Картонный воин

Ильин Андрей

Хотя это были события одного ряда, и если хорошенько подумать, то можно было догадаться об истинной первопричине всех трагедий. Первопричиной были деньги — те самые упакованные в пленку доллары. Каждая пачка, состоящая из сотенных купюр, перехваченных банковской бумажкой, с двух сторон была покрыта невидимым, без цвета и запаха, токсичным веществом, которое при соприкосновении с кожей, через поры и мелкие трещинки попадало в организм. Это был очень сильный яд, но очень нестойкий яд. Убойней всего он действовал в первые секунды после того, как соприкасался с воздухом и соприкасался

с кожей. Поэтому молодому “леваку” хватило полуминутного контакта с ним. Но наибольшую дозу яда получил главарь, потому что он, пересчитывая деньги, брал в руки каждую пачку и даже вытащил из них несколько отдельных банкнот.

К тому времени, когда похоронившие своего вождя “леваки” вскрыли сейф, яд уже почти распался. Им просто повезло, что они не сразу нашли ключ...

Левацкое движение было обезглавлено. Хотя главной целью операции была не борьба с экстремистами — была генеральная приборка во Франции.

Теперь все лужи были подтерты. Теперь все стало так, как и должно было быть, — стало сухо и чисто...

Глава двенадцатая

Большой Начальник прослушал запись два раза. И включил в третий.

Он не мог избавиться от двойственного впечатления — с одной стороны, Иванов вел себя как последний мозгляк, беспрерывно жалуясь, всхлипывая, рыдая и срываясь на крик, словно его на куски резали. С другой стороны — крича, жалуясь и рыдая, он так ничего и не сказал.

Может быть, если увидеть...

— Приготовьте мне видеозапись.

Большой Начальник не любил видео, больше предпочитая слушать, чем смотреть. Голос доносил суть происходящего лучше, так как внимание не отвлекалось на “картинку”. Возможно, впрочем, что это был лишь самообман. Послабление для своей совести. Возможно, на самом деле Большой Начальник просто не хотел видеть, как допрашиваемого бьют. Он избегал лишних отрицательных эмоций, которых и так хватало. И избегал мешающих делу угрызений совести. Когда слушаешь, можно представлять что угодно. Когда смотришь — видишь то, что видишь.

Но здесь случай был особый, здесь на слух разобраться было трудно, а успокоить совесть невозможно, так как, если судить по крикам, допрашиваемого подвергали самым изощренным пыткам.

Цифровую копию пленки сбросили на персональный ноутбук Большого Начальника. Он устроился поудобнее и включил воспроизведение.

Запись была отменного качества, потому что вмонтированные в стену видеокамеры были привезены напрямую из Японии и стоили немереную кучу “бабок”. Но того стоили, так как, несмотря на миниатюрные размеры, они давали очень хорошую картинку.

Большой Начальник видел Иванова, видел допрашивающего его майора Проскурина и даже видел сидящего в дальнем углу генерала Трофимова. Он видел всех и видел все, но все равно ничего не понял. Видеозапись была качественная, но ничего не прояснила. А наоборот, все только еще больше запутала.

Звучали те же самые, что на магнитофоне, вопросы и те же самые ответы. Майор Проскурин бил Иванова по ушам, бил по щекам, бил под дых, но не сказать, что бил сильно, потому что даже крови не было видно. И тем не менее

Иванов орал как резаный. Так орал, что даже громкость пришлось уменьшить.

Может, он действительно ничего не знает?

Но подписи на счетах, трупы, головокружительный побег из французской тюрьмы?.. И тут же сопли, мольбы и крики...

Нет, самому во всем этом, наверное, не разобраться.

Большой Начальник вызвал Петра Петровича.

— Мне нужны психологи, специалисты по наркодопросам и... может быть, экстрасенсы.

Петр Петрович удивленно взглянул на своего патрона, но ничего спрашивать не стал.

Психологов нашли. Самых лучших психологов, потому что Большой Начальник имел достаточно денег, чтобы выбирать первосортный “товар”.

К психологам приходили верткие молодые люди и, не объясняя зачем и не говоря от кого, прокручивали на ноутбуках полнометражный фильм.

Предлагаемая запись была предварительно отредактирована — ножницы монтажеров вырезали все вопросы и все ответы, которые позволяли догадаться, о чем идет речь. Поэтому продолжительность записи уменьшилась втрое. Кроме того, по лицам всех присутствующих на экране персонажей прыгали черные прямоугольники, закрывающие глаза. Понять, кто кого допрашивает и по какому поводу, было невозможно. От почти пятичасового допроса остались только ничего не значащие фразы и крики.

— Это ты?.. — Рывок изображения и окончание фразы. — Отвечай!

— Это не я! Я не... — Монтажная пауза. — Это они!.. — Снова пауза. — Они!.. Пауза. — Все они!..

Верткие молодые люди давали возможность досмотреть запись до конца и просили эксперта высказать свое мнение. В устной форме высказать.

— По всей видимости, это совершенно безвольный человек, — все как один, словно сговорившись, предполагали психологи. — На лицо личностная ущербность, комплекс неполноценности и, может быть, вины, низкий интеллектуальный потенциал, повышенная психоэмоциональная возбудимость...

— А если я скажу, что этот безвольный человек прикончил несколько десятков людей и сбежал из тюрьмы, спустившись по канату? — давали дополнительную информацию верткие молодые люди.

— Этот? — все как один удивлялись психологи.

— Этот самый!

— Тогда совершенно ничего не понятно, — качали головами психологи. — Если это игра, то это виртуозная игра. Можно еще раз взглянуть?

Запись прогоняли снова.

— Поразительно, просто поразительно! — дружно поражались психологи, вглядываясь, в экран. — Если он действительно сделал то, что вы говорите, то это уникальный случай. Феноменальный случай.

— Скажите, можно предположить, что его умение держаться объясняется серьезной психологической подготовкой?

— Ну, в принципе... Тогда — да, тогда его поведение может иметь объяснение, особенно если предположить; что в подготовке участвовали профессиональные психологи.

Вполне может быть.

— Большое спасибо. Вы помогли органам правопорядка в разоблачении особо опасного преступника, — напуская тумана, благодарили верткие молодые люди психологов. И оставляли им гонорар.

Специалисты по наркодопросу были более категоричны.