Карта царя Алексея
Шрифт:
– Хорошо, – заверил купца артельщик и показал на приткнутую к борту лесенку. – Не угодно ли посмотреть?
Фрол мельком глянул на креньки коча – небольшие выступы по сторонам невысокого киля, улучшавшие остойчивость на воде и державшие равновесие при одолении волока. Похоже, они прочно упирались в стапель, и купец, неопределённо хмыкнув, стал подниматься на палубу.
Наверху купец обратил внимание на уже тщательно проконопаченные пазы и спрятал довольную улыбку в бороду. Признаться, он не ожидал, что нанятая им по случаю артель корабелов так споро управится с корпусом коча. Фрол хотел было сказать об этом вслух, но, заметив выжидательную
– Ну, давай показывай, что где…
На свежевыскобленной палубе чётко выделялись три люка, и артельщик уверенно показал на кормовой:
– Тогда прошу сюда…
По почти вертикальному трапу они оба спустились в крошечную каюту, где артельщик, показывая устроенные у обоих бортов спальные места, счёл нужным заметить:
– Рундуки кормщика и подкормщика мы малость пошире сделали, так что, ежели сами пойдёте, то…
– Да нет, – отмахнулся Фрол, – в этот раз не пойду, – и, убедившись, что в кормовой каюте всё сделано как надо, полез наверх.
Осмотром грузового трюма, расположенного по центру судёнышка, Фрол тоже остался доволен и напоследок спустился в носовой люк, который вёл в поварню, одновременно служившую кубриком для команды. Здесь, как и в кормовой каюте, вдоль борта вытянулись объёмистые рундуки, посередине уже был стол и даже печь, предназначенная для тепла и готовки, стояла на месте.
Внутри работы были закончены, и Фрол, похвалив артельщика, вылез наружу. Там он ещё раз осмотрел палубу, отметил про себя, что времени для установки рангоута хватит и пора подумать о снаряжении коча, отправлявшегося в первое плавание.
На обратном пути Фрол прикидывал, как ему лучше распорядиться новым кочем. Два его корабля зимовали на Груманте [5] , и по всему выходило, что новый коч вполне можно снарядить «встречь солнца» [6] . Под такие размышления Фрол возвратился в город и, вспомнив, что воевода настоятельно приглашал зайти, решительно повернул в сторону воеводского двора.
Придя на съезжую, чтобы узнать, где хозяин, Фрол неожиданно увидал там воеводу. Он был один, и купчина, сразу же сдёрнув шапку, поклонился.
5
Шпицберген.
6
На восток.
– Почто кликал?
Стоявший у окна воевода обернулся и, хотя никого из приказных рядом не было, зачем-то снизив голос, сказал:
– Дело неотложное есть, Фрол Матвеич.
Услыхав такое, купчина вздрогнул. Его, нечиновного и худородного, царский воевода назвал по отчеству, а это многого стоило. От неожиданности Фрол даже вспотел и расстегнул шубу. Заметив его растерянность и особо отметив купеческие пальцы, нервно теребившие застёжки, воевода усмехнулся:
– Да ты садись, Фрол Матвеич, в ногах правды нет, – и воевода широким жестом показал купцу на обитую аксамитом [7] лавку.
7
Бархатом.
Зардевшись от оказанной чести, совсем ошалевший Фрол послушно сел, а воевода,
– Я тут поспрошал кой-кого, говорят, ты купчина справный и дела твои идут хорошо что с нашими купчишками, что с иноземными. Оттого полагаю, знаешь ты много. И, само собой, людишки нужные у тебя где надо есть, или не так?
Взгляд воеводы упёрся в купца, в глазах у него заиграли весёлые бесики, и Фрол, поняв, куда тот клонит, заёрзал на месте.
– Да как сказать… Оно, конечно…
Выждав, пока купец малость оклемается, воевода продолжил:
– Ты не думай, я в твои дела встревать не буду. Опять же, ежели что, то и помочь могу, но и ты мне, Фрол Матвеич, помоги.
Догадавшись наконец, куда клонит воевода, купец хитровато прищурился:
– Это чем же я помочь-то могу?
– Чем? – Воевода многозначительно помолчал. – А вот чем. Как я понимаю, в Иноземном дворе кой-кто у тебя имеется. Или не так?
Начиная помалу соображать, что к чему, купец прямо спросил:
– Аль узнать чего надо?
– Ой, как надо… – И в первый раз за время разговора воевода улыбнулся.
– Так скажи, сделаем, – теперь купец успокоился и говорил уверенно.
– Да нет, малость не так. – Воевода покачал головой. – Ты, Фрол Матвеич, меня со своим человечком, какой потолковее, сведи, а там далее я уж сам…
Отказываться от такого предложения было просто глупо, и уже всё прикинувший Фрол только молча кивнул…
Ясачный тунгус Савоська, до этого резво бежавший рядом, вскочил на нарты и взмахнул хореем. Взмах этот не имел цели, потому что на лесной тропе веерная упряжка не годилась, и сейчас все собаки охотника бежали цугом, дружно налегая в алыки длинного потяга.
Вообще-то, тунгуса звали не Савоська, но когда он две зимы тому, первый раз заехав в большое становище лочей [8] , остановился у съезжей избы, какой-то здоровенный рыжебородый мужик, показывая на подъехавшего охотника, громко крикнул:
– Робя! Гляди, какой ладный Савоська!
С того дня все лоча стали звать тунгуса Савоськой, да он и сам вскоре привык к этому имени, втайне гордясь, что его сразу выделили из толпы соплеменников. К тому же прямо тогда рыжебородый здоровяк, подойдя к охотнику, по-приятельски похлопал его по плечу и, называя другом, пригласил к себе…
8
Русских людей.
Впереди за кромкой леса показался крутой речной берег, вдоль которого высились массивные стены с башнями, и вожак упряжки без команды прибавил ходу. Собаки, почуявшие жильё, в ожидании кормёжки побежали шибче, и Савоська на всякий случай взялся за остол [9] .
Впрочем, тормозить не пришлось. Упряжка с ходу одолела скованную льдом реку, поднялась на косогор и остановилась только возле высокой стрельчатой башни. Въездные ворота были открыты настежь, и хотя возле них днём торчали караульные, останавливать Савоську они не стали, а беспрепятственно пропустили заезжего таёжника в город.
9
Кол для торможения.