Карфаген. "Белая" империя "чёрной" Африки
Шрифт:
Казалось, возвращаются времена диктатуры Магонидов. Однако у Гамилькара были другие планы. Однажды он выступил в поход. Гамилькар, говорили все, отправился к Столпам Мелькарта, чтобы покорить племена, населявшие крайний запад Африки. В последнее время они доставляли немало беспокойства жителям здешних колоний. В Риме не следили за этой экспедицией, считая ее внутренним делом Карфагена. Мало кто обратил внимание на то, что армию Гамилькара сопровождал флот, которым командовал его друг и зять — Гасдрубал.
Он был одним из самых энергичных сторонников Гамилькара. По словам Аппиана, суд над полководцем сорвал именно Гасдрубал.
Неожиданно, без разрешения властей Карфагена, Гамилькар начал переправлять свою армию в Испанию, в Гадес. Так излагал эту историю Аппиан. Полибий же сообщал, что Гамилькар отправился туда с согласия правительства, предложив покрыть ущерб, понесенный в войне, добычей, которую сулят победы в Испании — стране серебра. Это же серебро стало бы залогом побед в будущей войне с Римом. Противники Гамилькара могли только радоваться его походу. Чем дальше он был от Карфагена, тем спокойнее было властям.
Этот шаг Гамилькара означал решительный разрыв с традиционной карфагенской политикой. Карфагеняне никогда не были заинтересованы в аннексии обширных территорий, предпочитая занимать лишь прибрежные области той или иной страны или создавать опорные базы на островах. А вот Гамилькар Барка был "империалистом" в современном смысле этого слова. Он захватил огромную страну ставшую источником богатств Карфагена. На территории Пиренейского полуострова образовалась "Пуническая империя иберийской нации".
Поступок Гамилькара выдавал в нем топкого, дальновидного политика. Он яснее, чем кто-либо в Карфагене, видел, что время городов-государств прошло. В западной части Средиземноморья, как и когда-то на Востоке, началось становление империй. Главный враг Карфагена, Рим, постепенно превращался в империю, пусть и управляемую пока по-республикански. Карфаген мог выдержать соперничество с Римом, если бы сам стал империей.
Без всякого повода Гамилькар напал на племена, населявшие юг Пиренейского полуострова, "и стал грабить иберов, ничем не провинившихся перед ним" (Аппиан). Когда эта новость достигла Карфагена, противники Гамилькара возмутились и заговорили о том, что он преследует мирные племена, не имея на то разрешения от старейшин. В то же время карфагенская чернь с восторгом внимала вестям, долетавшим из далекой страны. Рассказы о победах кружили головы многим. Кому не хотелось быстро разбогатеть? Кто не мечтал об испанских богатствах, которые будет раздавать Гамилькар?
Финикийцы и карфагеняне много веков населяли портовые города Южной Иберии. Это были колонии, созданные в незапамятные времена первыми мореходами, пересекшими средиземноморскую даль. Обитатели колоний почти не делали попыток проникнуть в глубь страны, населенной враждебными племенами. Купцы, прибывшие с востока, платили туземцам дань, а те поставляли им металлы.
Однако Иберия была богата не только металлами, находившими спрос во всех уголках Ойкумены, но и людьми. Это было готовое войско для войны с Римом. Надо было лишь подчинить себе местные племена: подкупить или победить их силою оружия. Сражения в Иберии могли лишь закалить карфагенское войско, подготовить его к войне с Римом.
В то время Иберию населяло множество племен, часто воевавших друг с другом. Ни один народ не сумел так объединить вокруг себя соседние племена, как
В Южной и Центральной Иберии было много городов — Кармона, Осуна, Гиспалис (современная Севилья), Кордуба, расположенные в бассейне Гвадалквивира, а также Толетум (современное Толедо), Нумантия, Салмантика (современная Саламанка). Они были хорошо укреплены. Большинство их располагалось в недоступных местах — на скалах или в окружении гор. Вообще испанская земля, по мнению римлян и греков, была сурова и неприветлива. Всюду простирались горы и чащобы, перемежаясь с унылыми равнинами. В здешних лесах водились медведи, волки и рыси.
Гамилькар Барка первым из карфагенян решил покорить внутренние области Иберии. С 237 по 229 год до нашей эры он вел войну в долине Гвадалквивира. Победив племена турдетанов и бастулов, он включил в свою армию до трех тысяч пленных врагов. Большую часть добычи Гамилькар раздавал своим воинам и лишь немногое отправлял в Карфаген. Это давало возможность выплачивать контрибуцию, наложенную Римом. По словам римского историка Корнелия Непота, Гамилькар "обогатил всю Африку лошадьми, оружием, людьми и деньгами".
Когда в 231 году до нашей эры римляне, обеспокоенные слухами, притекавшими из Иберии, прислали к Гамилькару посольство, чтобы узнать, зачем он ведет войну, тот ответил, что лишь с оружием в руках может добыть деньги, которые выплатит Риму по условиям мирного договора. Римляне, похоже, успокоились этим ответом. Они не торопились вмешиваться, хотя бы потому, чтобы не лишиться денег, выплата которых прекратилась бы с началом войны. Кроме того, они полагали, что со смертью Гамилькара карфагеняне прекратят воевать в Иберии. Смерть же его была близка.
Гамилькар завоевал большую часть Пиренейского полуострова к югу от рек Тахо и Эбро. Свое владычество он строил не только на силе оружия, но и на той системе учреждений, которые впоследствии вызвали восторженное удивление римлян. В стране, где не было представлений о государстве, Гамилькар создавал его. По словам Р.Ю. Виппера, "Испания стала как бы собственным княжеством фамилии Барка". Власть здесь стала передаваться по наследству.
Римляне были правы. Гамилькар так и не добрался до Рима. В бессчетных войнах с иберами легче было сложить голову, чем состариться на воздвигнутом троне. Он мог пасть смертью храбрых в бою. Так утверждал Полибий. Он мог утонуть в водах одной из многочисленных рек, через которые переправлялся, сражаясь. Этот рассказ о гибели полководца сохранил Диодор.
Особенно любопытен рассказ Аппиана: "Гоня перед собой телеги, наполненные дровами, в которые были запряжены быки, они (иберы. — А.В.) сами с оружием в руках следовали за этими телегами. Увидев это и не поняв хитрости, ливийцы подняли смех. Когда же дело дошло до сражения, то иберы подожгли телеги, оставляя запряженными быков, и быстро погнали их на врагов; быки бросились в разные стороны, раскидывая огонь, это привело в беспорядок ливийцев. Так как строй карфагенян был нарушен, то иберы, напав на них, убили самого Барку и большое число защищавших его" (пер. С.П. Кондратьева).