Карфаген смеется
Шрифт:
Великий клаби из Айовы решительно ответил:
— Люди, которые вам нужны, сдерживают конные налеты и суды Линча. Останавливая самых ретивых и грубых, мы скоро сможем заполучить собственных судей и начальников полиции. Они сделают то, что мы сейчас делаем в «комитетах бдительности». Нам не следует вести дела с этими лошадниками. Используйте свою власть, чтобы уничтожить или остановить их. Потом сообщите об этом газетчикам. Увидите, сколько людей присоединится к клану по коммерческим соображениям. Страховые агенты, владельцы магазинов, банкиры, хозяева фабрик — все солидные, респектабельные люди. Образованные люди. Надолго ли они останутся с нами, если решат, что слишком многие надели белые капюшоны потому, что они вне закона?
—
232
В 1922 г. двести клансменов сожгли заведения, где подавали спиртное, в Юнион–каунти, Арканзас. В настоящее время в Гаррисоне, Арканзас, находится штаб–квартира «Рыцарей ку–клукс–клана».
— Вашингтон важнее. — Еще один Великий циклоп вышел вперед, размахивая руками. — Кровь любит деньги, но деньги не любят крови.
Внезапно вскочил майор Синклер:
— Вспомните, почему мы существуем, сэр. Если мы позабудем, что мы — прежде всего защитники белой расы, то можем в тот же миг распустить орден. Мы настойчивы, сильны, разумны, и это легко заметить. Я присоединился к братству в первые годы, в Атланте, потому что нашим женщинам угрожали на улицах, на них косились черномазые и иностранцы. Я не хочу дожить до того дня, когда мои дети будут работать на завладевших деньгами евреев и вступать с ними в браки, когда они откажутся от своей веры, поддавшись уговорам каких–нибудь джазовых иезуитов. Больше мне определенно нечего сказать, джентльмены!
Его слова с энтузиазмом поддержали, и Имперский маг спокойно произнес:
— Спасибо, Великий дракон. Я думаю, вы говорите от имени всех нас.
Но даже после этого одобрительные крики и отдельные возгласы клансменов смолкли не сразу. Я испытывал искреннюю симпатию к этим людям, мне нравилось то, как прямо и честно они говорили и действовали. Я всегда сочувствовал идеалистам, где бы с ними ни сталкивался. Если бы это было уместно, уверен, я бы тоже вскочил на ноги и начал аплодировать.
Имперский маг был суров:
— Ни один человек никогда не подвергал сомнению мою верность и способность дать этому ордену власть, которая ему теперь принадлежит. Когда полковник Симмонс поручил мне управление кланом, он был прекрасно осведомлен о моей вере в наши идеалы. Он это подтвердит, когда возвратится после заслуженного отдыха и предстанет перед нами как Император. Полковник Симмонс написал книгу, которая стала для нас всем, наш великий «Клоран» [233] . Я клянусь этой книгой или самой Святой Библией: он поддержит все, что я сделал, и все, что я сделаю. А пока я прошу вас терпеливо относиться к нашим наиболее порывистым братьям. И я согласен, что нам следует использовать более изощренные методы везде, где только возможно.
233
«Клоран» — главная книга клана.
Его поддержал еще один Великий дракон, говоривший с резким новоанглийским акцентом:
— Я не думаю, что кто–то из присутствующих станет подвергать сомнению веру полковника Симмонса в нашего Имперского мага.
Он хотел снять напряженность, хотя я не видел вреда в их спорах. При дворе короля Артура, в конце концов, тоже случались разногласия. Спор подошел к концу, и атмосфера улучшилась. Имперский кладд сказал:
— Пока Имперский клаби дает финансовый отчет, некоторые сановники должны ненадолго нас покинуть, чтобы обсудить определенные вопросы, затронутые сегодня вечером.
После этого майор Синклер подал мне знак, и мы последовали за Имперским магом через боковую дверь в небольшую гардеробную. Здесь лидер клана глубоко вздохнул, сняв свой высокий головной убор.
— В этих штуках ужасно душно, даже зимой. — Он улыбнулся и протянул мне красивую, ухоженную руку. — Спасибо, что пришли, полковник. Я много слышал о вас. Я Эдди Кларк [234] . Мне кажется, вы выпиваете.
Я сказал ему, что пью умеренно.
— Тогда давайте восстановим силы у меня в каюте.
234
Эдвард Янг Кларк был Имперским магом клана с 1915 по 1922 г. До этого он возглавлял размещавшуюся в Атланте «Южную ассоциацию по связям с общественностью». Позднее руководил издательством «Монарх паблишинг». В марте 1924 г. был признан виновным в нарушении акта Манна за сексуальные домогательства. В 1940 г. был задержан в Чикаго, когда не смог оплатить счет в отеле на сумму 600 долларов, представил фальшивый чек и не смог вернуть взятые взаймы у некоей женщины деньги.
Это был худощавый, изящный мужчина. Он вел себя интеллигентно, культурно, тем самым демонстрируя лживость представлений о клансменах как о небритых хамах. Очки в роговой оправе и темные вьющиеся волосы придавали ему облик академика из какого–то чудесного университетского городка, а не могущественного политического деятеля. Он вел себя непринужденно и был очень обаятелен, это во многом объясняло его успех. Он присоединился к клану в 1920 году в качестве Клеагла, а теперь стал опытным руководителем. Полковнику Симмонсу, романтичному и благородному старому южанину, недоставало политической воли, чтобы сделать клан подлинной силой, какой он стал теперь. Но та решающая ночь на Стоун–Маунтине, когда он собрал нескольких братьев по духу, чтобы возродить орден Рыцарей Огненного Креста, до сих пор считалась важнейшим моментом в истории движения.
Каюта Имперского мага располагалась на носу корабля, здесь качка была не так заметна. Он подошел к стене, нажал на потайную кнопку и открыл небольшой шкафчик, полный превосходного алкоголя.
— Разумеется, эти услуги включены в стоимость аренды корабля.
Я попросил простой водки. Мне никогда не нравилась американская привычка смешивать напитки так, что все они на вкус напоминали газировку с сиропом. Майор Синклер и мистер Кларк выбрали ржаное виски. Мы подняли рюмки.
— За долгое и выгодное сотрудничество, полковник. — Кларк не скрывал своего восторга. — Меня потрясло то, что вы сказали, и то, как вы это сказали. Из первых уст. Да, нам стоило рискнуть и пригласить вас. Этот клонверс, как вы, вероятно, понимаете, имеет особое значение. К тому же он предоставил нашим ведущим деятелям со всех концов страны возможность хорошенько вас рассмотреть. А вы, в свою очередь, теперь неплохо понимаете, к чему мы стремимся и какие проблемы перед нами стоят.
Он говорил спокойно, но многозначительно. Это была не просто вежливая беседа. Он почти ухаживал за мной, изучал меня, как мне казалось, с необычайным уважением.
— Вы знаете, как я восхищаюсь кланом, мистер Кларк. Еще в Европе я был поражен самоотверженностью и отвагой ваших рыцарей. В Европе нет ничего, что могло бы сравниться с вашим орденом, хотя там он, несомненно, необходим. — Я говорил искренне, и все же мне было интересно, чего он от меня хочет.
Кларк снова наполнил наши бокалы: