Карнакки - охотник за привидениями
Шрифт:
Потом я постарался побыстрее разместить вокруг нас трубки моего Электрического Пентакля — спешка объяснялась тем, что уже начинало смеркаться. И как только это было сделано, я подключил ток к вакуумным трубкам, и вокруг нас немедленно вспыхнуло тусклое болезненное и бледное свечение, казавшееся холодным и нереальным в последнем вечернем свете.
Сразу же после этого я отправил вибрации во все стороны пространства и уселся возле пульта. Тут я снова переговорил с остальными, предупредив их о том, если им дороги собственные жизни, Пентакль нельзя покидать, что бы они ни увидели или ни услышали. Моряки согласно закивали, и я понял, что они полностью осознают степень неведомой опасности, которой
А потом мы стали ждать. Все были в непромокаемой одежде, поскольку я ожидал бурных и весьма неожиданных выходок со стороны стихии, готовые к любой ночной буре. Не забыл я и еще об одном важном деле и во время конфисковал все спички, чтобы никто по забывчивости не раскурил трубку, ибо световой луч может стать тропой для некоторых Сил.
Вооружившись морским биноклем, я стал обшаривать горизонт. Вокруг корабля, на всех милях, уходивших к далекому горизонту на поверхности моря, собирался странный и смутный мрак. Он становился все более явным, и мне уже показалось, что это легкий и низкий туман ложится на воду вдали от корабля. Я внимательно вглядывался вдаль, капитан и трое помощников также следовали моему примеру с помощью своих биноклей.
— Набегает на нас на скорости в несколько узлов, мистер, — негромко промолвил старик. — Искушаем судьбу, скажу я вам. Надеюсь только, что все закончится благополучно.
Капитан ограничился лишь этими словами, и за последующие невероятные часы ни он сам, ни помощники его не проронили ни звука. Ночь сгущалась над морем, мы впятером потеряли из вида наползавший на нас круг тумана, погрузившись в глубокое и угнетавшее нас безмолвие посреди бледного свечения Электрического Пентакля.
По прошествии некоторого времени сверкнула странная и бесшумная молния. Под словом «бесшумная» я имею в виду то, что если вспышки ударяли вблизи от нас, озаряя гладкую поверхность моря, то грома не было; потом, мне казалось, что и сами вспышки не были подлинными. Странно сказать, однако именно такое впечатление сложилось у меня. Вокруг нас словно бы сверкали знаки, символы молний, но не было самого электричества. Конечно, я не пытаюсь воспользоваться здесь этим словом в его техническом смысле.
Вдруг странное содрогание сотрясло весь корабль от носа до кормы и затихло. Оглядевшись по сторонам, я обратил свой взор к четверым морякам, ответившим мне взглядами, полными испуга и немого удивления, но никто из них не промолвил и слова.
Миновало минут примерно пять, в течение которых не было слышно буквально ни звука, если не считать тихого жужжания моей аппаратуры, и не было видно совсем ничего, кроме бесшумных молний, вспышка за вспышкой освещавших море вокруг корабля.
А потом произошло нечто совершенно необычное. Странная дрожь вдруг снова прокатилась по корпусу корабля и стихла. Следом за этим корабль закачало, сперва от носа до кормы, а потом с борта на борт. Не могу подобрать иного сравнения, лучше показывающего суть движения корабля, но мне показалось, что его подхватила рука невидимого гиганта, принявшегося крутить и вертеть наше судно в каком-то непонятном и болезненном ритме. Так продолжалось, насколько я могу судить, минуты две, после чего корабль несколько раз встряхнуло сверху донизу, после чего по корпусу опять пробежал трепет и настал полный покой.
После этого в течение целого часа ничего практически не происходило, корабль лишь дважды тряхнуло, причем после второго раза повторилась та странная качка, но уже в ослабленном виде. Продлилась она в течение нескольких секунд, после чего вокруг опять воцарилась зловещая и гнетущая ночь, черную тишину которой лишь время от времени пронзали бесшумные вспышки молний. Все это время я старательно изучал облик моря и атмосферы вокруг
Очевидно было только одно: окружавшая корабль серая стена еще более придвинулась к судну, так что даже при самых ярких молниях можно было увидеть лишь четверть мили чистой воды вокруг корабля, после чего перед взглядом возникала сумрачная стена, в которой не было глубины и которой по-прежнему не хватало силы, так что нельзя было понять, реальна ли она на самом деле или же некое непонятное явление скрыло от глаз далекое море. Не знаю, понятно ли выразил я свою мысль?
Странные бесшумные молнии делались все более интенсивными, вспышки их начинали происходить более часто. Так продолжалось до тех пор, пока они не стали практически непрерывными, и окружавший нас участок моря оказался постоянно залитым светом. И все же яркие молнии как будто бы не могли погасить бледный свет неких тусклых огней, в безмолвном множестве круживших вокруг нас.
Тут я начал испытывать странные и непонятные затруднения при дыхании. Каждый вздох давался с большим трудом и сопровождался неприятным ощущением. Три помощника и капитан также задыхались, короткими залпами хватая воздух, и слабое жужжание вибратора доносилось до моего слуха как бы из огромной дали. А вокруг нас царила такая тишина, что ее скорее можно было уподобить тупой головной боли, терзающей мозг.
Минуты медленно сменяли друг друга, и вот я вдруг увидел кое-что новое. Вокруг корабля плавали в воздухе серые силуэты, настолько нечеткие и неясные, что сперва я даже не был уверен в том, что вижу их, однако по прошествии некоторого времени стало понятно, что это далеко не так.
Беспрестанно полыхавшие молнии уже более четко выхватывали из тьмы их очертания… тени стали темнее и заметно увеличились в размере. Казалось, что они находятся в нескольких футах над уровнем моря… они становились горбатыми.
Примерно с половину часа, показавшуюся мне бесконечно более долгой, я рассматривал эти странные силуэты… горбатые горки тьмы, плававшие над самой поверхностью воды и двигавшиеся вокруг корабля в неторопливом и вечном, на взгляд, кружении, превращавшем для меня все происходящее в подобие некого сна.
А потом обнаружилась новая подробность: каждая из этих горок, обращаясь вокруг корабля, начала пульсировать. Я заметил в это самое время, что таким образом они сообщают судну подобные колебания, поначалу настолько слабые, что движение судна едва можно было заметить.
Однако колебания корабля становились все более ощутимыми, сперва поднимался нос, следом за ним вздымалась корма, словно бы корабль был подперт посередине. Потом движение это прекратилось, и судно стало на ровный киль, что сопровождалось некими резким содроганиями, похожими на то, как если бы кто-то постепенно опускал судно в поддерживающую его воду.
Тут вдруг немыслимые молнии разом погасли, и мы оказались в полной темноте, и только бледное и болезненное свечение Электрического Пентакля парило над нами, да слабо жужжала в кромешной тьме моя аппаратура. Представляете ли вы себе, каково было нам пятерым в напряжении, бдении и удивлении ожидать того, чему предстояло быть?
Началось все совсем не страшно — чуть дернулся вверх правый борт корабля, дернулся второй раз, потом третий, и все судно отчетливо накренилось на левый борт. Движение продолжалось неторопливыми и ритмичными рывками, разделявшимся явно просчитанными паузами, и я вдруг понял, понимаете ли, в какой колоссальной опасности мы оказались, ибо некая неведомая и колоссальная сила переворачивала наш корабль под покровом предельной черноты и безмолвия той ночи.
— Бог мой, мистер, прекрати это! — донесся до меня хриплый и полный тревоги голос капитана. — Еще мгновение — и мы перевернемся! Перевернемся!