Карфаген должен быть разрушен
Шрифт:
Однако возрастающая региональная значимость Карфагена основывалась не только на промышленном производстве. Город стал и главным потребителем продуктов питания и сырьевых материалов, которых ему недоставало из-за ограниченности собственной материковой территории. Это, в свою очередь, влияло на соответствующую организацию других финикийских колоний в Центральном Средиземноморье. На Сардинии, например, финикийские колонисты в VII веке основали несколько новых поселений, в том числе и с фортификациями: Отока (возле Тарроса), Бития, Куккурредус, Монте-Сираи и Пани-Лорига. Новые фактории отличались от других колоний отсутствием религиозных и общественных зданий и малочисленностью населения. Их основное назначение состояло в том, чтобы обеспечивать доступ к плодородным равнинам и месторождениям руд в горах {202} . [74] Возникновение этих поселений по времени совпало с исчезновением из археологической инвентаризации Карфагена амфоры, изготовлявшейся нурагийцами и использовавшейся для перевозки как руд, так и продовольствия {203} . [75] Это обстоятельство может указывать на то, что создание поселений было частью финикийской стратегии, нацеленной на обретение контроля над материальными ресурсами и средствами производства на острове для удовлетворения потребностей растущего карфагенского рынка {204} .
74
Видимо,
75
В Карфагене археологи нашли множество нурагийских амфор, в которых перевозились продукты и другое сырье. В финикийском поселении Сант-Имбения найдены руины склада металлообрабатывающей мастерской и 20 килограммов медных слитков.
Некоторые ранние гробницы Карфагена отличаются изощренной конструкцией и роскошью погребального убранства. В них находят золотые медальоны, колье и серьги, гребни и зеркальца с резными ручками из слоновой кости, амулеты и скарабеи, выполненные из фарфора, покрытые глазурью и украшенные изображениями египетских богов и фараонов, отпугивающих злых духов. Это доказывает, что город притягивал представителей финикийского торгового класса, а они, используя его возможности, обогащались еще больше [76] . В Карфагене сформировалось ядро финикийской купеческой элиты, которая в дальнейшем определяла и управляла его судьбой на протяжении почти всей истории города.
76
Одна из гробниц состояла из погребальной камеры, в которой находился каменный саркофаг, установленный в нише, вырубленной в стене. Каменные плиты образовывали крышу камеры. Передняя часть камеры закрывалась каменной стеной. Самые богатые гробницы украшались белой штукатуркой изнутри, а потолок покрывался деревянными панелями. Однако большинство карфагенян хоронили своих умерших в более скромных могилах — прямоугольных ямах, обставленных каменными плитами (Lancel 1995, 46–51).
Позднее греки заявят, что Карфагеном правили «цари» вплоть до VI века. Однако это суждение основано на недопонимании его олигархического режима{205}. С самого начала городом управляла аристократическая клика, именовавшаяся b'lm, группа господ или князей, контролировавших все важнейшие юридические, административные, религиозные и военные структуры государства{206}. На вершине этой иерархии находились члены семьи, чье богатство и могущество позволили им возвыситься над другими представителями элиты в данный исторический период. Греческие авторы называли их «царями», и эти индивидуумы, похоже, на самом деле обладали некой властью над своими согражданами, особенно в сфере командования армиями. От последних десятилетий VI века и до первого десятилетия IV века в Карфагене главенствовало семейство Магонидов. Однако право называться «царями» не принадлежало какой-то одной семье. Хотя они и обладали монархической властью, «царствование» не было наследственным: властью их наделял консультативный Совет старейшин{207}. История Элиссы могла послужить средством легитимизации привилегированного статуса карфагенской элиты, не имевшей такого же блистательного происхождения. В то же время идея первой женщины-царицы, умершей бездетной, оправдывала существование олигархической системы и исключала наследственность прав на автократическое правление.
Гордость карфагенян своим тирским происхождением не имела ничего общего с рабской приверженностью к политическим и экономическим предпочтениям родины-матери. Карфаген очень скоро продемонстрировал, что намерен следовать собственным курсом в политических штормах Средиземноморья, установив прочные торговые отношения с Египтом, когда они были запрещены финикийским городам ассирийским «союзником».
