Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
– Мне нужно свидание с задержанным Ждановым!
– Констатация факта, а не просьба? Нехорошо так с места в карьер, гражданка Боева.
Всё внутри похолодело. Откуда он знает её? Может, Бергер напел? Тварь. Да как он только посмел?!
– Беру с вас пример, – злобно оскалилась блондинка. – Так что насчет «устроить встречу»?
– Я подумаю, – опять улыбнулся Давыдов. – Но если речь о нас с вами, то рановато. Не так ли?
– Что? – Дине и в голову не приходило, что он подумал об этом.
–
Дина смерила мужчину презрительным взглядом. Давыдов не производил лично на неё никакого впечатления, хоть и был довольно симпатичен. Не атлет. Даже чуть полноват, но в меру. С густыми тёмно-русыми волосами, аккуратно подстриженными и уложенными. Ростом выше среднего. Его возраст гулял где-то между двадцатью пятью и двадцатью семью годами. Интересным было то, что его погоны никак не вписывались в образ. Ну не мог он получить полковника так рано! Не мог! Может, просто замещает. Или сынок какого-нибудь шишки.
Идеально поглаженная рубашка и завязанный галстук, слегка торчащий из-под кителя, который сидел как влитой. Есть люди, которым идёт форма. Дина невольно засмотрелась на мужчину. Давыдов опустился в своё массивное кресло, но не развалился, как любят делать многие, чтобы подчеркнуть своё превосходство. Он сидел прямо. Будто лом проглотил. Боева усмехнулась – он либо казался таким педантом, либо был им на самом деле. И то, и другое плохо.
– У Станислава будет адвокат?
– Насколько я знаю, он уже есть, – ответил мужчина.
– Бергер? – Дина качнула головой, поправив волосы. – Нет. Нужен другой.
– Другой не справится.
Он что, издевается?! Дина раздула ноздри:
– Не вам об этом судить!
– Конечно, не мне.
– Есть у вас адвокаты вообще или нет? – занервничала Боева. – Вы можете мне сейчас сказать, что найдете? Или ещё и это брать на себя?
– Поищем.
– Спасибо.
– Пока не за что.
Дина удивилась реакции опера – разве он не должен наседать и требовать с неё показаний? Давыдов был странным ментом. Очень странным. Он почему-то не сделал ничего, из того списка, что сопровождает каждого сотрудника при выполнении допроса свидетеля или соучастника.
– Почему вы это делаете?
– Что именно? – Михалыч смотрел на Боеву. Он любил зрительный контакт.
– Вы ведете себя так, словно всё знаете уже…
– Знаю.
– Неужели?
Давыдов сжал губы, затем вдохнул:
– С чего начнешь? С истерики или сразу к интиму перейдем?
– А вам этого так хочется? – с вызовом спросила Дина.
– Интима? Нет, ну что ты, – он ответил ей в том же тоне. – Я слишком плохо тебя знаю. Давай для начала прогуляемся…
– Куда?
– Увидишь, – подмигнул Давыдов.
Дина
– Зачем? – выдавила она.
– Заходим.
– Нет! – Дина дернулась в сторону, но крепкая хватка мента не позволила уйти.
– Без лишних проблем. Заходим, – он кивнул на дверь.
– Нет, умоляю, не надо…
– Истерика? – Давыдов словно предугадывал каждый ход.
– Не дождешься! – огрызнулась блондинка.
В помещении было холодно и довольно темно. Голые бетонные стены и маленькое окошко под самым потолком. Это не камера в чистом виде. Скорее всего, допросная или…
– Располагайся.
Дина боязливо обвела взглядом комнату. Здесь не было ничего, что могло бы составлять маломальский комфорт: ни стульев, ни столов, ни кроватей, ни тем более, туалета и прочего. Ничего.
– Хотим изолятор сделать. Как тебе?
– Издеваешься?!
– Как можно! – улыбка не сходила с его губ. – Мне просто не хватает свежего взгляда.
– Кретин, – выплюнула Дина.
Давыдов резко повернулся к ней и задрал подбородок выше линии воротника. Дина успела рассмотреть большой, дугообразный шрам, тянущийся от кадыка вниз. Заканчивался он где-то под рубашкой, поэтому оставалось только догадываться, откуда такие раны.
– За оскорбление лица при исполнении пятнадцать суток положено… Здесь их и проведешь.
– Стаса приведи. И закрывай хоть на двадцать!
– Ловлю на слове, – Давыдов резко развернулся, скрипнув ботинками. – Только потом не говори, что я не предупреждал…
– О чем?
– О том, – молодой полковник надел фуражку. – Жданову лучше дать показания. И тебе тоже.
– Разберемся!
На два делим воздух мы,
Зачем друг к другу считаем шаги, а?
Не поздно ли нам быть таким серьёзными?
Дистанция и между нами нарушена гравитация,
Сердце под ноги и наплевать на все чувства мои.
От себя или от тебя
Бежать сквозь стены, замедляя время.
Тебе не поменять никогда меня!
Обновляй систему, если колет где-то слева.
И с каждым новым вдохом ты все дальше от меня.
И, кажется, я готова начинать с нуля,
Если пообещаешь не возвращаться никогда.
Двое конвойных привели Жданова, заломав ему руки. Дина вздрогнула, увидев, что у Стаса разбиты нос и губа. Внутри у Боевой всё сжалось в один тугой ком. Его били?! Из него выбивают подписку в виновности? Может, поэтому он сдал Аркашу? Что творилось сейчас в его душе? Почему он поступил именно так, а не иначе?