Кащей с Берсеневки

Первушина Татьяна

Маргоша надула губы и обиженно засопела.

– Так, Володь, продолжай, пожалуйста, – сказала я, бросив гневный взгляд на Маргошу, которая, назло мне, стала громко отхлебывать кофе из своей кружечки, зная, что я не выношу этого звука.

– Ну что еще вам рассказать? – развел руками Вовка. – Дед всего-то недельку там и пробыл. Я ему звонил туда каждый вечер, справлялся, как дела, как самочувствие. А однажды вечером … он не взял трубку.

Я занервничал, приехал туда сам, стал в дверь звонить, но никто мне не открыл. Я прислушался – где-то в комнате

был слышен разговор. Ну, я и испугался, вызвал полицию. Они сначала все проверяли – мои документы, соседей звали, я чуть было сам не поубивал их там всех… Наконец, вскрыли квартиру, а там, в комнате у стола, дед мой на полу лежит…Уже холодный. Оказывается, это телевизор работал, вот почему мне показалось, что там кто-то разговаривает.

– А как он был убит? – тихо спросила я.

– Да по голове ему чем-то шарахнули тяжелым. Сразу насмерть, – врач так сказал.

– Погоди, погоди, – прервала я его, – это что же получается, если его по голове ударили, а дверь, как ты говоришь, была закрыта, то, значит, он все-таки кого-то впустил в дом, потому что убийца, сделав свое гадкое дело, осторожно закрыл квартиру на ключ. Или она захлопывается?

– Да, дверь захлопывается, но менты сказали, что дверь была именно закрыта на ключ. Выходит, что дед все же кого-то впустил, – устало согласился со мной Володька.

– А ключи от квартиры нашлись?

– Да в том-то и дело, что преступник, похоже, уходя, ключи унес с собой…

– Да… дела… А врач, констатируя смерть, определил время убийства?

– Да, это случилось приблизительно от трех до пяти вечера.

– А во сколько ты обычно ему звонил?

– Почти всегда после программы «Время», дед ее просто обожал, и я старался не мешать ему смотреть любимую передачу.

– А ты случайно не помнишь, какой канал работал, когда вы с полицией ворвались в квартиру?

– Да ты что, Ян, я от ужаса и горя тогда совсем помешался. Все не верил, что деда больше нет. Он же меня вместо отца с матерью вырастил. Они ведь погибли в автокатастрофе, когда я совсем маленьким еще был.

Володька отвернулся. Видно, тяжелые воспоминания требовали выхода наружу. Он шмыгнул носом.

Мы с Маргошей тактично молчали и ждали продолжения рассказа.

Немного погодя Симаков-младший продолжил:

– Меня тогда еле в чувство привели, соседка этого Переплетчикова гадость какую-то в стакан налила и заставила выпить. Пахучая, жуть. Но трясти перестало.

– Наверняка, валерианка, ее мужики на дух не переносят, – вновь подала голос Марго.

– Володь, скажи, пожалуйста, а ты случайно не понял, что-то пропало у Переплетчикова, ну, скажем, какие-нибудь раритеты – картины, книги, драгоценности, может быть? – спросила я.

– Да вроде бы и нет и да. Я толком не понял. Да и не до того мне было тогда… Я как в тумане был… Почти ничего не соображал от горя. Потом меня несколько раз вызывали в полицию, задавали кучу всяких вопросов, да что толку… убийцу так до сих пор и не нашли.

А недавно, когда я пришел к следователю, чтобы узнать, как ведется расследование,

так он на меня наорал и выгнал. Сказал, что у него таких убийств целое море… А он всего один. «Ищем, ищем, вы не волнуйтесь, найдем когда-нибудь», – он прямо так и сказал мне, гад, – скрипнул Володька зубами. – Вот я и решился обратиться к частнику, авось, за деньги шустрее искать будут. Открыл газету, и тут вдруг на твой телефон наткнулся… Ян, ты не думай, я вот зарплату получу и сразу же с тобой рассчитаюсь, – Володька снова заволновался.

– Да прекрати, пожалуйста, мне от тебя никаких денег не надо. Ты давай-ка вот что. Дай мне адрес этого самого Переплетчикова и телефон заодно. И еще, Володь, если что-нибудь вспомнишь интересное, ну, какую-нибудь деталь, которая сейчас не всплывает – так бывает, – то сразу же мне звони. Или Маргарите. Вот номера наших мобильных. Домашний ты знаешь.

Проводив расстроенного Володьку до двери, я сказала ему на прощание:

– Мы обязательно найдем того, кто убил твоего дедушку. В отличие от следователя, у нас с Маргошей сейчас на руках только твое дело. Поэтому, думаю, что скоро ты услышишь какие-нибудь новости от нас. Держись и верь в нас, мы постараемся тебе помочь!

Володька улыбнулся, лицо его разгладилось.

Глава 5. Алмазный фонд на дому

– А зря все-таки ты ушла из рекламы, – иезуитским тоном произнесла Маргоша.

– ?! – я молча воззрилась на Марго.

– Ну, ты так разрекламировала нашу детективную мощь, что парень ушел, похоже, весьма обнадеженным.

– А ты что, сомневаешься в успехе нашего предприятия? – с вызовом бросила я.

– Делу-то его уже месяц будет. Убийца давно греется на солнышке где-нибудь на Сейшельских островах.

– Никогда нельзя отчаиваться. Давай сначала все, как следует, разузнаем, а потом уж будем делать выводы, – парировала я.

– Ну и как ты будешь «разузнавать»? – с издевкой произнесла Маргоша, – может, тебе Соловьев добудет информацию?

– Может, и добудет, – огрызнулась я, – и вообще, Маргоша, не понимаю, ты кто – детектив или пустое место? Что-то я не вижу в тебе охотничьего пыла.

– Это все оттого, что у нас нет доступа к полицейской информации.

– Не беда, как-нибудь и сами все понемногу разузнаем. Давай-ка, начнем вот с чего. С мотива преступления!

– Какого мотива? – не поняла меня Марго.

– Ну, кому выгодно было убить Симакова? Нужно искать мотив убийства. Тот, кто получал какую-либо выгоду от убийства, тот и убил.

– А кому могло быть выгодно убить Симакова? Ведь он был обычным пенсионером. Пенсия маленькая, болячки большие…

– Нельзя мыслить в столь узком направлении. Как думаешь, Володьку будем подозревать? – спросила я.

– В чем?! – изумилась Маргоша.

– Ну, если говорить о выгоде, так у пенсионера была, хоть и плохонькая, но квартирка. Может, сам внук и порешил дедушку из-за жилплощади? Вот тебе и мотив… Тогда все сходится: дед спокойно открыл дверь и впустил внука…