Карпатская тайна
Шрифт:
Остальным тоже было не по себе, когда «Европа» произнесла имя бывшего директора. Все посмотрели на Элис, которая сначала выпрямилась на стуле, а затем пододвинула его, положила руки на стол и скрестила их. Она посмотрела на Найлза, и огонь в ее глазах был почти ощутим – все присутствующие были знакомы с такой Элис Гамильтон.
Комптон положил руку на толстую папку, а затем сел рядом с Элис, покачал головой и глубоко вздохнул.
– Видишь, к чему привела твоя настойчивость в этих поисках? Судьбу Чарли Элленшоу я оставляю на усмотрение Джека, но, думаю, уместным будет годовое отстранение от работы. И такое же наказание получит
– Я знаю, сколько на это потребовалось времени. Именно я и предложила его кандидатуру, – сказала Гамильтон.
– Элис, нашему человеку в Ватикане, возможно, придется немедленно бежать оттуда, а такие действия сотрудника Ватикана неминуемо приведут к тому, что швейцарские гвардейцы, да и вся итальянская полиция решат, что он агент. И если они узнают, что он не просто американский агент, а второй лейтенант армии США… Что ж, я понятия не имею, как президенту Соединенных Штатов удастся объяснить это Римско-католической церкви. И учитывая недавние мировые события, связанные с религией, этой стране не нужны проблемы с другой конфессией. Они и так уверены, что президент против всех религий, что, разумеется, не так.
На этот раз Элис понурила голову.
– Единственные люди, которым было известно о нашем агенте в ватиканском архиве, это Найлз, Вирджиния, ты и я, – сказал Джек.
– И все это ради того, чтобы доказать гипотезу, которую мы не смогли доказать за все годы работы здесь, – сказал Комптон, открывая папку. – Единственный вывод, касающийся животного в ячейке с того самого дня, как оно было найдено в восемнадцатом году во Франции, с которым соглашается большинство специалистов, – это то, что оно не может быть настоящим. Наши собственные сотрудники считают, что это подделка, с помощью которой пытались одурачить жителей Бордо в тысяча сто восемьдесят седьмом году. Вот, что говорит нам наука. Даже твой сообщник, Чарли Элленшоу, не верит, что подобное животное когда-либо существовало.
– Черт возьми, Найлз, не смей сидеть и цитировать мне данные палеонтологической летописи! – вспыхнула миссис Гамильтон. – То, что мы нашли в Южной Америке, было указано в палеонтологической летописи? Нет. А животные с реки Стикин в Канаде перечислены в палеонтологической летописи? Нет. А как насчет симбионтов, которых мы обнаружили в Марианском желобе и Мексиканском заливе? О них тоже нет ни слова в официальных базах данных. Я больше всех присутствующих заслужила право верить в невозможное после того, как проработала в этом подвальном зоопарке больше шестидесяти лет.
В воздухе повисло напряжение между Элис и Найлзом Комптоном, и в комнате воцарилось молчание. Казалось, Гамильтон, которая вдруг ожила и снова превратилась в сильную женщину, раньше управлявшую группой с уверенностью Чингисхана, возродившись всего за те несколько секунд, которые ей понадобились, чтобы возмутиться тому, что ее проект, по сути, назвали сказкой.
– Думаю, Элис, нам нужно знать, под чем в данном случае подписывается доктор Комптон, – сказал Джек, чье любопытство начало зашкаливать, когда он увидел, как твердо ведет себя его провинившаяся коллега. Впервые за несколько последних недель он не думал об убийстве своей сестры. Полковник испугался, что может потерять прекрасного друга, и хотел дать миссис Гамильтон возможность собраться с мыслями и объяснить, почему она пошла на такой огромный риск.
– Скомпрометировав нашего человека в Ватикане, Элис думала, что сорвала банк – вот, что наш агент нашел в архиве. – Найлз выбрал из папки фотографию и толкнул ее по скользкому столу в направлении Коллинза, который поймал ее и начал рассматривать.
– Собачий череп? – спросил он.
Элис протянула руку и взяла снимок из рук Джека.
– Нет, не собачий. Это точная копия экспоната, который хранится в ячейке два-два-восемь-семь-один. Найлз, я убедила и тебя, и Гаррисона, а теперь у меня есть доказательства, и более того, думаю, что у нас есть серьезная проблема с древними артефактами, которые появляются на черном рынке. – Гамильтон посмотрела на одного из своих самых старых друзей. – Найлз, когда-то ты тоже в это верил.
– Верить – это одно, но ты знаешь, что мы должны действовать, основываясь на фактах и доказательствах. Элис, я и правда тебе верю. Я знаю, что то, что мы видели, не поддается описанию. Но я не могу организовать операцию на основании скелета животного. Мне нужны доказательства. На текущий момент, тема закрыта – пока о начале операции не может быть и речи.
Комптон видел, как губы Элис сомкнулись в прямую линию: это всегда означало, что она сейчас упрется каблуками в землю и не уступит ни дюйма. Найлз закрыл папку и толкнул ее по столу Коллинзу.
– Но Джек изучит твои новые доказательства. – Директор кивнул в направлении полковника. – Он беспристрастен и примет справедливое решение. Мои суждения в данной ситуации не могут быть объективными, поэтому я не буду принимать участия в оценке новых данных.
– Я приношу извинения за то, что подвергла опасности нашего агента. Но когда вы увидите, сколько всего изменилось за последние несколько дней, вы поймете, почему было необходимо изучить все это немедленно, – сказала Гамильтон.
Комптон кивнул и улыбнулся.
– Эти извинения не спасут твоих сообщников.
– Найлз, оставь Пита и Чарли в покое, ты знаешь, как легко их напугать угрозами, а я упоминала что-то о том, что убью их, если они мне не помогут, – заявила женщина.
Большинство присутствующих в кабинете улыбнулись, когда она, наконец, немного смягчилась. Даже директор не удержался от улыбки, а затем кивнул.
– Это я тоже оставлю на усмотрение полковника. Но думаю, что этих двоих стоит еще немного припугнуть. Вы со мной согласны, полковник?
Джек поднял брови.
– Еще как.
Гамильтон молча кивнула и, в последний раз взглянув на папку в руках Коллинза, покинула зал заседаний.
– Так ты с самого начала верил Элис и ее рассказам о странных животных? – спросила Найлза Вирджиния.
Комптон рассмеялся.
– После того, как Элис напомнила нам, с чем мы сталкивались в нашей работе? Да, я всегда в это верил. Когда кто-то вроде Элис Гамильтон говорит, что творится что-то неладное, тебе, черт побери, лучше поверить, что творится что-то неладное. – Найлз посмотрел на Джека и улыбнулся еще шире. – Кроме того, нужно заставить ее попотеть за то, что подвергла опасности нашего человека в Ватикане.