Карфаген. "Белая" империя "чёрной" Африки
Шрифт:
Но тут на сторону Ганнибала перешли Сиракузы, где в 215 году до нашей эры умер девяностолетний царь Гиерон II, верный союзник римлян. Его сын и наследник Гелон к тому времени уже скончался. После Канн он открыто принял сторону Карфагена, готовясь захватить власть. Смерть оборвала его планы. В его смерти, может быть, не без причины обвиняли его отца. Некоторые говорили и о происках римлян.
На престол взошел юный Гиероним, сын Гелона и по матери потомок царя Пирра. О начале его царствования Тит Ливий едко сказал, что Гиероним своими пороками стремился "сделать незабвенной память о деде". Он стал носить пурпурные одежды, украшать себя диадемой, выезжать из дворца на четверке белых коней. Еще важнее были перемены
К тому времени будущее Сиракузского царства было под вопросом. Большую часть Сицилии занимала римская провинция. Если Рим победит карфагенян, то вскоре поглотит и Сиракузское царство; если проиграет, то Ганнибал вернет новому союзнику часть Сицилии. Будущей границей между ними станет, как и в IV веке до нашей эры, река Галик. Позднее Гиероним потребует от своих новых союзников всю Сицилию, и те, желая сохранить союз, согласятся.
Тогда же в механизм мировой политики вмешалась и личная драма: сторонники римлян в окружении Гиеронима решили отстранить от власти юного царя; однако их заговор был раскрыт, а они сами казнены. Тем решительнее Гиероним стал действовать в угоду карфагенянам. Но его правление было недолгим; летом 214 года до нашей эры ему не помогла и вооруженная свита — с ним расправились новые заговорщики. С оружием в руках они набросились на него прямо на улице, в то время как один из заговорщиков задержал телохранителей. Были перебиты и ближайшие родственники Гиеронима. Впрочем, цареубийцам не удалось привлечь сиракузский народ на сторону Рима.
В Сардинии тоже началось восстание против римлян. Население было утомлено жестоким, алчным господством римлян.
Карфагеняне же хотели не господствовать, а отдыхать. Они уже наслаждались радостями победы. Так, когда они захватили Кампанию и разместились здесь на зимних квартирах, то, по рассказу Страбона, местные жители "настолько изнежили карфагенских воинов сладострастными удовольствиями, что Ганнибал заявил, что хотя он и победил, но подвергается опасности попасть в руки врагов, так как воины вернулись к нему не мужчинами, а женщинами". Луций Анней Сенека лапидарно обрисовал происходившее: "Победивший мечом был побежден пороками".
Ржавеет оружие войны — меч, вложенный в ножны. "Ржавеет" целое войско. Лень охватывает людей, воевавших годами. Радостями жизни пренебрегает только их вождь. Он перечитывает "Записки" Пирра, ест простую солдатскую пищу — сыр, хлеб, мучную похлебку, бобы, избегает появляться на пирах. Он ведет себя так сдержанно, что его биограф, Юстин пишет: "Любой неминуемо скажет, что можно было бы усомниться в африканском происхождении Ганнибала". Он мечтает лишь о том, как встряхнуть италиков и сломить их оцепенение.
Ганнибал уже успел убедиться, что под властью Рима италийские племена утратили всякое стремление к самостоятельности. Похоже, он переоценил желание италиков обрести свободу. Они лишены политической воли, даже отвыкли от воинской службы. Зато проснулась старинная ненависть, разделявшая их. Жители Бруттия ненавидели самнитов, те и другие — луканов, и все вместе — апулийцев. Страна раздроблена; она обречена стать жертвой Карфагена или Рима.
По оценке историков, римляне собрали к этому времени более 200 тысяч солдат. У Ганнибала же армия по-прежнему не превышала 40 тысяч человек. Взамен выбывших солдат он набирал в армию добровольцев-италиков, но те не горели желанием сражаться. Ганнибал мог вести за собой стотысячную армию. Ему же не удалось набрать и 20 тысяч италиков. Мобилизовать их он не хотел. Что толку вести в бой солдат, которые разбегутся в минуту опасности?
Армия и так портилась. В 215 году до нашей эры, в сражении под стенами Нолы, отряд
Между Римом и Карфагеном воцарилось шаткое равновесие. Оно было нарушено на Сицилии, где римляне в течение двух лет осаждали Сиракузы. Оборону города организовал престарелый родственник Гиерона II — Архимед. Его ум был свеж, как у юноши; он придумал множество хитрых оборонительных орудий. Расставленные на стенах, эти орудия обстреливали все пространство перед городом. Катапульты огромными камнями поражали римские корабли. Подъемные машины, похожие на громадное коромысло, подводили к носу вражеского судна металлическую лапу и, зацепив ей корабль, поднимали его над водой, а потом сбрасывали в море. Корабль опрокидывался или погружался в воду Такие же машины охотились и за римскими солдатами, поднимая их в небо, а потом швыряя оземь. По словам Плутарха, римляне в дни осады стали настолько бояться "геометра" Архимеда, который "превосходит легендарных сторуких гигантов", что разбегались в панике, едва увидев "над городской стеной кусок каната или бревно".
Тогда римляне решили, что лишь длительная блокада сломит город. Впрочем, блокада эта долгое время была безрезультатной, погому что в Сиракузы постоянно подвозили продовольствие из Карфагена. Жители Сиракуз пытались даже поддерживать отношения с македонским царем Филиппом V. Наконец, к городу, на выручку осажденным, подошли карфагенские войска, которыми командовал Гимилькон.
Однако, что не могла сделать армия врага, совершила болезнь. Осенью 212 года до нашей эры на Сицилии вспыхнула "чума" — эпидемия, вызванная жарой и ядовитыми болотными испарениями. От невидимого оружия богов карфагенское войско таяло, как снег при лучах солнца. Молодые, здоровые солдаты гибли один за другим, очищая Сицилию от карфагенского присутствия. В ту осень пало 34 тысячи солдат. Недаром Сицилию прозвали "Островом костей". Сицилийцы, служившие в армии Гимилькона, попросту разбежались, скрываясь от стрел болезни.
Вскоре римляне захватили Сиракузы. Во время штурма города погиб Архимед. По преданию, он занимался решением геометрической задачи, когда в его дом ворвался римский солдат с мечом в руках. В те дни, писал Тит Ливий, "много было явлено отвратительных примеров злобы, много — алчности". Развернулась оргия грабежей и убийств. Сотни прекрасных статуй и картин были переправлены из Сиракуз в Рим.
Впоследствии римляне всячески старались вытравить память об Архимеде — своем бескомпромиссном противнике. Могила его была заброшена и забыта, и лишь Цицерон в I веке до нашей эры после долгих поисков нашел ее.
Сицилия была окончательно захвачена Римом. По словам Страбона, большая часть острова "была разрушена долгими и непрерывными войнами", которые "причинили вред всем народностям этих мест, в особенности грекам".
После поражения при Каннах римляне не решались бросить открытый вызов Ганнибалу, зато в борьбе с его союзниками не церемонились. Так, македонский царь отправил на помощь Ганнибалу двести кораблей, но они были перехвачены и уничтожены этолийцами — греческими противниками Македонии, которых убедил ввязаться в войну Рим. В греках пробудилась старинная неприязнь к Македонии. Неожиданно против Филиппа выступила коалиция греческих государств. После этого он потерял интерес к продолжению войны с Римской республикой, так ни разу и не вступив в сражение с римлянами. Им вновь овладела страсть к прожектам.