Карма. Том 2

Громыко Ольга

Правый проход Хэл тоже выбрал не назло киберу с девчонкой. Так он окажется с более непредсказуемого и опасного края, а Иветта – между ним и стенкой загона.

– Пошли, – буркнул Хэл, успев опередить девчонку на доли секунды, и Команда двинулась вперед, инстинктивно сутулясь, чтобы не возвышаться над полутораметровой оградой.

Стенки, кстати, были капитальные, каменные, что немного успокаивало. За ними и от выстрелов можно прятаться, и от плевков кислотой – Хэл заметил свежий след от одного такого, рыжая клякса на сером. Интересно,

в кого целил змеелюд? Или они, как и люди, плюются просто от избытка чувств – либо слюны? Загон, кстати, пустой, но до середины завален навозом. Видимо, фермер и впрямь потерял или распродал весь скот.

Благополучно прочесав первый ряд загонов, разведгруппы увидели друг друга в поперечном проходе и перемахнулись: «Все чисто!» Второй и третий ряды тоже не доставили хлопот, и только на середине четвертого Хэл вдруг понял, что шелест и шуршание доносятся вовсе не со стороны океана. Парень подался ближе к стенке и, вытянув шею, стал вглядываться в навоз, но Иветта неожиданно оттолкнула друга и прошептала:

– Не смотри туда!

Увы, это произвело обратный эффект: Хэл еще больше напряг глаза – и шарахнулся сам.

Иветта поймала его запястье и коротко, до боли стиснула.

– Просто не смотри, – веско повторила она.

Парень содрогнулся всем телом.

– Я в норме, – хрипло пробормотал он, заставляя себя вернуться в реальность. – Идем.

Лиза заметила, что Кай как-то странно покосился вправо – раз, другой, но ничего не сказал. Значит, несущественно. Содержимое загонов заинтересовало его сильнее, и когда разведгруппы добрались до очередного перекрестка, киборг перевесился через стенку и зачерпнул горсть «навоза» – водорослевой трухи, в которой копошились полосатые сельскохозяйственные опарыши.

– Кажется, их давно не кормили. Вон какие активные. – Кай высыпал опарышей обратно – кроме одного, самого пухлого.

– Сено гниет, «скот» голодает, – задумчиво сказала Лиза. – Это пахнет все хуже и хуже!

– Тофно, – с задержкой отозвался киборг.

– Срань господня! – Молли размашисто перекрестилась – скорее как экзорцист, нежели как верующий. – Он их жрет!

Кай прожевал, сглотнул и уязвленно возразил:

– Просто попробовал!

– И как? – заинтригованно спросила Лиза.

В детстве привычка друга тянуть в рот все мало-мальски съедобное казалась ей очень смешной, а сейчас еще и умиляла. Интересно, как давно Кай перестал есть конфеты вместе с фантиками?

– Белок как белок… Только во рту шевелится.

Слева раздался глухой шлепок. Одна из смутно маячивших в тумане фигур исчезла, зато другие проявились гораздо четче, стянувшись к месту трагедии.

– Что случилось?!

Иветта со страдальческим видом стояла возле лежащего навзничь Хэла, но, как ни странно, не спешила ни реанимировать друга, ни убиваться по нему.

– Хэл боится личинок насекомых, – виновато, словно это она оконфузилась, сообщила девушка. – Очень боится.

– Вы же говорили, что воды, – удивилась Лиза.

– Мы не говорили, что только воды!

– То-то у него последние пару минут пульс частил, как бешеный, – удовлетворенно и самую капельку злорадно заключил Кай, наконец получив объяснение этой странности.

– Наверное, бедняга словил панический приступ, – сочувственно сказала Лиза. – А шевелящийся белок его добил.

– Ты нарочно это подстроил?! – набросилась на Кая Молли.

– Как?! Я же не знал, почему его так колотит! – смущенно буркнул киборг. – Думал – вообще… На земляков у него такой реакции не было, а они тоже насекомые.

– Тут… другое, – тактично сказала Иветта. – К тому же могло быть и хуже.

– Например?

– Когда он увидел похожую пакость в прошлый раз, то проблевался фонтаном, – цинично сообщила Молли. – Так что сейчас он, считай, еще бодрячком!

Бодрячок продолжал лежать трупом, даже когда Натан, присев на корточки, пощелкал его по шлему, что призвано было заменить целительные пощечины.

– Давай, дружище, просыпайся! Хорош дрыхнуть!

– Чтобы он снова увидел личинок и проблевался с гарантией? – Кай заглянул в соседний загон.

– Пля, он опять! – трагически всплеснула руками Молли, которую тоже замутило.

– Эфа друфофо фида! – оскорбленно возразил киборг. – И Фэл фсе равно уфе в отклюфке! – Кай посмаковал послевкусие и одобрительно добавил: – Кисленькая.

Лиза с усмешкой покачала головой: «Ты прямо как мальчишка на фабрике карамелек!» – но киборг внезапно насторожился, острогой всадил руку глубоко в труху и за кончик вытянул оттуда нечто длинное, серо-бурое и зловонное даже на вид.

Полуобглоданное щупальце алькуявца.

Молли не то сглотнула, не то рыгнула, и дрожащим голосом, лишь бы не молчать, предположила:

– Может, они так… линяют?

Дело запахло совсем плохо, но Лиза продолжала сохранять ледяное, пугающее Команду спокойствие, даже когда Кай снова порылся в трухе и приподнял над ней изувеченное тельце молодого недоношенного алькуявца.

– А может, их так… хоронят? – предприняла Молли вторую попытку. – Он же недоносок, неполноценный…

– Это не синонимы, – отрезал Кай. – Алькуявцы относятся к особям с незавершенным онтогенезом как к вечным детям. Его бы ни за что не выкинули в компост, словно…

…киборга.

– …тряпку, – с непонятным для такого безобидного слова остервенением закончил Кай.

– Ну, родители разные бывают. – Молли с горечью подумала: ее мамаша еще и помолилась бы, чтобы огурцы уродили и калории любимой дочурки не пропали втуне! Да, у ветропоклонников пищевые ресурсы на вес золота, но кто мешает им выбрать планету пощедрее?!

– Но они точно не змеелюды, – закрыла эту тему Иветта. – Слушай, ты не мог бы…

– Погодите, я еще не все осмотрела! – Лиза почти уткнулась носом в трупик. – Кай?!