Карта старого пирата
Шрифт:
Освободившись от повязки, Франческо подошел к заколоченному окну:
– Сейчас около шести. Сегодня они уже не вернутся – это точно.
– Кто эти люди? – спросил Олег. – Чего они хотят от нас?
– Очевидно, они приняли тебя за главаря мафии. Скорее всего, мы попали в руки противоборствующей группировки. Все это может кончиться весьма печально…
Стемнело как-то сразу, и вокруг уже нельзя было ничего различить. Дима вспомнил, что видел на столе огарок свечи.
– Папа, у тебя есть спички?
– Посмотри в правом кармане.
– Кажется, нашел, - обрадовался мальчик и чиркнул спичкой, но
– Здесь большая влажность, вот они и отсырели, - заметил Олег.
Дима с отчаяньем чиркнул еще раз, и спичка, наконец, загорелась. Огонек трепетал, грозя погаснуть в любой момент, но маленький пленник все же успел зажечь огарок свечи. Теперь все смогли рассмотреть комнату, которая стала их тюрьмой. Это было бедное жилище, которое еще недавно покинули его прежние хозяева. Посреди комнаты находился стол и несколько грубых стульев, у стены – подобие ложа. В углу стояла лопата и мачете.
– Пап, а это нам пригодится? – мальчик потянулся к оружию, но тут же замер. Его глаза были полны ужаса.
– На нем кровь, им убили человека…
– Они привозят в этот дом пленников для пыток и расправы над ними, - мрачно заметил Франческо. – О таких случаях писали в газетах. Здесь им никто не может помешать.
– Надо уходить сегодня же, - сказал Олег.
– Нет, сейчас этого делать нельзя. Джунгли подступают к самому дому, а ночью в них трудно уцелеть – придется дождаться рассвета. Наша тюрьма находится не так уж далеко от дороги, и мы сможем довольно быстро выбраться на шоссе.
– Вот там-то нас и схватят бандиты. Нет, уходить надо в противоположном направлении.
– Но это безумие – идти через джунгли!
– запротестовал Франческо. – Ты даже не представляешь, сколько опасностей там подстерегает: хищные звери, змеи, страшные болезни. Нам самим придется прорубать себе тропу. Таким способом в день можно продвинутся не более чем на два километра, так что придется провести в пути много времени, прежде чем удастся выйти к какому-либо жилью. Есть и еще один немаловажный вопрос: чем мы все это время будем питаться?
Дима с тревогой слушал разговор взрослых. Он немного понимал по-английски, и сообразил, что речь идет о рискованном путешествии через джунгли. О таком приключении он даже не мечтал.
– Мы будем питаться плодами, как Тарзан, - произнес на ломаном английском Дима, глаза которого горели восторгом. Он так увлекся открывшейся перспективой, что почти забыл о грозившей всем смертельной опасности.
Франческо в ответ печально улыбнулся:
– К сожалению, Дима, тропический лес – голодный лес. Даже местное население с трудом отыскивает съедобные плоды, а если плоды и есть, то их еще нужно достать с высоких деревьев, стволы которых до самых верхушек лишены сучков и веток.
– А я залезу по лианам. Как Тарзан. – предложил Дима.
Но Франческо снова его разочаровал:
– Лианы тоже бывают разные. Многие из них, как пила, способны изорвать не только одежду, но и кожу. К тому же скоро начнется период дождей. Вы не представляете себе, что такое тропический ливень! Ливни часто сопровождаются бурями, которые вырывают с корнем и ломают огромные деревья. А джунгли превращаются в сплошное море.
– И все же идти в сторону дороги – это значит идти навстречу бандитам,
Франческо понимал, что Олег по-своему прав, но понимал и то, что русский не может до конца представить весь риск этого путешествия. И все же сдаваться на милость бандитов было нельзя. О разборках местных группировок рассказывали жуткие вещи, они никого не оставляли в живых, а бегство в джунгли давало хотя бы призрачный шанс на спасение.
– Попробуем, - кивнул Франческо.
– Ура! – восторженно закричал Дима и осекся, заметив какие мрачные лица были у взрослых.
Прежде всего, надо было освободиться от наручников. В фильмах, которые любил смотреть Дима, никаких проблем с этим, как правило, не было. Ловкие герои всегда находили подходящую проволочку или шпильку и с ее помощью легко открывали замок. Но так было в кино… В жизни все оказалось намного сложнее. Дима первым предложил этот способ, даже нашел подходящую «отмычку» - длинную пружинившую застежку от значка, решительно засунул ее в замочную скважину и понял, что совершенно не представляет, как быть дальше. Да, на героя голливудского боевика он явно не тянул. На глазах мальчика появились слезы, впервые за время похищения он понял, насколько беспомощен, и какой опасности подвергается его жизнь. Диме стало страшно по настоящему. Но раскисать было нельзя. Сейчас от ловкости и сообразительности Димы зависло несколько жизней, в том числе и его отца. «Главное - понять принцип, понять, на что надо давить этой проволочкой, - думал Дима, возясь с наручниками. – Не зря же это показывают в кино! Надо только очень постараться…».
Олег терпеливо ждал. Несмотря на то, что прошло больше получаса, он продолжал надеяться на помощь сына. Дима был сообразительным мальчишкой, неплохо разбирался в технике, и вполне мог справиться с замком. Если, конечно, ему повезет…
Внезапно Дима почувствовал, что замок поддается. Кажется, он понял, что должен делать. Только бы не ошибиться, только бы довести дело до конца! Мальчик весь взмок, еще раз повернул свою отмычку, в наручниках что-то щелкнуло, и Олег почувствовал, что свободен.
– Ура! – Дима вскочил на ноги и даже подпрыгнул, от переполнявшего его восторга. – Получилось!
На этот раз радость мальчишки разделяли и взрослые. Потом юный «взломщик» занялся наручниками Франческо. Мальчик уже приобрел опыт в этом деле, и вскоре папин друг избавился от оков. Поблагодарив мальчика, он посмотрел на часы – было три часа ночи.
– Ложись, поспи, - сказал сыну Олег, - до рассвета еще три часа. Ты все сделал, как надо. Молодец. Но герои тоже нуждаются в отдыхе. Спи. Мы выберемся отсюда с первыми лучами солнца.
Мальчик заснул сразу же, едва прилег на жалкое ложе. Что ему снилось: светлая московская квартира, мама или милые его друзья – попугаи Гриша и Чарли, а может быть, предстоящее увлекательное путешествие в джунглях? Во всяком случае, Диме снилось что-то хорошее, спал он крепко и спокойно, будто у себя дома. Наверное, он был спокоен еще и потому, что испытывал чувство выполненного долга – справиться с настоящими наручниками было ох как нелегко. А потом папа назвал его героем…
4