Тофеты и жертвоприношения детей
Такую же независимость Карфаген проявлял и в религиозных делах. Религиозные ритуалы играли первостепенную роль в утверждении самостоятельной идентичности города, и не только в силу того, что они обеспечивали политическое господство элиты. Как и на Ближнем Востоке, самыми богатыми и могущественными институтами в Карфагене были храмы, и управляли ими представители элиты, исполнявшие функции верховных жрецов. В крупнейших святилищах трудилось множество сотрудников. Армии писцов, хористов, музыкантов, осветителей, брадобреев и мясников обеспечивали безукоризненное исполнение священных ритуалов в честь божеств, для которых эти храмы и были воздвигнуты. О высочайшей организации культовых мероприятий свидетельствует хотя бы то, что существовали специальные тарифные перечни, устанавливавшие расценки на каждое жертвоприношение, причем они подразделялись на различные ценовые категории. Такие документы гарантировали достойное проживание легиону карфагенских жрецов и служащих храмов и предоставляли определенную защиту клиентам, информированным о штрафах, налагавшихся на жрецов, нарушавших ценовые нормы {208} . [77] Элита не только надзирала за этими процветающими организациями и их богатейшими ресурсами, но и использовала храмы для проведения клубных обедов и ритуалов.
77
В храме Баал-Цафона действовали пять ценовых категорий: для взрослых животных, телят, взрослых баранов, ягнят и птиц. Бедноте разрешалось ограничиваться менее дорогими приношениями: пирожными, маслами, молоком, мукой.
Мелькарт, несмотря на первенство в пантеоне Тира и основных западных финикийских колоний, таких как Гадес и Лике, никогда не главенствовал в Карфагене, хотя и входил в число старших богов, имел свой храм в городе и жрецов, исполнявших и традиционный ритуал egersis [78] . Самыми авторитетными божествами в Карфагене считались Баал-Хаммон и его консорт Тиннит. Однако богиня, хотя и именовалась «ликом Баала» в карфагенских надписях, никоим образом не была младшим партнером супруга. Характерный знак Тиннит — стилизованная женская фигура [79] — присутствует на многих стелах, найденных в Карфагене, и она нередко предстает как покровительница города — большая честь для богини, прежде служившей младшим идолом в Финикии {209} . [80] В то же время Баал-Хаммон, символом которого обычно был полумесяц, всегда признавался главным богом в Леванте. Слово «Баал» трактуется как титул или префикс в значении «владыка» или «господин», присваивавшийся целому ряду различных богов. Смысловое значение слова «Хаммон» менее известно. Возможно, в нем содержится финикийский лингвистический корень hmm, означающий «горячий» или «горящий», и это может указывать на то, что Хаммон считался «властелином очагов и жаровен» {210} . [81]
78
Целый ряд надписей, обнаруженных в Карфагене, содержат упоминания титулов «воскрешающий божественного супруга Астарты» или «пробуждающий мертвого бога запахом Астронои» [Astronoe' — Астарта.] (в зависимости от перевода) (CISi. 227, 260–262, 377; i. 5510). Большинство исследователей считают, что имеются в виду жрецы Мелькарта (Lipinski 1970, 30–58; Krah-malkov 2000, 308–309; Lancel 1995, 204–207).
79
Растянутый треугольник с диском наверху и поперечиной, напоминающей руки. Некоторые специалисты ассоциируют этот символ с египетским знаком «анх».
80
В надписях она также называется Rabbat («госпожа» или «мать») или Rabbatenu («наша госпожа»).
81
Совсем немного найдено образцов иконографии Баал-Хаммона. На фрагменте стелы, датирующейся V веком и найденной в прибрежном поселении в 160 километрах от Карфагена, изображен бородатый бог в коническом головном уборе и длинной мантии. В одной руке он держит копье, а другой, видимо, дает благословение.
Автономность Карфагена проявлялась не только во введении нового религиозного порядка, но и в методологии его соблюдения. Начиная с третьего тысячелетия в ближневосточных древних текстах упоминается обряд молк (mlk), то есть «дар» или «приношение». Так обычно называли жертвоприношение первенцев для того, чтобы умилостивить богов и отвести беду. Этот обычай фигурирует и во многих постановлениях Ветхого Завета. В книге «Исход» израильтянам повелевается «отдавать Мне первенца из сынов» своих. Упоминаются также принесение в жертву сыновей двумя иудейскими царями [82] и отвержение иудеями чужеземной (вроде бы) традиции [83] .
82
Библейская формулировка: провести через огонь. Речь идет о царях Ахазе и Манассии.
83
«Исход», 22:29. Принесение в жертву сыновей — Вторая книга царей, 16:3, 21:6. О традиции молк в трактовке Ветхого Завета: Heider, 1985. Об отвержении иудеями чужеземной традиции: Второзаконие, 12:31, 18:10; Книга Пророка Иеремии, 7:31, 19:5, 32:35; Книга Пророка Иезекииля, 20:31.
[Вторая книга Царей — в еврейской Библии (Танахе), а также в католическом и протестантском канонах. В православии — Четвертая книга Царств.]
О других ссылках в Ветхом Завете на жертвоприношение сыновей и дочерей: Aubet, 2001, 246–248.
