренебрегать своим дядей было бы нелепо. Знамение знамением, а дядя дядей.
Женитьба Вергюльаги Ногталарова
Был вечер.
После трех надоевших зимних месяцев наступила весна. Она вступила смущенной, но гордой поступью, подобно молодому человеку, явившемуся на смену освобожденному от поста состарившемуся работнику.
Птицы, заняв на ветвях свои места, бесконечно чирикали. Садовые розовые кусты испускали из незримых кальянов дивные благоухания. Струйки фонтанов на площадях подпрыгивали, словно волейбольные мячи. На улицах протянулись цветные ленты — вереницы гуляющих девушек и юношей. Даже старики вышли к воротам и уселись на скамьях, опираясь на свои палки, и по привычке тут же дремали… Мирно дремлющие у ворот в теплый вечер старики и старухи — картина, которой напрасно пренебрегают художники-реалисты.
А море! Оно не обращало внимания на мрачноватое небо, его взволновало оживление на берегу, и оно качалось, как бы опьянев от земных благоуханий. Одним словом, весна…
В этот вечер Ногталаров стремительно шел по роскошному берегу моря, по пышным аллеям и, ничего не видя, не слыша, не чувствуя, не обращая внимания на юношей и девушек, обуреваемых весенними чувствами, подчинившими себе сердца и мысли, спешил в дом младшего дяди. Дверь открыла мать Вергюльаги: жена дяди отправилась в театр, и некому было присмотреть за младенцем.
— A-а… Это ты, Вергюльага… Заходи, — обрадовалась его мать.
— Дядя дома?
— Да. Он как раз спрашивал о тебе. Зайди к нему в комнату.
Проходя в следующую комнату, Вергюльага увидел свою нареченную, дочь старшего дяди. Он мельком взглянул на нее и прошел мимо. Подобный взгляд Вергюльаги покажется странным, ибо его мать при каждом случае именовала девушку не иначе как «наша невестушка» и не знала, как лучше угодить ей. В свою очередь старший дядя звал Вергюльагу «мой зять».
И так как все было давно решено, то, встречаясь иногда, жених и невеста старательно не обращали друг на друга внимания, мало того — избегали оставаться с глазу на глаз.
Ногталаров застал своего дядю играющим с самим собой. В противоположность своему племяннику, дядя был тучным мужчиной небольшого роста. Макушка дяди, подобно середине блюдечка, краснела сквозь реденькие волосы. Глаза из-под толстых стекол выглядели вареным урюком, опущенным в чистый стакан. Нижняя губа отвисла, как у верблюда, а двойной подбородок делал шею невидимой. Распахнутый домашний пиджак и рубашка открывали взору волосатую грудь.
Правая рука дяди играла с левой, они по очереди бросали кости, играющий громко считал очки и передвигал шашки на нардах.
Вергюльага осторожно переступил порог, кашлянул и тихонько произнес:
— Добрый вечер, дядя.
Подняв влажные, словно вынутые из компота, глаза-урюки, дядя еще ниже опустил верблюжью губу:
— Добрый вечер, племянник.
— Играете?
— Нет. Решаю задачи. Хочу составить теорию игры в нарды. Почему есть теория игры в шахматы, а в нарды ее нет?
— Да. Это серьезный, большой вопрос.
— Твой дядя никогда не занимается мелкими вопросами. Садись, сыграем.
— Но вы заняты, я, наверное, помешал вам?
— Не беда, садись.
Вергюльага сел. Взяв кость, дядюшка бросил ее на середину доски, другую положил перед племянником.
— Кинь.
Племянник взглянул на дядину кость, на ней значилось «два».
«Нехорошо получилось… Как же теперь бросить, чтобы на моей кости было меньше, чем «дю» — два».
Товарищ Ногталаров замялся… Но его, как всегда, выручал сам дядя. Оглянувшись, дядя позвал:
— Сестра, подай-ка нам чаю.
Вергюльага быстро положил кость на доску и, глубоко вздохнув, торжественно возвестил:
— Ек — один!
Игра закипела. Простите, просто потеплела… Ибо это была не кипящая вода, а только чуть подогретая… Мнимой страстью. Дядя, правда, старался выиграть, зато и племянник не зевал, стараясь проиграть.
Наконец Вергюльага победил — ему удалось проиграть. Дядюшка выглядел довольным, то есть так, как этого хотел победитель.
Пили чай, разговаривали. Наконец дядя спросил:
— Как дела, дорогой племянник?
— До окончания школы остается немного.
— Экзаменов не бойся, свидетельство получишь.
— Я намерен поступить на службу.
— А высшее образование?
— К чему оно мне. Хочу взять пример с вас. Сколько людей работают под вашим руководством, хотя вы не окончили ни университета, ни института. Зачем же мне быть доктором или инженером? Нашлось бы только хорошее учреждение, которым я мог бы руководить.
— Да-а-а… Ты верно рассуждаешь… Найти такое дело не трудно. Но… есть препятствие. Во главе учреждения должен стоять женатый человек… Глава учреждения обычно имеет жену, детей… Так что ты обязан жениться, машаллах, чтоб не сглазить. Человек ты уже взрослый, носишь усы, галстук.
Дядя устремил взор на покрытое молодым пушком лицо племянника.
— Невеста у тебя, слава богу, есть. Я лично поженю вас.
Племянник, понимая, что идет к заветной цели по верной дороге, опустил голову, скрывая радость.
Дядя спросил тихо, но повелительно:
— Ну, что ты скажешь, отвечай?
Племянник поднял голову и, вытянув безмерно длинную шею, растягивая слова, как лапшу, сказал:
— Разве я могу возражать вам, дорогой дядя. Сами знаете, как говорится… Скажете: умри — и я умру. Живи — и я буду жить, не то что женить меня, но будь я женат, в вашей воле было бы развести меня.