Карибы. Ресторанчик под пальмами
Шрифт:
Через два дня после отъезда Боба наш дом взломали. Я вернулась домой примерно в половине одиннадцатого вечера. Поднявшись на веранду, я обнаружила, что с замком на стеклянной раздвижной двери что-то не так. Открыв парадную дверь, я зашла в дом и тут же выскочила назад, увидев жуткий беспорядок в гостиной. На моем рабочем столе все было перевернуто вверх дном, ящики выдвинуты, а бумаги разбросаны по полу.
Ребята все еще убирались в ресторане, поэтому я тут же кинулась к ним — рассказать о случившемся. Я лихорадочно перебирала в уме всех, кто недавно успел побывать у нас дома. Кто знал о том, что Боб в отъезде? Может, за мной следили? Я отдавала себе отчет, что этой ночью дома мне уснуть не удастся. Может, у меня это вообще никогда больше там не получится. Мне очень не хватало Боба.
Буквально через несколько минут Шебби, Клинтон, Лоуэлл, Жук, Оззи, Элвин, Мигель и Гаррилин уже стояли у меня во дворе. После того как Оззи вызвал полицию, все принялись осматривать место преступления. Стражи порядки приехали через сорок пять минут. Первым делом они велели всем разойтись. Им, мол, надо заниматься расследованием, а тут такая толпа. Я заявила, что если ребята уйдут, то с ними уйду и я. Я объяснила, что муж в отъезде и кроме как на ребят мне опереться не на кого. Убедившись, что я не шучу, полицейские взялись за дело и принялись снимать следы отпечатков.
Кража со взломом не является тяжким преступлением. На Ангилье уровень преступности вообще невероятно низкий. Насколько я могла догадываться, это, скорее всего, подростки хулиганили. Нет, понятное дело, жителей Ангильи иногда толкает на преступления страсть: любовь там или ревность. Но чтобы грабить приезжих — о таком здесь никто даже и не слыхивал. Практически ничего не пропало, но без Боба мне было очень неспокойно. Когда муж узнал, что у меня стряслось, он вообще хотел махнуть рукой на поездку в Майами и немедленно вернуться, но мы все-таки пришли к выводу, что толку от этого ровным счетом никакого не будет. Нам был нужен грузовичок, а найти что-нибудь приличное на Ангилье не удалось. Те, у кого имелись пикапы в рабочем состоянии, не испытывали желания их продавать. Оставался один единственный вариант — Майами.
Я переночевала в «Маллиуане», а на следующий день Клинтон и Лоуэлл вместо раздвижных стеклянных дверей поставили обычные, деревянные, на петлях.
— Теперь, Мэл, ты в полной безопасности, — заверил меня Клинтон, — тебя больше никто не побеспокоит. Я поговорил с Бенни, и он приедет тебя навестить. Знаешь, как он разозлился? Он сказал, что обязательно найдет того, кто это сделал, и преподаст ему хороший урок.
Теперь Бенни прибыл в образе моего ангела-хранителя.
— На Ангилье нет преступности, нет и не будет! — проревел он.
После чего принялся трудиться над секретным оружием. Яростно стуча молотком, Бенни вбил в лист фанеры несколько сотен гвоздей. После этого он перевернул фанеру шляпками гвоздей вниз, а остриями вверх и положил ее возле забора — в том самом месте, где его перелез вор.
— Если этот тип еще раз здесь появится, — заявил Бенни, — он распорет себе ноги о гвозди. Я уже предупредил врачей в больнице. Если кто придет с такой раной, значит, это наш клиент. Тут-то мы его и схватим.
После этого Бенни каждый вечер провожал меня с работы домой, а потом устраивал в кустах засаду и начинал следить за моим домом. Ему страшно хотелось изловить вора. Однако полиция его опередила, поймав негодяев на месте преступления. Как я и думала, это оказались не уголовники, а заигравшиеся подростки, не сумевшие вовремя остановиться. Их отправили в тюрьму, в ожидании процесса, который должен был состояться после прибытия судьи, ездящего по британским владениям на Карибах.
Боб купил шикарный маленький пикап «ниссан», договорился о доставке и прилетел обратно, привезя подарок для Бенни. Прямо из аэропорта мы направились в Блоуинг-Пойнт. Бенни как раз собирался уезжать, но, увидев нас, остановился.
— Бенни, — обратился к нему Боб, — размер нашей благодарности просто не имеет границ. Большое спасибо, что позаботился о Мэл, пока меня не было.
— Да брось, ерунда какая. Полагаю, в случае чего ты бы сделал для моей жены тоже самое.
— Мы привезли тебе подарок, — сказала я, протягивая ему сверток.
Бенни поспешно, совсем как маленький ребенок, разорвал упаковку и протянул оберточную бумагу своей жене Джанет — в хозяйстве все сгодится. С восхищением воззрившись на отличный портфель, Бенни провел рукой по его кожаной поверхности.
— Благодаря тебе Мелинда чувствовала себя в безопасности, — продолжал Боб, — если бы ты ее не сторожил, она бы ни за что не вернулась в дом. Ты знаком с теми, кто к нам вломился?
— Очень мало, — отозвался Бенни, — родителей их знаю. Можете спать спокойно, они сядут надолго. На Ангилье такие вещи не прощают. Устроим показательный процесс. Другим будет наука.
Мы покивали, распрощались и ушли. Бенни остался стоять, сжимая в руках портфель, а Джанет пыталась разгладить измятую оберточную бумагу.
— Может, куда-нибудь переедем? — предложила я по дороге домой. — Наверняка можно подыскать что-то поприличнее. Я теперь всякий раз захожу в гостиную с содроганием: перед глазами так и встает картина ужасного разгрома.
— Мы всем расскажем, что ищем новое жилье, — согласился Боб, — наверняка кто-нибудь из наших ребят что-нибудь посоветует.
После того как туристический сезон сошел на нет, ресторан, казалось, превратился в сонное царство.
И вдруг однажды вечером нам позвонил паромщик Фрэнки Коннор и забронировал столик на шестнадцать человек. Мы все пришли в дикий восторг. Жук даже сплясал джигу у рукомойника, напевая: «К нам едет, к нам едет шестнадцать человек!» Мы не верили собственному счастью.
Фрэнки говорил очень спокойно, но при этом я чувствовала, что он чем-то взволнован.
— А откуда взялось столько народу? — поинтересовалась я.
— Ты разве не знаешь, что на Сан-Мартине кино снимают? — спросил Фрэнки.