Согласно довольно сомнительным утверждениям одного позднего греческого автора, финикийцы во времена бедствий приносили в жертву царевичей, обезглавливая их в честь своего бога Эла: они следовали примеру божества, пожертвовавшего «единородного» сына Йехуда ради спасения страны {211} . [84] Археология пока подтвердила существование в Леванте лишь одного тофета, как назвали исследователи священные места, где предположительно совершались жертвоприношения, и нашла лишь одну стелу с упоминанием ритуала молк {212} . [85] В книге «Бытие» Бог разрешил Аврааму, испытав его на верность, принести в жертву барана вместо сына Исаака. Это дало повод ученым утверждать, что чаще всего на жертвенниках оказывались не дети человека, а детеныши животных. По всей видимости, обычай молк полностью был изжит в Финикии к VII веку.
84
Эта информация, очевидно, заимствована у Санхуниафона, финикийского мудреца и писателя, жившего в Берите (современный Бейрут) около 1000 года.
85
В Аммане (Иордания) найдены руины храма с человеческими костями. Некоторые археологи считают, что здесь совершались жертвоприношения.
Тем не менее до нас дошли реальные упоминания древними греками существовавшей в Карфагене практики принесения в жертву детей {213} . [86] Самое полное и драматическое описание церемонии принадлежит перу сицилийского историка Диодора: «В их городе стояла бронзовая статуя Крона (греческий вариант Баал-Хаммона) с вытянутыми руками: его ладони были повернуты вверх и слегка наклонены книзу, с тем чтобы ребенок скатывался с них и падал в зев ямы, наполненной огнем» {214} . Ужасает и жуткое изображение Клитархом, философом и биографом III века [87] , спекающихся детских конечностей и широко открытых ртов, будто смеющихся, когда их охватывает огонь {215} . Как свидетельствует греческий писатель I века нашей эры Плутарх в труде «О суеверии», родители старались подменить собственных младенцев детьми, купленными на улице, чьи матери лишались гонорара, если начинали оплакивать или скорбеть об утрате. Во время совершения обряда звучала громкая музыка, заглушавшая вопли жертв {216} .
86
Среди античных источников можно отметить фрагмент из пьесы афинского драматурга V века Софокла «Андромеда», где упоминаются «чужеземцы», совершающие человеческие жертвоприношения богу Крону. Исследователи сделали вывод, что речь идет о пуническом мире, поскольку Крон считается греческим эквивалентом Баал-Хаммона, главного божества Карфагена. Однако первым сообщил в IV веке о принесении в жертву детей в Карфагене Платон (Plato Minos 315B-C). О человеческих жертвоприношениях как общепринятой карфагенской традиции писал и влиятельный греческий философ Теофраст (ок. 371–287) (Fr. 13.22–26; Porphyry On Abstinence 2.27.2). Греко-сицилийский историк Диодор (Diodorus 13.86.3) утверждал, что карфагенский командующий принес в жертву Крону ребенка, дабы привлечь на свою сторону бога во время осады города. Более поздние римские авторы писали, что варварство карфагенян поразило даже жестоких персов (Justin 19.1.10).
87
Если имеется в виду древнегреческий историк и биограф Клитарх, то он жил и писал в IV веке до н.э.
Все эти обвинения в бесчеловечности можно было бы посчитать наветами зловредных греков, если бы не появились открытия, сделанные двумя настырными французскими колониальными чиновниками Франсуа Икаром и Полем Жьелли в двадцатых годах XX века. Их внимание привлек один тунисский торговец древностями, владевший великолепными образцами пунических стел. Особенно французов заинтересовала стела с изображением человека в одеянии жреца, поднявшего правую руку как бы в молении, а в левой руке держащего запеленатого младенца. Надпись состояла всего из трех букв MLK. Обнаружил ли перекупщик сокровенное место, где карфагеняне продолжали вершить мрачные деяния своих финикийских предшественников? Однажды ночью французы проникли в карьер, где откапывались стелы: он находился неподалеку от большой прямоугольной гавани. Уговорив владельца продать участок, они сразу же принялись за работу. Их усилия не пропали даром. Во время раскопок были найдены несколько материальных свидетельств вотивных жертвоприношений. Каждое из них состояло из стелы, содержащей посвящения Баал-Хаммону и Тиннит, и терракотовой урны с окаменевшими костями, а иногда с ювелирными украшениями и амулетами. Когда специалисты исследовали содержимое урн, то оказалось, что почти в каждой обнаруживались сгоревшие останки детей. Франсуа Икар и Поль Жьелли нашли не что иное, как тофет. Дальнейшие раскопки, проведенные французами, подтвердили, что место его расположения относится к одному из древнейших районов финикийского Карфагена [88] .
88
Святилище, найденное Пьером Синта и идентифицированное им как первое сооружение тофета, скорее всего следовало бы считать остатками поврежденных урн (Grass, Rouillard & Teix-idor 1995, 273).