Карнавал страсти
Шрифт:
— Как ты смел войти без стука?! — заорал на сына Дмитрий.
— А что я сделал? — Миша сделал круглые глаза. — Вы же пели! Вот если бы я раньше притащился…
— Вон отсюда, — голова усмехнулась и скрылась. — Нет, ну как глупо, — в сердцах произнес Дмитрий, — теперь по твоей вине я буду выглядеть в глазах сына полным идиотом. Что ты молчишь?
Настя не хотела спорить, она лежала с закрытыми глазами и улыбалась.
3
На следующее утро Дмитрий, сумрачно простившись с Настей и сыном, уехал в аэропорт.
— С добрым утром, — сказал он, — долго же ты спала. Хотя после такой бурной ночи это и неудивительно. Славно вы вчера с папашей попрыгали?
— Неплохо, — глядя в упор на юношу, ответила Настя, — а тебе что, завидно?
— Ага, — неожиданно признался он, — меня моя девушка недавно бросила. Так что я теперь остался один на один с проблемой полового созревания. Тебе хорошо, ты девчонка. Во-первых, у вас это не так остро, а во-вторых, ты уже нашла себе пожилого и опытного.
За «пожилого» Настя обиделась.
— Что ты на меня так смотришь? — продолжал Миша. — Думаешь, я гоню? Ничего подобного. Мне мама подсунула сексуальную энциклопедию. Так там написано, что у шестнадцатилетних юношей просто бешеная сексуальная активность. Честное слово.
— Пей бром, — посоветовала Настя, — а пока давай лучше выпьем кофе и позавтракаем заодно. А то у тебя на голодный желудок, я чувствую, фантазия разыгралась.
В свое время Дмитрию удалось научить Настю делать яичницу. Сейчас, глядя, как яйца с шипением растекаются по сковородке, она с улыбкой вспоминала слова Дмитрия:
— Мне бы еще научить тебя хоть какой-нибудь супчик варить, и я тогда буду за тебя спокоен.
Яичница получилась вполне сносной. Настя с умилением смотрела на активно жующего Мишу. Сейчас он вызывал у нее прямо-таки материнские чувства.
— Ну рассказывай, — сказала Настя, — что там у тебя произошло с твоей девушкой.
Миша пожевал еще немного, подумал и сказал:
— Обычная история. Все наши девчонки из себя очень крутых корчат, и парней им подавай таких же, крутых и денежных. Была у меня одна, Наташа, из параллельного класса. Она видела, что моя мама все время с иностранцами тусуется, и решила, что со мной выгодно иметь дело. Полгода она мне голову морочила, а потом, в мае, на одной рейверской дискотеке познакомилась с богатеньким студентом. Ну и, конечно, мой образ сразу же потускнел в ее глазах и мне был дан от ворот поворот.
— А почему ты думаешь, что она его предпочла тебе из-за денег? — спросила Настя.
— А из-за чего же еще? — простодушно удивился Миша. — Он ее на дискотеки водит, куда один билет сто тысяч стоит, не говоря уже о всяких напитках и прочей ерунде. У меня хоть мама и богатая, но мне-то что с того? Она мне больше тридцати тысяч в руки никогда не дает, да я в общем-то и не очень переживаю, — улыбнулся Миша, — эта Наташка, честно говоря, такая дура. С ней и поговорить-то было не о чем. У нее словарный запас состоит всего из пяти слов, наиболее употребляемое — «крутой». — Миша помолчал, а потом вздохнул. — Зато она очень симпатичная, такая высокая блондинка с большой грудью. Она все из-за этого переживала, считала, что сейчас модно быть плоской, как доска. А мне, наоборот, нравилось.
— А ты с ней… — не успела договорить Настя.
— Ага, — кивнул Миша, — она у меня уже вторая. Но первая была хуже, она так боялась забеременеть, что все время психовала и держала в постоянном напряжении и меня, и себя. Мне это в какой-то момент просто осточертело, и я послал ее подальше.
— А последняя, — продолжала расспрашивать Настя, — не боялась забеременеть?
— Наташка в прошлом году уже делала аборт, и теперь у нее стоит спираль, и она ничего не боится, даже СПИДа, трахается направо и налево. Она, кажется, своему студенту уже изменяет с его же приятелем. Мне один парень сказал.
Настя слушала все эти откровения, и ей в голову приходили странные мысли.
«Ну надо же, — думала, — я так долго тянула с тем, что другие делают с феноменальной легкостью. Ну да, они, наверное, относятся к этому как к необходимой гигиенической процедуре».
— Ну вот, — продолжал Миша, — я теперь хожу всюду один, как дурак, мне даже на дискотеку идти одному неохота. Слушай, — оживился он, — давай ты пойдешь со мной. Завтра в ночь как раз будет рейв-монтаж.
— Что это такое? — спросила Настя.
— Ну это такая классная рейверская дискотека. Если я приду с новой девушкой, то все наши просто опухнут. А если я еще и скажу, что это девушка моего папаши, то это будет полный отпад.
— Вот этого, пожалуйста, не надо, — запротестовала Настя.
— Конечно, это я перегнул, — согласился Миша, — ну а вообще ты не против? Пойдем, что ты так долго думаешь. Мы там классно повеселимся, а то что тебе дома сидеть, скучать. У тебя же в Питере друзей нет?
— Нет, — кивнула Настя.
— Тем более, — с еще большим воодушевлением произнес Миша, — я тебя сразу с кучей народа познакомлю, может быть, ты и найдешь себе кого-нибудь помоложе и получше моего папаши.
— Спасибо, конечно, за заботу, — с достоинством ответила Настя, — но только я как-нибудь сама буду устраивать свою личную жизнь.
Поколебавшись еще немного, Настя согласилась составить Мише компанию. Под его руководством она тщательно выбрала подходящую для такого случая одежду. Миша настоял на том, чтобы Настя нарядилась в футболку и брюки «кислотных», то есть неестественно-ярких, фосфоресцирующих цветов. Он даже не поленился, съездил к своей однокласснице и привез Насте ядовито-салатовую маечку с серебряными нашлепками на груди. Зато ботинки «доктор Мартенс», доставшиеся Насте от Нади, Миша безоговорочно одобрил. Сам он облачился в серебристые виниловые брюки, которые назвал «выходными», и ярко-желтую футболку. На ноги он надел кроссовки на такой толстой подошве, что Настя назвала их женскими. Миша обиделся и очень долго и страстно доказывал девушке, что, во-первых, она ничего не понимает, а во-вторых, сейчас в моде стиль «унисекс», когда парни и девчонки могут вообще одеваться одинаково.
По дороге в рейв-клуб Миша возобновил беседу о своем отце.
— Нет, ты объясни мне, — допытывался он, — что ты в нем нашла? Денег у него не было, нет и никогда не будет. Внешность так себе, возраст уже почти пожилой, занимается какой-то фигней, поет в ресторанах. Он так и будет петь, пока голос у него не пропадет, а что потом? Мама говорит, что рано или поздно ей придется взять его на содержание, потому что она единственная его родственница. Правда, теперь ты появилась, но я думаю, это ненадолго.